Перспектива смерти - Ярослав Питерский Страница 42

– Я квартиру снимаю. На Вавилова.

– Назови адрес. На всякий случай.

– Вавилова Сорок семь восемьдесят.

– Ты один живешь?

– Ну, как сказать…, – замялся Алик.

– Скажи, как есть.

– Да понимаешь – есть, у меня женщина. Русская. Она, на рынке работает. Так вот с ней иногда встречаемся.

– Хм, она у тебя постоянно живет?

– Нет, что ты. У нее своя квартира. И сын, сын понимаешь. Но иногда она у меня ночует.

– Ладно, ты не стесняйся. Ты, мужа ее бойся. Вот кого. А меня нечего боятся. Так и дайка свой сотовый.

Алик назвал номер. Поляков забил его в электронную память своего телефона.

Кавказец смотрел на Виктора и поглаживал пакет с деньгами. Поляков тяжело вздохнул и открыв дверку, тихо сказал:

– Ладно. Пока сделай вот что. Поедешь сейчас и смотри в зеркало. Постарайся по городу петлять. Мало ли что. И на рынке делай и веди себя так – как я сказал. Все. Мне звони лишь, в крайнем случае. В крайнем. Понял? И с деньгами поосторожней.

Поляков, вылез из автомобиля и быстрым шагом, не оглядываясь – двинулся к крыльцу РУБОПа.

– Вера Николаевна. Вера Николаевна. Поймите. Мне некогда разговаривать с вами об наших отношениях с Ольгой. Просто не когда!

Поляков сидел в мягком уютном кресле. Мать Ольги Сечиной – пышная большегрудая женщина, которой было за шестьдесят, но которая старалась выглядеть на сорок – сидела, напротив.

Вера Николаевна была тем человеком – которого можно было, смело назвать совестью поколения. Она придерживалась пуританских взгляд в отношениях мужчины и женщины, и терпеть не могла разговоров – о бизнесе политике.

Решительная и властная Вера Николаевна всю жизнь проработала адвокатом. Даже при Советской власти имела не плохие заработки. В материальном плане была человеком обеспеченным. Ее покойный муж был одним из секретарей крайкома КПСС. Может быть, поэтому Вера Николаевна не переваривала новую власть и новое мышление в головах у людей. Нельзя сказать, что она была яростной коммунисткой. Просто Вера Николаевна очень отчетливо ностальгировала по старому строю. Ведь он ей дал практически все.

– Вера Николаевна, поймите, мне некогда.

– Перестаньте, Виктор! Перестаньте! Ради этого вы можете уделить мне несколько минут. Всего лишь несколько минут. Если конечно вам не безразлична моя дочь. А мне, видите ли, не безразлична судьба моего ребенка! Не безразлична!

– Конечно, мне не безразлична судьба вашей дочери. Если бы была безразлична – я бы сюда не пришел.

Вера Николаевна подозрительно посмотрела Полякову в глаза. Хмыкнув, она смерила его оценивающим взглядом. Виктору даже захотелось поджать ноги. Ведь, Сечина старшая, рассматривала даже его носки.

– Ну, тогда скажите, как так – если вам не безразлична судьба моей дочери – вы ее с легкостью отпускаете в командировку?! Вы ведь сказали, что она уехала в командировку?!

– Да, так, – в очередной раз соврал Поляков.

Минутой раньше, ему пришлось сказать, что Ольга в командировке. Не говорить же было – что Ольга просто пропала и ее, скорее всего, похитили. Но Сечина старшая, к этой новости о «неожиданном, добровольном» отъезде дочери, отнеслась с большим подозрением.

– И куда, и зачем? Позвольте вас спросить?

– Она уехала по делам. У нее ведь бизнес. Уехала в Москву. На пару дней. Неожиданно. Я и сам до последней секунды не знал. Она мне позвонила буквально из аэропорта. Вот и все.

– Хм, что-то мне мало верится. А почему тогда она мне не позвонила? Я вон смотрю и чемодан ее тут. И вещи! С какими-то это она уехала вещами? Как так? Что-то вы скрываете!

– Да ничего я не скрываю. Ничего. Она взяла нашу сумку спортивную. И все. А вещи у нее есть кое-какая одежда и там, у меня дома… – Поляков понял, что проговорился.

Вера Николаевна тяжело задышала и прошипела сквозь зубы:

– Так, я так и подозревала, что она ночует у вас. И вот – точно! У нее оказывается, в вашей квартире есть и вещи! Любопытно! Может, вы скоро жить постоянно будете? Даже не расписавшись официально? Давайте! Почему бы нет! Новые нравы! Новая страна!

– Но зачем вы так! вера Николаевна! Мы распишемся! Распишемся – обязательно распишемся!

– А вот тогда распишитесь – тогда и спите! А так нечего вон ерундой заниматься!

– Вера Николаевна, а ведь мы не дети уже! Нам уже за тридцать! Уже Ольга и замужем побывала! Что вы к ней как к маленькой девочке?

– Да! Побывала! – Вера Николаевна вскочила с дивана, и картинно заломив руки – так что хрустнули суставы – подошла к окну.

Она стояла – словно старая актриса на сцене провинциального театра. Эдакая – чеховская героиня. Монолог для одного зрителя.

– Да, как вы там заметили – она успела побывать замужем! Успела! И не смейте ее этим укорять!

– Да я и не…, – попытался оправдаться Поляков.

Но Вера махнула рукой и не дав ему договорить – продолжила:

– И нечего ее упрекать! Знаю я вас! Кстати – ее бывший супруг – очень хороший человек! Очень! И я вам честно признаюсь – я была против их развода! И сейчас я с ним поддерживаю очень хорошие отношения и скажу вам больше,… мечтаю, что бы она вернулась к нему! А не выходила за вас, замуж!

– Спасибо хоть на честном слове! – обиделся Виктор.

– А вы не обижайтесь Виктор. Не обижайтесь! Если разобраться, что вы можете дать Оле? Что? Вы милиционер. Вы постоянно как я понимаю на работе. Да и работа у вас – опасная. В любую минуту убить могут. Да и нечего хорошего в вашей работе нет. Ловите людей – сажаете их в тюрьму! Я ведь всю жизнь сталкивалась с вашим братом!

– А вот тут вы не правы Вера Николаевна. Не правы! Я ловлю не людей, а отморозков и сажаю в тюрьму не безвинных, а преступников! Преступников, которые могут нанести вред и вам и Оле в том числе!

Вера Николаевна обернулась и посмотрела на Виктора. Улыбнувшись, она кивнула головой:

– Ну, хорошо, хорошо. Извините. Это я немного конечно перегнула. Кофе хотите?

– Нет, – обиженно ответил Виктор. – У меня нет времени – кофе распивать. Дайте мне ключи, и я пойду.

Вера Николаевна вернулась назад и села на диван. Она внимательно посмотрела в глаза Виктору:

– Виктор, что она и машину бросила?

– Да, не бросила. Просто на стояке где она ее ставит – нужно место освободить. Они там забор делать будут. А Ольга мне ключи не оставила. Вот и все. Дайте мне ключи от машины ее. У нее ведь должны быть запасные?

Сечина старшая задумалась. Помолчав, она кивнула на сервант:

– Да, по-моему, они там в вазочке. Сейчас посмотрю.

Вера Николаевна встала и, подойдя к серванту, открыла стеклянную дверцу. Передвигая вазы, она неожиданно спросила тихим голосом: