Без шума и пыли - Светлана Алешина Страница 42

Она с любопытством посмотрела на меня.

— А ты как думаешь? — спросила она и положила толстый бутерброд Виктору.

— Мне кажется, я догадываюсь о причине этих событий, — ответила я.

В это время зазвонил телефон, во время уборки помещения поставленный Маринкой под стол и там ею же забытый. Виктор подал мне его, и я взяла трубку.

— Газета «Свидетель», главный редактор Ольга Юрьевна Бойкова, — представилась я.

— Это Фима, — услышала я знакомый голос. — Я, конечно, извиняюсь, но вы мне сегодня назначили свидание, милая девушка…

— Разве? — удивилась я.

— Честно-честно, — весело подтвердил он. — После вчерашних ужасов ты, наверное, просто забыла об этом. Или, может, причина выдохлась?

— Нет, Фима, причина осталась и, похоже, стала еще более насущной. Но мы же с вами встречаемся сегодня вечером, возможно, тогда и поговорим.

— Вы просто смеетесь надо мной, — убедительно произнес Фима. — Кто же вам даст, девушка, говорить о чем-то серьезном на несерьезном мероприятии?

— Тогда уговорили, юноша, — ответила я. — Назначаю вам встречу через час в «Арфе», как вам и хотелось. Устраивает?

— Хорошо, — ответил Фима. — Только приходи без своего спортсмена. Ладно?

— А ты без Нины, — парировала я. — Ладно?

— У меня с ней чисто деловые отношения, — почему-то заволновался Фима.

— Мне кажется, что и со мною тоже, — сказала я ему и закончила разговор.

Отставив телефон в сторону от себя, я снова взяла в руку чашку с кофе.

— Ты говорила, что знаешь о причине… — напомнила Маринка.

— Подозреваю скорее всего, а не знаю, — поправила я ее и попросила Сергея Ивановича подать мне мою сумочку. Она лежала недалеко от него.

— Вот вам вторая история прошедших суток, — начала я, вытаскивая конверт из сумочки. — Эти деньги и прилагаемую к ним фотографию я обнаружила вчера в своей сумке при выходе из театра. — Я положила пачку долларов на стол и фотографию рядом с нею. — Кто положил, когда — не знаю, можно только догадываться. А искали, как я подозреваю, те самые «документы», расписку на которые меня заставила написать Юлия Афанасьевна. Они же постоянно были со мною. А мою расписку, которую я дала в обмен на фотографии, она у меня на глазах положила в свой портфель, который у нее потом и вырвали из рук.

«Документы» мадам Николенко, тоже вынутые из сумки, легли рядом с долларами.

Сергей Иванович внимательно просмотрел их и вопросительно поднял брови.

— Марина говорила мне, что компромат, мягко говоря, никакой, но я этого сказать не могу. Тут есть за что зацепить как минимум двух человек. А возможно, и всех троих.

— Вы имеете в виду, — стала уточнять я, — если Владимир Иванович не знает про прошлое своей жены, то в сокрытии фотографий заинтересована она…

— Да-да, а если сам Карманов знает об этом — и скорее всего так оно и есть, — то они оба могут не хотеть, чтобы выплыли эти милые кадры, — сказал Сергей Иванович.

— А кто ж третий?

— А вы, Ольга Юрьевна, не думали, что это может быть их дочь?

Я эту мысль не приняла, потому что уже познакомилась с Ириной.

— Сергей Иванович, а как насчет политики? — спросила Маринка.

— И это возможно, — подтвердил Сергей Иванович, — если предположить, что нападение на Николенко не случайно, то одна из этих причин уже начала действовать.

— А доллары? — напомнила я. — Они у меня появились после концерта…

— Или во время него, — уточнил Сергей Иванович.

— А это важно? — спросила я его.

— Мы не знаем точного времени посещения нашей редакции незваными гостями. Если предположить, что это случилось во время концерта, то они, не обнаружив компромата, могли успеть доложить об этом, и в результате вы получили эту сумму.

— Сколько там всего? — наконец не выдержала и спросила Маринка.

— Ровно десять тысяч, — ответила я и возразила Сергею Ивановичу: — Кроме Маринки и Виктора никто не знал о том, что я иду в театр. Я и сама не знала приблизительно до трех часов дня. Так быстро организоваться, подготовить деньги, найти фотографию и быть уверенным, что обязательно удастся мне все это незаметно подложить… Ваша версия не проходит, Сергей Иванович. И при чем здесь портрет Карманова с его телефонами? Чтобы я не сомневалась, от кого деньги, и позвонила с целью выразить свою искреннюю благодарность? Нет, не получается. Просто ерунда какая-то.

— Да, — задумчиво проговорил Сергей Иванович, — портрет действительно озадачивает. А знаете, на что это больше всего похоже? На ориентировку для киллера. А деньги — на аванс для него же. — Кряжимский скупо улыбнулся и пошутил: — Вы, Ольга Юрьевна, случайно не подрабатываете на стороне?

— Не смешно, — сказала я.

— Вот именно, — подхватила Маринка, — Ольга не киллер…

— И не глава банды киллеров, — закончила я. — Этого даже самые упорные злопыхатели не смогут про меня сказать. Ладно, дело ясное, что дело темное. — Я поставила чашку на стол. — Пойду пообедаю с одним знакомым адвокатом. Может быть, узнаю что-то новое.

* * *

На деловую встречу с Фимой Резовским я немного опоздала, но не выходя за рамки приличий. На какие-то пятнадцать минут. Я считаю, что легкое опоздание для дамы как раз и является самым что ни на есть приличным поведением.

Кафе «Арфа» располагалось в самом начале нашего проспекта на первом этаже старого купеческого особняка. Мне нравилось это заведение. Оно имело свой стиль и свою особую атмосферу. Визитной карточкой кафе была постоянно играющая тихая музыка, в которой часто солировала арфа. Это придавало милое очарование всему заведению. Правда, кормили здесь средненько, как и в большинстве других кафешек. Поэтому в «Арфу» можно было ходить только для общения.

Фима терпеливо ждал меня, сидя в одиночестве за крайним столиком слева и читая газету.

— А вот и я, — доверительно сообщила я, присаживаясь напротив Фимы.

— Привет, — улыбнулся он, откладывая газету в сторону. Фимочкины руки нырнули под стол и через секунду вынырнули обратно, вынося на свет божий красную розу.

— Это тебе, — улыбнулся он, — от меня, — как истинный юрист конкретизировал Фима, не признавая двусмысленных формулировок.

— Спасибо, — поблагодарила я его, — это очень мило. А в честь чего такая галантность?

— Я ведь шел на свидание. — Фима скромно потупил свои масленые глазки, но тут же пришел в себя и помахал рукой официантке.

— На свидание… — уважительно протянула я. — А с кем?

Фима застыл с поднятой рукой, затем, вздохнув, посмотрел на меня с бесконечной усталостью.

— Уже не помню, — признался он и с сожалением посмотрел на розу. — Кофе с булочками будешь?