Змеи в раю - Леена Лехтолайнен Страница 42

Здесь, в Тапиола, все было по-другому. Это был другой мир, более обособленный и закрытый по сравнению с Тееле в Хельсинки. Тапиола являла собой удивительный пример единения города и деревни, здесь все знали друг друга — ходили в детстве в одну и ту же школу, играли в хоккей или волейбол в одной команде. Когда Антти спрашивали, откуда он родом, он всегда отвечал, что из Тапиола, а не из Хельсинки. Мне было удивительно, как легко и быстро я вписалась в этот мир, — возможно, потому, что дом и работа находились совсем рядом. И все же иногда у меня возникало чувство, что здесь душно, и я начинала тосковать по многолюдности и яркости, присущих столице.

Придя в бар, я заметила, что мой бывший коллега констебль Койву уже сидит в углу с кружкой пива. Я обрадовалась, увидев знакомую физиономию с торчавшими в разные стороны светлыми вихрами, и, когда подошла к столу, он расплылся в широкой улыбке. Если бы у меня был брат, я бы хотела, чтобы он был похож на Койву.

Мы обменялись приветствиями. Койву работал в том же отделе, что и год назад. Проблемы на работе, о которых я знала не понаслышке, за последнее время только усугубились, так что я ни секунды не жалела, что уволилась оттуда.

— Знаешь, я тоже подумываю о том, что пора куда-нибудь уходить. Подумываю о работе полицейским где-нибудь в сельской местности. А что, работа непыльная, только знай себе пьяных задерживай и за руль не пускай, — усмехнулся Койву. Он родился и вырос в маленьком городке в центральной части страны.

— Что, утомила тебя столица? — усмехнулась я.

— Да, хочу обратно в лес. К тому же я встречаюсь с одной симпатичной девушкой, а она родом из Куопио. Будущей весной она оканчивает медицинское училище и сказала, что хотела бы вернуться в родные края.

— Ты поедешь с ней? Койву, кажется, у вас все серьезно.

— Похоже на то. Знаешь, пора уже как-то остепениться, завести семью, — серьезно заявил парень, который был на четыре года моложе меня. Затем он сменил тему:

— А зачем тебе информация про этого Хакала?

— Я подозревала, что он мог быть убийцей в деле, которым сейчас занимаюсь. Это было бы легким решением вопроса. Но похоже, я ошиблась. Давай изложу тебе всю историю, а ты скажешь, что думаешь по этому поводу, — предложила я. В свое время мы хорошо работали в команде, и сейчас мне необходимо было услышать объективную оценку от человека со стороны, который не имел отношения ко всем этим событиям.

— Прошлой зимой я пару раз сталкивался с этим Стремом: мне тоже показалось, что он тяжелый человек, — сказал Койву. — Неплохой профессионал, но совершенно не умеет сотрудничать с другими людьми. Да, я бы многое отдал, чтобы посмотреть, как ты выступала в этом клубе в кожаной юбке и сетчатых чулках. — И Койву смерил ехидным взглядом мои джинсы и белую футболку.

— Я приду в таком виде на твою свадьбу, — пообещала я. — Ну как тебе моя идея?

— Подожди пока об этом, я еще не делал Аните предложение.

— Да я говорю о своих догадках, глупый. Не кажется ли тебе надуманной версия, что один человек убил и Санну, и Арми? И что этот человек — мой шеф?

— Да, сильно закручено, но сама знаешь, в нашем деле чего только не бывает, — ответил Койву с видом многоопытного ветерана. — Мне тут пришло в голову несколько вопросов. А что этот муж сестры Арми — Теему? Если он считает Арми виновной в том происшествии с машиной, то у него тоже есть мотив для убийства. И аборты Санны. Неплохо бы выяснить, кто был отцом — или отцами? — этих детей. Кто может об этом что-то знать?

Я вспомнила, что именно Эки просветил меня в этом вопросе, и мне стало нехорошо. Может, последняя беременность Санны была от него?

— Санна была пациенткой Хельстрема — значит, с ней тоже работала Арми. Возможно, именно здесь кроется разгадка: откуда Арми знала, кто ее убил! Койву, ты гений! Я завтра же побеседую с Хельстремом, хотя мне совершенно не хочется говорить о сексе с этим жирным боровом. Ты только послушай, что он обо мне говорил! — И я рассказала о том, что услышала в кустах на вечеринке и как отбрила мужчин в ответ на их комментарии. — Койву смеялся так, что закашлялся и пролил пиво.

— Да, мне порой не хватает твоих острых замечаний, особенно когда начальник заходит в мой кабинет с сигарой в зубах и пускает дым мне в нос.

Со стороны бильярдных столов послышался шум. Я мельком взглянула, не придав ему большого значения.

— В июле я иду в отпуск и думаю поехать на недельку с Анитой куда-нибудь в Грецию. Знаешь…

Раздался звук удара, встревоженный гул голосов.

— Нет, паскуда, ты не дорос еще угрожать мне, — услышали мы хриплый мужской голос откуда-то из бильярдной.

— Надо вызвать полицию, там один тип так набрался, что начал размахивать ножом, — услышала я слова официанта.

Мы с Койву выпили всего по одной кружке пива и вполне были в состоянии действовать. Койву махнул перед носом бармена полицейским удостоверением и велел срочно вызвать наряд полиции.

В центре бильярдной было пусто, а посетители образовали около одного из столов пространство, как на ринге. Но это был не боксерский поединок, речь шла о национальной финской забаве — поножовщине. Возле стола стояли два здоровенных мужика с мутными от алкоголя глазами. Один из них прижимал к горлу другого блестящее лезвие, а тот, другой, пытался, изгибаясь всем телом, отклониться назад. Одно неверное движение — и нож, как в учебном пособии мясника, легко перережет горло. Драчуны были похожи друг на друга, как родные братья — оба высокие, в грязных рабочих робах и тяжелых строительных ботинках.

— Это полиция! Сейчас же убери нож! — спокойно скомандовал Койву громким голосом. Я, как рысь на охоте, напряженно стояла рядом, готовая в любой момент броситься на помощь коллеге.

— Скотина, ты мне всю игру испортил, — прорычал человек с ножом, глядя налитыми кровью глазами на свою жертву. Тот от ужаса, казалось, даже дышать боялся.

— Успокойся и брось нож на пол! — Я сделала пару шагов вперед и в сторону, так чтобы тот, с ножом, ясно видел меня. В таких ситуациях преступник часто хорошо реагирует, видя перед собой женщину, и без лишних движений бросает оружие. Но на этот раз получилось иначе. Мужчина с ножом был вдребезги пьян, а такие, как нас учили в школе полиции, часто бывают совершенно непредсказуемыми.

— Если сделаешь еще шаг, я вспорю ему горло! — прорычал он. На глазах у его жертвы показались слезы и покатились по потному грязному лицу.

И все же я сделала небольшой шаг вперед и дружеским открытым жестом протянула вперед руку, стараясь смотреть мужчине прямо в глаза. Боковым зрением я заметила, как Койву начал осторожно обходить агрессора сзади. Неужели он задумал неожиданно напасть на него? На мой взгляд, это было слишком опасно, — он подвергал огромному риску не только заложника, но и себя. Лучше было попробовать договориться.

— Быстро всем выйти отсюда! — скомандовала я толпившимся сзади зевакам. Наличие зрителей обычно только подогревает ажиотаж; наедине с двумя полицейскими этот тип может оказаться гораздо сговорчивее.