Ставка на стюардессу - Мария Жукова-Гладкова Страница 43

Он назвал ресторан, велел прибыть к трем часам. До этого я сбегала в магазин, фактически сделала три ходки, чтобы обеспечить родственников продуктами. За один, даже два раза все было не дотащить. Хорошо, что супермаркет находится рядом с домом. Баба Таня выходила только за хлебом и творогом со сметаной. Мать Андрея после инсульта по магазинам не ходила. Я не позволяла. И вообще у нее действует только одна рука. Слава богу, что ходит, пусть и подтягивая одну ногу. Спасибо, что они готовят и что с ними можно оставить детей! Теперь уже двоих. Я кое-как убрала квартиру, загрузила белье в стиральную машину. Я научилась все делать очень быстро. И современная квартира со всеми удобствами – это не деревянный деревенский дом. Там-то приходилось еще воду таскать и печь топить. А здесь вода льется из крана, и горячая, и холодная. Здесь есть электрическая плита, пароварка, микроволновка, стиральная машина, которая стирает сама, и не надо полоскать белье в холодной воде, от которой сводит руки. Здесь паровое отопление, пылесос, убирать линолеум значительно проще, чем деревянный пол. Не жизнь, а малина!

Мне, конечно, хотелось побольше пообщаться с собственным ребенком, мне хотелось установить контакт с оторванной от реального мира дочерью Алины, просто поболтать с бабушками, просто посидеть в кресле, вытянув ноги, но времени не было. С Симеоном Даниловичем я не успевала встретиться никак, мы только общались по телефону, да и то недолго.

– Даша, будь осторожна, – говорил он во время каждого нашего разговора.

Убийство Алины и Евгения Луговского его очень напугало.

– Но Алину убил этот наркоман, сын Ивана!

– А Евгения? Меня как раз больше беспокоит убийство Евгения, Даша. И, как я понимаю, у полиции никаких зацепок? Вообще никаких версий? А он был известным талантливым человеком. Солист Мариинского театра. Это дело просто так не спишешь в архив.

– Его, по-вашему, убили потому, что он известный? Тогда что угрожает мне? Я – никто.

– Ты стала очень известным человеком, Даша. Сколько у тебя подписчиков в блоге?

Я, как уже говорила, на самом деле завела блог, и количество подписчиков перевалило за два миллиона. Я не ожидала подобного! Но тут же пришла реклама, а с нею деньги, которые мне так требовались. Я не понимаю, почему людей интересует чужая жизнь. Вероятно, у них нет своих проблем. Меня не интересует. Но раз интересует моя, и это может помочь материально – пожалуйста, получите! Я также рекламирую нашу авиакомпанию. Я снимаюсь в форме и на фоне лайнеров. Я публикую эти снимки и в блоге. Но рекламирую не только авиакомпанию. Это разрешается.

Рассказываю я о самых разных вещах и прошу советов. Конечно, у меня есть странички в разных социальных сетях. Я стараюсь регулярно появляться и там. Да, есть и негативные отклики, и критика, но я получила и несколько очень ценных советов от тех, кто сидел сам, и от женщин, которые пытались получить разрешения на свидания. Зачем платить юристу, если люди тебе бесплатно расскажут, как проходили этот путь до тебя, да еще и укажут на возможные «подлянки», о которых знает только человек, который испытал их на своей шкуре? Хотя в случае Ивана адвокат, конечно, был необходим.

Валентин Валентинович Смоленский оказался крупным мужиком с внушительным животиком, круглым обветренным лицом, какое бывает у людей, которые много времени проводят на открытом воздухе. Вероятно, он лично контролирует проведение дорожных работ. Если бы я не знала заранее, кто он и чем занимается, я бы подумала: строитель. Я уверена, что он органично смотрится в строительной каске. Наверное, он любит рыбалку, охоту и баню, любит водочку с хорошей закуской, нырнуть в прорубь, а потом снова бежать в парилку. Этого человека было сложно представить в офисе, а вот на природе и на строительном объекте – в самый раз. И как у такого мужика получились дочь и внучка алкоголички, а внук – наркоман?

