Черная мадонна - Дж. Р. Лэнкфорд Страница 41

Если Браун прав, то существует мальчишка, пребывающий в уверенности, что он Сын Божий. И должна быть еще телка, возомнившая себя Девой Марией. Если Браун прав, то Феликс туп, как слоновья задница, раз взял его с собой в самолет. Сэму Даффи же очень хотелось надеяться, что Феликс не так уж прост, что у него явно заготовлен какой-то подвох. Потому что уж слишком гладко пока все идет. У Сэма же было такое чувство, что ему в любой момент нужно ждать от жизни какого-то подвоха. Пока что ему вроде как доверяли. Может, доверяют и сейчас. Даффи задумался, прокрутил эту мысль в голове и так, и этак. Странно. Доверие. Что это вообще за штука? Правильнее назвать это дело недостаточной информацией. Потому что ты либо что-то знаешь, либо нет. Доверься кому-нибудь, и поставишь себя под удар.

На барной стойке в передней части салона появились фрукты и сыр. Их подал второй пилот, выполнявший по совместительству обязанности стюарда. Ну и работенка! Сэм представил себе объявление. Требуется: пилот сверхзвукового лайнера, умеющий делать бутерброды. Феликс наложил тарелку с горкой и поднес ее Сэму. Тот отправил в рот несколько кусков сыра. В нос ударил специфический мускусный аромат, и он тотчас взбодрился. Вкус сыра во рту можно было сравнить разве что с сексом. В мозгу моментально всплыла последняя картина: задранная юбка портовой шлюшки и то, что под ней. Сэм извинился и направился в туалет, чтобы снять напряжение. Черт, не хватало ему дрочить на борту самолета! Почему-то у него было такое чувство, что в той своей жизни он не испытывал недостатка в уступчивых телках.

И все же Сэм был рад, когда самолет сбросил высоту и они наконец приземлились в Турине. Его уважение к Феликсу только возросло, когда тот поймал такси и отвез Сэма в небольшой отель «Виктория» в самом сердце города, а не к себе домой, в родовое гнездо, которое, по словам Брауна, располагалось на холме, на другом берегу реки По. Позвонив Брауну и сообщив ему свои координаты, Сэм принялся распаковывать чемодан, а когда закончил, принялся ждать. Не прошло и часа, как раздался стук в дверь. Как оказалось, это был коридорный со свертком. Сэм дал мальчишке чаевые и снял упаковку.

Под толстым слоем оберточной бумаги оказались две коробки. В первой – флаконы с медицинскими препаратами. Один для Сэма – это план «А». Второй – для мальчишки, если план «А» провалится. Во второй коробке, как и обещал Браун, лежал пистолет. Еще во время перелета Сэм, хорошенько подумав, понял, почему Браун отправил в «Забар» Льюистона – чтобы тот познакомился с Феликсом. И все же Даффи был не в восторге от того, что ему вновь придется встретиться с врачом, и надеялся, что, в конце концов, придумает способ, как этого избежать. А еще он надеялся на то, что сможет выманить у Феликса как можно больше деньжат, в придачу к тем, что уже получил от Брауна. Не выключая света и отдернув шторы, Сэм сонно лежал на мягком матрасе в уютном номере отеля «Виктория» и вспоминал Корал и портовую шлюху.

Такси Феликса въехало под аркаду пьяцца Виктория. На зеленом холме замаячил купол церкви Девы Марии. Затем такси пересекло реку По и спустилось позади церкви к страда Сей Вилле – частной дороге, вдоль которой на изумрудно-зеленых склонах холма располагались особняки.

