Я покупаю эту женщину - Наталья Перфилова Страница 42

– Да, он прав… Саша Сачков заходил позавчера, спрашивал Олю… сказал, что утром они ушли вместе, а потом разминулись где-то… – На глазах женщины снова появились слезы. – Надо, наверное, все-таки в милицию заявлять, больше ждать нельзя… – Внезапно она вспомнила о гостях: – Ой, вы извините, ради бога. Просто у нас тут атмосфера последние дни немного нервозная… Да, в общем, и не последние дни, а уже давно, – вздохнула она, – никак не могут Ольга с Олегом поладить. Так что вы хотели об Оле рассказать? Вы, наверное, из училища, да? Я знаю, она уже две недели как не посещает занятия, директор вчера звонила, сказала, пришлет к нам представителей родительского комитета…

– Нет, мы не из училища, – перебил ее Евгений. – Я адвокат, меня зовут Евгений Динарьевич, а это моя ассистентка, Маргарита Александровна…

– Адвокат? – Женщина внезапно побледнела и опустилась на стул. – А почему адвокат… что случилось с моей девочкой? Где она?

– Вы не волнуйтесь, Елена Станиславовна, – торопливо продолжил Кочнов, – ничего особо страшного с Ольгой не случилось… ну, по крайней мере, я на это очень надеюсь, – честно добавил он. – А насчет того, где она сейчас находится, я вообще как раз у вас хотел поинтересоваться. Но, судя по всему, вы и сами этого не знаете?

– Нет, – женщина покачала головой, – я не знаю… А почему вы этим интересуетесь? Ведь вы же не просто так начали ее разыскивать… ради бога, расскажите, что произошло, я уже извелась вся, две ночи не сплю, а тут еще Машенька заболела, температура… Просто не знаю, что делать…

Кочнов вкратце, без особых подробностей, стараясь особо не пугать, обрисовал Елене Станиславовне ситуацию…

– Я думаю, вам лучше всего прямо сейчас пойти в милицию и написать заявление о пропаже девочки. Если хотите, я могу довезти вас до отделения, – предложил он.

– То есть, насколько я понял, вы считаете, что этого богатого бизнесмена убила Ольга? – с порога поинтересовался снова появившийся в комнате отчим. По всей видимости, уходить он никуда и не собирался. Стоял с той стороны двери и подслушивал, поняла Марго. – Теперь она скрывается, чтобы ее не нашли, а вы предлагаете нам пойти в милицию и собственными руками сдать дочь? Лен, я по-прежнему тебе не советую писать никакие заявления. Если девочка попала в беду, ее нужно поддержать, а не сдавать первому попавшемуся милиционеру.

– Но если все, что говорят эти люди, – она кивнула в сторону Марго и Евгения, – правда, то нашей девочке нужно помочь…

– А ты меньше слушай, что всякие адвокаты говорят. – Олег бросил недоброжелательный взгляд в сторону Кочнова. – Откуда ты знаешь, какие цели он преследует и на кого работает? Ты его нанимала? Ну скажи, нанимала? – Женщина покачала головой. – Вот видишь! И чего он тогда тут вынюхивает? Эти адвокаты народ ушлый, без денег ни одного движения не сделают, а тут смотри-ка, прямо домой пришел и даже довезти предлагает на собственном автомобиле. Неспроста это, Лен. – Он обнял жену за плечи и погладил по голове.

Женщина с благодарностью посмотрела на него.

– Я думала, ты Олю недолюбливаешь, а ты вон как о ней заботишься…

– Долюбливаю, недолюбливаю, какая разница, – проворчал отчим Ольги. – Распустила ты ее, ведет себя хамски, сто раз говорил: не уговаривать ее надо с утра до вечера, а ремня хорошенько всыпать, чтобы училась и по ночам где попало не шлялась… но сейчас это не важно, она член нашей семьи, и ей нужна помощь, поэтому все ссоры и обиды отложим на потом. Сейчас надо сесть и крепко подумать, чем мы можем помочь нашему ребенку. Или хотя бы не навредить. – Он посмотрел на адвоката и сухо поблагодарил: – Спасибо, что потрудились прийти и ввести нас в курс происходящего. Мы примем к сведению ваши советы насчет милиции и прочего, но сейчас нам с женой хотелось бы остаться наедине… – Он замолчал, выразительно глядя на дверь.

