Дело о коте дворецкого - Эрл Стенли Гарднер Страница 42

— Мы выскажем свои возражения в надлежащее время, — заметилМейсон, — по мере поступления вопросов.

— Я не собираюсь ограничивать обсуждение, — сказал Траслов.— Я только хочу объяснить суду нашу позицию. Я считаю, что мог бы предупредитьнекоторые возражения защиты этим объяснением.

— Перейдем к делу, — заявил Пеннимейкер. — Обвиняемый всуде?

— Сейчас его приведут, ваша честь, — сказал Траслов.

Бейлиф ввел в зал суда Дугласа Кина. Он выглядел бледным, новошел, откинув голову назад и подняв подбородок. Мейсон прошел к нему череззал, пожал ему руку и одобрительно сказал:

— Садитесь, и держите хвост трубой. Недолго осталось ждать,чтобы все выяснилось.

— Первый свидетель обвинения, — объявил Траслов, — ТомГлассмен.

Том Глассмен выступил вперед, принес присягу и далпоказания, что он, помощник окружного прокурора, вечером двадцать третьегочисла приехал в квартиру Эдит де Во, что в этой квартире на полу лежала женщинаи на голове у нее были раны, а рядом лежала дубинка и на этой дубинке былипятна крови.

— Вот фотография, — сказал Траслов. — Узнаете ли вы на нейту молодую женщину, которую видели тогда лежащей на полу?

— Да.

— Потом мы опять предъявим эту фотографию, — пояснилТраслов. — Сейчас она нам служит только для опознания.

Он задал несколько предварительных вопросов, потом предложилПерри Мейсону:

— Можете начинать перекрестный допрос.

— Были ли отпечатки пальцев на той дубинке, которую выобнаружили возле тела женщины? — спросил Мейсон. — Или их не было?

— Отпечаток был.

— Вы его сфотографировали?

— Да.

— Вы взяли отпечатки пальцев обвиняемого?

— Да.

— Был ли тот отпечаток оставлен обвиняемым?

— Нет.

— Был ли это отпечаток Сэма Лекстера, Фрэнка Оуфли иликого-то из слуг дома Лекстеров?

— Нет.

— Вы пытались опознать этот отпечаток?

— Естественно.

— И вы не смогли этого сделать?

— Совершенно верно.

— Раньше, в тот же вечер, вы были у Лекстеров, не так ли?

— Да, был.

— Вы там обнаружили тело Чарльза Эштона, привратника?

— Да.

— Тело лежало на постели в комнате Эштона?

— Да.

— Эштон был мертв, так? И смерть произошла в результатеудушения веревкой, наброшенной ему на шею и крепко стянутой?

— Совершенно верно.

— И на кровати были видны кошачьи следы?

— Да, сэр.

— Попытались ли вы установить, оставлены эти следы до илипосле смерти Чарльза Эштона?

— Да.

— Когда же они были оставлены — до или после?

На лице Траслова появилось выражение удивления.

— После, — ответил Том Глассмен.

— Я думал, — сказал Траслов с нервным смешком, — у нас тутчуть ли не драка будет, но теперь вижу, что все в порядке. Строго говоря, этоне совсем перекрестный допрос, но у меня, конечно, нет возражений.

— Я хочу собрать все факты, — сказал Перри Мейсон. Онповернулся к свидетелю: — Когда вы приехали в дом Лекстеров, Сэмюэля Лекстератам не было?

— Не было.

— Он появился позже?

— Совершенно верно.

— Его машина была повреждена, а правая рука ранена?

— Правильно.

— Но Фрэнк Оуфли был дома?

— Да, сэр.

— Где он находился, когда вы подъехали?

— Я не знаю, где он был тогда, потому что мы подъехали кгаражу, чтобы осмотреть машины. Но когда мы подъехали к основной террасе, накоторой расположен дом, мы увидели, что какой-то человек копается в земле возлеугла дома. Мы осветили его фонариками, и это оказался мистер Оуфли.

— Я закончил перекрестный допрос, — объявил Мейсон.

— Думаю, мы окончательно установим Corpus delicti [2], вашачесть. — Траслов выглядел несколько сбитым с толку.

Мейсон откинулся на стуле с видом человека, которогосовершенно не интересует дальнейшая процедура. Он не задавал вопросов, когдаТраслов вызвал патологоанатома, а потом допросил свидетелей, которые опозналиубитую и подтвердили, что они убеждены: предъявленная Трасловом дубинка — частькостыля Эштона или, по крайней мере, отпилена от точно такого же костыля.Траслов вызвал Бэбсона, краснодеревщика, который определенно опознал кусоккостыля по нескольким царапинам и показал, что Эштон просил его проделать вкостыле отверстие и обить замшей. Потом, через других свидетелей, Трасловвыяснил ценность колтсдорфских бриллиантов и тот факт, что Питер Лекстер оченьлюбил их и никогда с ними не расставался.

— Вызовите Сэмюэля Лекстера, — объявил наконец Траслов.

Свидетельское место занял Сэм Лекстер.

— Ваше имя Сэмюэль Лекстер, вы проживаете в резиденцииЛекстеров?

— Совершенно верно.

— Вы внук покойного Питера Лекстера? Вы жили в загородномдоме несколько месяцев до того, как он сгорел, а после того переехали вгородской дом?

— Да, это так.

— Вы были знакомы с Эдит де Во?

— Да, сэр.

— Вы видели ее тело в морге?

— Да, сэр.

— Это тело было то же самое, которое сфотографировано наснимке номер один?

— Да.

— И это была Эдит де Во?

— Совершенно верно.

— Где вы были вечером двадцать третьего числа от девяти доодиннадцати?

— Я отказываюсь отвечать.

— Вы не можете отказаться отвечать, — улыбнулся Траслов, —иначе вы или виновны, или не уважаете суд. Версия насчет какой-то таинственнойженщины тут не пройдет, Лекстер. Вы находитесь в суде — и вы обязаны отвечать.

Вперед пробился Нат Шастер.

— С позволения суда, — сказал он, — это выглядит как попыткаоклеветать данного свидетеля путем посторонних вопросов. Он не обвиняется вубийстве, а потому никакой разницы не составляет, где он был, поскольку его небыло на месте преступления.