Невидимый - Мари Юнгстедт Страница 42

— Кто вызвал полицию?

— Подруга. Сесилия Онгстрём. Она в доме.

— Я пойду к ней, — сказал Кнутас.

Снаружи дом Гуниллы Ульсон казался слишком большим для одного человека. Это было старинное двухэтажное строение из известняка.

Кнутас вошел в дверь, пытаясь отогнать страшную картину, которую ему только что довелось увидеть.

За кухонным столом, опустив голову, сидела молодая женщина. Длинные темные волосы скрывали ее лицо. На ней был яркий летний сарафан. Женщина-полицейский в форме сидела рядом, держа ее за руку. Кнутас поздоровался. Коллегу он знал мельком. Подруга убитой выглядела лет на двадцать пять. Она посмотрела на него пустым взглядом. Лицо у нее было заплаканное.

Кнутас представился и сел напротив:

— Вы могли бы рассказать, что произошло?

— Понимаете, Гунилла должна была сегодня приехать ко мне в гости. Мы планировали вместе отпраздновать день летнего равноденствия у меня на даче. Она собиралась выехать сразу после завтрака. Когда к двенадцати часам она не появилась и не позвонила, я начала беспокоиться. Она не отвечала на звонки. Тогда я решила поехать сюда.

— Когда вы приехали?

— Думаю, около часу.

— Что произошло дальше?

— Дверь в мастерскую была полуоткрыта, я зашла. И сразу ее увидела. Она лежала посреди комнаты. Все было в крови.

— Что вы сделали?

— Я вернулась в машину, села и заперла все дверцы. Потом позвонила в полицию. Мне было очень страшно, я хотела поскорее уехать отсюда, но они приказали мне оставаться на месте. Полиция приехала примерно через полчаса.

— Вы кого-нибудь видели?

— Нет.

— Обратили внимание на что-нибудь необычное?

— Нет.

— Вы хорошо знали Гуниллу?

— Довольно хорошо. Мы знакомы пару месяцев.

— И вы собирались праздновать день летнего равноденствия вот так — вдвоем?

— Гунилла работала над большим заказом. В последние недели очень уставала, поэтому ей хотелось немного покоя. И у меня было такое же настроение. Вот мы и решили отметить этот день вместе.

— Когда вы в последний раз беседовали с ней?

— Позавчера. Вчера она должна была мне позвонить. Но не позвонила.

— Вы не знаете, были ли у нее на вчерашний день какие-то особые планы? Она собиралась с кем-нибудь встречаться?

— Нет. Она говорила, что будет работать весь день и весь вечер.

— Вам известно что-нибудь о ее родственниках? Родителях? Братьях или сестрах?

— Ее родители умерли. У нее есть брат, но я не знаю, где он живет. Во всяком случае не на Готланде.

— Был ли у нее бойфренд?

— Насколько я знаю, нет. Она давно не была в Швеции. Много лет прожила за границей. Вернулась сюда только в январе, если я правильно помню.

— Все понятно.

Кнутас сочувственно похлопал Сесилию Онгстрём по руке и попросил коллегу отвезти ее в больницу.

— Мы поговорим позже, — добавил он. — Я свяжусь с вами.

Выйдя из кухни, Кнутас прошелся по дому. Когда он выглянул в окно, то окончательно пал духом: вокруг, сколько хватало глаз, не было никакого жилья. Гостиная светлая и просторная, красочные живописные полотна на стенах — произведения неведомых ему художников. Он поднялся по лестнице на второй этаж. Спальня с огромной кроватью, рядом гостевая комната, рабочий кабинет, большая ванная и еще одна гостиная.

Ничего необычного он не заметил. Во всяком случае при поверхностном осмотре. Никаких повреждений и разрушений, насколько он мог увидеть. Сульман собирался заняться домом попозже, Кнутас не стал ничего трогать.

На первом этаже было так же светло и просторно. Возле кухни — большая столовая с камином. Еще одна спальня, а рядом маленькая комнатка, в которой стояли только шкафы с книгами и большое кресло. «Да, она любила жить просторно», — подумал Кнутас.

Его мысли прервал голос Карин Якобсон, появившейся в дверях.

— Андерс, скорее! — крикнула она, задыхаясь. — Мы кое-что нашли!

До конца уроков оставалось меньше пяти минут. После этого он обычно шел прямиком домой. Скорей, скорей! Ключ болтался на веревочке на шее. Поскольку его единственный шанс скрыться от мучителей — получить фору, чтобы они его не догнали, он начал готовиться за несколько минут до конца последнего урока, потихоньку собирая вещи. Бесшумно закрыл учебник. Положил карандаш в одно отделение пенала, резинку в другое. При этом не сводил глаз с учительницы, чтобы она ничего не заметила. Медленно застегнул молнию на пенале. Ему казалось, ее скрежет слышен на весь класс. Однако учительница ничего не заметила. В классе царила полная тишина. Учительница была строгая, не допускала разговоров или баловства на уроке. Вот она повернулась спиной. Отлично. Он воспользовался случаем, чтобы приподнять крышку парты. Небольшая щелочка, чтобы вытащить учебники и засунуть их в сумку. Теперь пенал. Вот так. Сердце нервно колотилось. Скоро прозвенит звонок. Лишь бы она ничего не заметила. Лиза, его соседка по парте, видела, чем он занят, но не обращала на это внимания. Она вела себя как все — просто игнорировала его. Трусила, как и все остальные. Никто не решался подружиться с ним из страха перед ненавистными.

Поговорив со своим информатором из Нюнэсхамна, Юхан бросил трубку. Откуда старикашка так быстро все узнает? Он ломая голову над тем, с кем же у старика такие хорошие отношения.

Схватив блокнот, мобильный телефон и ручку, он выбежал из номера. Еще одно убийство. Три убийства менее чем за три недели! Ужасно, невероятно! Стокгольмские редакторы хотели, чтобы он отправился в Нэр и передал оттуда репортаж по телефону в режиме реального времени для крупнейших программ новостей. До этого нужно было собрать как можно больше сведений. По словам информатора, убийство произошло по тому же сценарию, что и два предыдущих. Убита женщина тридцати с лишним лет, зарублена топором, трусики во рту.

Ожидая, пока Петер подберет его у отеля, он набрал номер Кнутаса. Оператор был занят «инспектированием» одного из многочисленных на Готланде полей для гольфа, его прервали в разгар игры. Кнутас не отвечал. Карин Якобсон тоже. А дежурный? Он, естественно, отсылал к руководителю следствия, то есть к Кнутасу. Черт! Дежурный мог сообщить только то, что на хуторе в Нэре что-то произошло. Что именно — он говорить отказывался. Полиция выехала на место, они имеют право работать в спокойной обстановке. Юхан нетерпеливо закурил, вглядываясь в даль. Сколько же можно ждать?

Репортер Центральной редакции собирался прилететь первым же рейсом. В ближайшие дни он будет поставлять материал для национальных новостей Шведского телевидения, в то время как Юхан будет работать для региональной программы. Начальство сочло, что таким образом текущие новости в связи с расследованием убийства будут освещаться под разными углами зрения. Репортер из Центральной редакции выезжал на место только тогда, когда становилось по-настоящему жарко. Как сейчас, когда произошло третье непостижимое убийство. В другой ситуации Юхан почувствовал бы себя задетым, что редакцию национальных новостей не удовлетворяли его репортажи. Но сейчас он был рад этому: если он будет один готовить репортажи для всех программ новостей, у него не останется времени встречаться с Эммой.