– Хорошо. – Марго и Евгению не оставалось ничего, кроме как вежливо попрощаться. Уже у выхода Кочнов протянул Олегу свою визитку: – Вы подумайте над тем, что я вам только что рассказал. Надеюсь, вы примете правильное решение. Если наши подозрения правильны и девочка скрывается, ей лучше как можно быстрее найтись. Все равно она не сможет скрываться всю оставшуюся жизнь. Появляться рано или поздно придется. Так лучше сейчас, пока еще речь может идти о шоке, аффекте и непреднамеренном стечении обстоятельств. Каждый новый день добавляет ее действиям осознанности и продуманности. Я очень советую в самое ближайшее время написать заявление в милицию. Да и о собственном положении в этой истории тоже подумайте. У вас ребенок пропал, девочка несовершеннолетняя, да еще при таких обстоятельствах, а вы уже столько дней даже не пытаетесь ее искать… В общем, решать, конечно, вам. Если потребуется юридическая консультация, всегда готов помочь. Там на визитке есть мои телефоны, звоните без стеснения в любое время суток. До свидания.

– До свидания. – Мужчина аккуратно спрятал визитку в карман олимпийки. – Спасибо еще раз.

– А дядька-то не такая сволочь, как показался вначале, – сказала Марго, когда они с Кочновым вышли из подъезда. – Честно говоря, сначала мне жутко хотелось съездить ему по физиономии. А вот гляди ж ты, оказывается, и он способен на какие-то чувства.

– Да обычный он мужик… Когда между взрослым и ребенком не складываются отношения, виноват, безусловно, всегда тот, кто старше. Но все мы, Рит, не Макаренки. Да и детки сейчас сама знаешь какие. К ним иной раз при всех психологических образованиях подхода найти невозможно. Что ты хочешь от обычного среднестатистического работяги? Он, может, и рад бы, чтобы в семье тишь, гладь и божья благодать, да не получается…

– Как думаешь, пойдут они сегодня писать заявление?

– Не знаю, – пожал плечами Кочнов. – Собственно, для нас это уже большого значения не имеет. Елена назвала фамилию мальчишки. Имя, возраст примерный мы знаем, теперь его можно будет найти. Сейчас я заеду к следователю Серову, расскажу ему про эту самую «Фабрику грез», которую Владимир у себя в доме организовал, дам координаты мальчишки. Пусть они его вычисляют, приглашают к себе, берут показания. Ну а потом они эту Ольгу и сами искать начнут, безо всякого заявления. Вызовут родителей, поинтересуются, почему они так халатно относятся к судьбе несовершеннолетней дочери… Пусть занимаются. В конце концов, это их работа, а не моя – преступников ловить. А я что-то жутко устал за эти дни. – Кочнов откинулся на спинку водительского сиденья. – Слабость какая-то навалилась, голова побаливает… Думаю, уж не заболеваю ли, у меня перед гриппом всегда такое состояние муторное… Ну что, свой моральный долг мы с тобой выполнили, теперь обедать, что ли? – Он вопросительно посмотрел на Марго: – Куда желаешь поехать?

– А давай в шашлычку, ну, ту, за городом, – предложила Маргарита, – помнишь?

– Ту, в которой я откармливал, когда ты первый раз ко мне пришла? Помню, конечно. Глазищи были по полтиннику. И аппетит просто волчий.

– Еще бы, я ведь тогда три дня не ела, – печально улыбнулась девушка. – А к тебе все не решалась позвонить, боялась, что ты меня обратно ехать заставишь. Мне тогда было лучше умереть, чем обратно к теткам… Сколько же всего произошло с тех пор, даже не верится… – На глаза Маргариты навернулись слезы.