– Диету соблюдаешь? – спросил Валентин Валентинович, оглядывая мою фигуру.

– Нет, – сказала я. – Не до диет. И в любом случае все сгорает. Нервы, беготня…

– Какие у тебя нервы? Рано тебе еще нервничать.

– Но приходится.

Валентин Валентинович еще раз внимательно оглядел меня, уже сидящую за столом.

– Ивана сажал не я, – прямо сказал он. – И к этому никакого отношения не имел. Мы давно с ним разошлись. Я, конечно, был очень им недоволен, когда он дочку мою бросил, но как мужик я его понимаю. Кому приятно каждый день возвращаться к пьяной бабе? Пока Иван был в нашей семье, он на семью работал, и хорошо работал. Ушел, конечно, не с голым задом, что-то сумел отложить, то есть даже немало сумел отложить… Но никакого сутяжничества не было. Мы сели и обсудили все. Я, конечно, вначале завелся, поорал. Но проорался – и мы все нормально обговорили. Он хотел быть независимым, создал свой агрохолдинг, стал расширяться… Дом построил, детей двух родил – с тобой и с этой девкой, которую мой внучок то ли прикончил, то ли не прикончил…

– В чем обвиняют Ивана?

– Ты что, не знаешь, какое обвинение ему предъявлено?

– Знаю официальную формулировку. Не знаю, что она на самом деле означает.

– Продал по заведомо завышенной цене государственные компании и вывел в офшор четыре миллиарда рублей.

– Он это сделал?

– Точно не знаю. Мог сделать.

– Но не один?

– Конечно, не один. Такие сделки в одиночку не проворачивают. И Иван не на таком высоком посту сидел, чтобы в одиночку государственные компании продавать. Да их и не продают в одиночку вообще никогда. Понимаешь, Даша, Ивану не нужно было идти в чиновники. Не его это. Он по натуре бизнесмен. Это нам было нужно. Мне и моему свояку. Мы его туда толкнули, он согласился.

– Сейчас многие из бизнеса идут в чиновники. Выгоднее.

– Не только поэтому идут! А бывает и менее выгодно! Вот пример есть один из нашего города. Строитель, потом оказался в городском правительстве, затем стал министром, вернулся в строительный бизнес. Миллионы зарабатывал! Ты представляешь, сколько имеет глава крупной строительной компании в нашем городе?

– Нет.

– Порядка двадцати миллионов в месяц. Но предложили – и вернулся в городское правительство. А у чиновника из городского правительства официально в год – не месяц, год! – раза в четыре меньше. Да, ему денег хватит до конца жизни. Да, что-то там, конечно, записано на жену, на других родственников. Ему не надо работать из-за денег. И детям хватит, и внукам. Но в бизнесе не тот масштаб. Я не про деньги говорю. Хотя есть разный бизнес и разные чиновничьи должности. Человек себя чувствует по-другому, когда руководит отраслью, городом, районом. Он имеет власть, он делает карьеру. Это совсем другая карьера, отличающаяся от бизнеса. Высокопоставленным чиновником двигает желание вершить большие дела – и масштаб «больших» у разных чиновников, как ты понимаешь, тоже разный. Некоторым страшно нравится чинопочитание. Ах, Иван Иванович! И младших по службе, и бизнесменов, всех. Ты понимаешь, как разговаривают с министром, когда он приезжает в какой-то регион? А потом он вдруг возвращается в бизнес и становится директором компании. Его везде встречают совсем по-другому. Директор компании с миллиардным оборотом – это мелкая рыбешка по сравнению с принимающим решения чиновником. Знаешь, как к таким чиновникам в кабинет заходят? И такому бизнесмену уже не хватает того отношения, которым он наслаждался, пока был чиновником. Не может он без него! Он на него подсел, как на иглу.