Ученица Шерлока - Лори Р. Кинг Страница 42

Я задумчиво отхлебнула горячий кофе и поморщилась.

– Вы что, не могли сполоснуть мензурку, прежде чем варить в ней кофе? Он отдает серой, которую я использовала в своих опытах вчера. Хорошо еще, что я не экспериментировала с мышьяком.

– Я сначала понюхал. Немного серы оказывает полезное действие на кровь.

– Она испортила кофе.

– Тогда не пей его. Давай, Рассел, хватит бездельничать.

Я сделала большой глоток мерзкого напитка и вылила остальное в раковину.

– Есть другой путь, – предложила я, – если воспользоваться им, то можно миновать и улицу и заднюю аллею, причем вряд ли кто-нибудь не изучавший средневековой карты этой местности, может о нем знать. Надо пройти через довольно грязный дворик, – добавила я.

– Ну что ж, хорошо. Не забудь только свой револьвер, Рассел. Он может нам пригодиться только в том случае, если не будет валяться в твоем шкафу рядом с этим отвратительным сыром.

– Не трогайте мой сыр, вы просто завидуете моему утонченному вкусу.

– Это я не удостою ответом. Выходи, Рассел.

Мы бесшумно прокрались по коридорам на чердак, где с помощью моих новых отмычек открыли дверь и попали в подобие кельи, куда никто не входил лет сто пятьдесят вплоть до прошлого лета, когда кто-то нашел в библиотеке Бодли манускрипт с ее описанием. Вскоре мы вышли на ужасно скользкую крышу, покрытую льдом и двумя дюймами снега над ним. Наконец Холмс не выдержал.

– Рассел, ты что, заблудилась? Мы плутаем в этом лабиринте почти двадцать минут. У нас мало времени, я надеюсь, ты это понимаешь.

– Понимаю. Но другой возможный наш маршрут предполагал, чтобы мы кое-где висели на руках и перепрыгивали с крыши на крышу. Разумеется, физический дискомфорт – для вас ничто, но мне бы хотелось вновь заняться вашей спиной как можно позже. – Больше я ничего ему не сказала, сконцентрировав свое внимание на выбранном маршруте.

Наконец мы попали в грязный двор, заваленный всяческим хламом. Вжавшись в нишу двери, я шепотом сказала Холмсу:

– Как видите, кроме как через эту и две другие двери, которые закрыты, сюда не попасть. Я вижу две проблемы: во-первых, за воротами на улице могут быть наблюдатели, а во-вторых, они могут узнать, как мы ушли, если, обшарив округу, найдут здесь наши следы. В принципе мы можем опять подняться на крыши.

– Рассел, ты меня просто разочаровываешь. Видеть только две возможности! У нас больше нет времени штурмовать высоту. Они скоро поймут, что ты от них убежала, поэтому оставить следы будет не страшно. Мы не оставим им моих следов. А если тебя все же выследят, воспользуйся своим револьвером.

Я вздохнула и, сунув руку в карман, осторожно вышла во двор. Оглянувшись, я увидела Холмса, который шел по моим следам, задрав юбку так, что видны были его брюки. В другое время и при других обстоятельствах эта сцена вызвала бы у меня дикий хохот, но сейчас мне было не до смеха. Пройдя через ворота с револьвером в руке, я никого не увидела.

Мы проследовали таким образом по аллее до главной дороги, где первые прохожие уже успели превратить снег в грязь. Здесь мы пошли быстрее – Холмс в облике старухи и я, «деревенский мальчишка». Холмс поменял свою грязную черную юбку и черный платок на похожие темно-синие, бородавка же вообще исчезла с его лица, уступив место множеству гнилых зубов. Это было ненамного лучше, на мой взгляд, но на меня тоже обращали внимание – хотя бы потому, что мое лицо было скрыто за шарфом и шапкой.

– Рассел, не надо так вышагивать! – яростно прошептал Холмс мне в ухо. – Выбрасывай ногу перед собой, когда идешь, и немного растопырь локти. Будет лучше, если ты глупо откроешь рот и, ради Бога, сними очки хотя бы на некоторое время, пока мы не выйдем за город. Я не дам тебе врезаться во что-нибудь. И неплохо будет, если ты слегка опустишь голову.

Я ссутулясь тащилась по улице, окруженная утренним туманом, временами останавливаясь, чтобы помочь своей пожилой «мамаше». Когда окончательно рассвело, мы уже стояли на Банберийской дороге, которая вела из города на север.

– К северу, удаляясь от Лондона? Да, день у нас будет долгим.

– Так безопаснее. Попробуй остановить вон тот фургон, может, подвезет нас хоть несколько миль.

Я послушно вышла на дорогу и обратилась к фермеру, возвращавшемуся из города в пустом фургоне, с просьбой «помочь моей мамочке добраться до Банбери, чтобы повидать внучатого племянника», фермер оказался человеком разговорчивым и болтал без умолку всю дорогу, что избавило нас от необходимости сочинять для него какую-нибудь историю. Пока мы добирались до Банбери, я научилась улыбаться глупой улыбкой из-под козырька шапки и почти перестала щуриться. Проводив взглядом удаляющийся фургон, я повернулась к Холмсу.

– В следующий раз мы сделаем так: я буду глухой старухой, и вы сможете смеяться над любыми шутками.

Холмс усмехнулся и зашагал дальше по дороге.

* * *

Под вечер мы наконец-то попали в Лондон, вконец измотанные. Мы вышли из Оксфорда в северо-западном направлении, а в Лондон вошли с юго-востока, прошагав одному Богу известно сколько миль, чтобы обогнуть город и зайти в него так, чтобы миновать оксфордскую дорогу, которая наверняка была объектом наблюдения. От Банбери до Броутон-Поггз и Хангерфорда через Кент и Гринвич, пешком, на повозках, подводах и фургонах, мы в конце концов оказались в Лондоне, к которому вели все дороги. Судя по молчанию Холмса, я догадывалась, что его спина сильно болит, но все что я могла сделать для него – это купить бутылку бренди. У Майкрофта можно будет оказать более существенную помощь.

После обеда опять пошел снег, но не настолько сильный, чтобы парализовать движение на улицах. В половине восьмого мы вылезли из омнибуса на Пэл Мэл в сотне ярдов от клуба «Диоген», основателем и владельцем которого был Майкрофт Холмс.

Холмс выудил из кармана огрызок карандаша и смятый конверт. При свете фонаря, под которым мы стояли, его пальцы, торчавшие из дырявых перчаток, казались синими. Он медленно написал несколько строк и протянул мне конверт. Его тонкие губы казались пурпурными на бледном лице, которое он прикрывал шалью, чтобы скрыть двухдневную щетину.

– Отнеси это к парадной двери клуба. Вряд ли тебя пропустят внутрь, но отнесут это Майкрофту, если ты скажешь, что это от его кузена. У тебя есть полкроны на тот случай, если возникнет заминка? Хорошо. Буду ждать тебя здесь. Кстати, Рассел, можешь опять надеть свои очки.

Я пошла вперед, с трудом передвигая ноги в насквозь промокших ботинках, которые с утра были такими сухими. Швейцар у входа был не очень настроен пропустить меня, но я была настойчивой и через минуту оказалась в теплом помещении клуба. Мои очки сразу же запотели, и когда где-то рядом со мной прозвучало: «Я Майкрофт Холмс. Где мой брат?» – я почти наугад, ничего не видя протянула руку в вероятном направлении говорящего. Он подхватил и осторожно пожал ее своей большой рукой; пожатие это напоминало погружение в мягкое сдобное тесто. Я уставилась поверх очков на его огромную фигуру.