Такси остановилось перед черными железными воротами, являвшими собой подлинное произведение искусства. Тонкие железные прутья извивались и переплетались между собой, образуя причудливые узоры. Казалось, будто стая птиц пыталась пробиться сквозь них и в результате оставила здесь свои крылья. Феликс высунулся из окна, вставил в прорезь замка карточку, и ворота открылись. Проехав вдоль короткой подъездной дороги, такси остановилось перед фамильным особняком Фубини – здесь когда-то жили давно ушедшие в мир иной его родители. Если бы не нацисты и Вторая мировая война, они с Франческой наверняка бы появились на свет на этой шикарной вилле и были бы воспитаны как итальянские евреи, а не как нью-йоркские католики.

В ту ночь, когда сюда нагрянули нацисты, тети и родителей не было дома. Они уехали на небольшую виллу в Ароне, где сейчас жили Мэгги и Джесс. Предупрежденные добрым пекарем, они холодной, ветреной ночью пешком бежали в леса. Мать, на седьмом месяце беременности, потеряла ребенка. Убитый горем отец поклялся, что никогда не допустит, чтобы его семья подвергалась опасности, тем более что сделать это было нетрудно. В ту ночь он перестал быть евреем, и они эмигрировали в Америку как итальянцы-католики. Но, даже сбежав за океан, свои крылья, так сказать, они оставили здесь.

Симон и Сильвия были в числе тех редких счастливчиков, которые, прячась, пережили войну и сумели после ее окончания вернуть довоенную собственность. За этими чудными коваными воротами сохранились еврейские корни семьи Фубини. Феликс вышел из такси и посмотрел на массивную виллу, где дядя Симон все эти годы ждал возвращения брата. Но тот так и не вернулся. Родители Феликса погибли в автомобильной аварии. И дядя Симон заменил Феликсу и Франческе отца.

Двери распахнулись, и на крыльцо, широко раскинув руки, вышла тетушка Сильвия.

– Феликс, мой дорогой! Как я рада тебя видеть! – воскликнула она по-итальянски, спускаясь ему навстречу.

Они обнялись прямо на ступеньках лестницы. Сильвия расцеловала Росси в обе щеки. Тот отметил про себя, что тетушка пахла розами и оливками.

– Я тоже рад видеть тебя, Сильвия. Симон дома?

В огромных двойных дверях показался мужчина с аккуратной седой бородкой и веселыми глазами. Внешне он был очень похож на отца Феликса.

– И где же мне еще быть, как не у себя дома, дорогой племянник?

Он протянул руки, и Феликс обнял его. Сильвия же, не обращая внимания на протесты племянника, подхватила его чемодан и внесла в дом. Симон и Феликс вошли вслед за ней. Огромные двойные двери закрылись за ними. Не успели они войти в вестибюль, как Феликс шепнул дяде на ухо:

– Скажи, дядя, как скоро мы можем уехать отсюда?

– Уехать? – обернулась к ним Сильвия. – Неужели ты хотя бы не отведаешь моей пасты?

Симон с хитрой улыбкой развел руками, как будто собрался сказать что-то очевидное.

– Моя добрая женушка, не переживай. Наша Мэгги накормит его так, что он не сможет сдвинуться с места!

Сильвия рассмеялась. Она протянула Феликсу чемодан и на прощанье чмокнула его в щеку.

В подвале дома Симон открыл потайную дверь и повел племянника по теперь уже знакомому коридору, который – пока Феликс не привез в Италию Мэгги – не использовался с самого конца войны.

Они остановились рядом с магнитофоном, лежавшим на небольшом столе. Феликс взял лист бумаги, протянутый ему Симоном, и записал часть напечатанного на нем диалога. В отсутствие Феликса его родственники будут проигрывать эту запись для возможных соглядатаев Брауна, если, конечно, те все еще следят за ними. А если следят и хотят слышать все, что говорится в этом доме, им придется навести на окна специальные лазерные микрофоны, чтобы подслушивать снаружи, ибо Симон сделал все для того, чтобы в его доме не установили ни одного «жучка».

Именно благодаря этой уловке все эти годы Феликс навещал Мэгги, но Браун этого так и не смог отследить.