Левиафан - Борис Акунин Страница 41

Эффектная пауза. Приглушенный гул голосов взале Дворца юстиции, газетные рисовальщики шуршат карандашами в блокнотах:«Комиссар Гош предъявляет козырного туза». Погодите, голубчики, это еще не туз,туз впереди.

— И тут, господа, мы переходим откосвенных обстоятельств к уликам. Пусть мсье Аоно объяснит, зачем ему, врачу,представителю уважаемой и престижной профессии, понадобилось прикидыватьсяофицером? Зачем эта ложь?

По восковому виску японца скатилась капелькапота. Аоно молчал. Ненадолго же хватило у него пороху.

— Ответ один: чтобы отвести от себяподозрение. Убийца-то был медик! — удовлетворенно резюмировалкомиссар. — А вот вам и улика номер два. Приходилось ли вам слышать,господа, о японской борьбе?

— Не только слышать, но и видеть, —сказал капитан. — Как-то раз в Макао я видел, как японский штурман билтрех американских матросов. Сам щупленький, казалось бы, плевком перешибешь, акак пошел скакать, руками-ногами махать — троих здоровенных китобоев плашмяуложил. Одному как стукнет ребром ладони по руке, и локоть в другую сторонувывернул. Кость перебил, представляете? Вот это был удар!

Гош удовлетворенно кивнул:

— Я тоже слышал, что японцы владеютсекретом смертельного рукопашного боя безо всякого оружия. Им ничего не стоитубить человека тычком пальца. Все мы не раз видели, как мсье Аоно занимаетсясвоей гимнастикой. У него в каюте под кроватью обнаружены куски разбитой тыквы,причем удивительно крепкой. А в мешке еще несколько целых. Очевидно, обвиняемыйотрабатывал на них точность и силу удара. Я не представляю, какой мощью нужнообладать, чтобы расколотить крепкую тыкву голой рукой, да еще на несколькокусков…

Комиссар многозначительно обвел присутствующихвзглядом и запустил улику номер два:

— Напоминаю вам, господа, что черепнесчастного лорда Литтлби был разбит на несколько фрагментов необычайно сильнымударом тяжелого тупого предмета. А теперь взгляните на мозолистые ребра ладонейобвиняемого.

Японец рывком убрал со стола свои небольшиежилистые руки.

— Не спускайте с него глаз, Джексон. Этотчеловек очень опасен, — предупредил Гош. — Чуть что — стреляйте вногу или в плечо. А я спрошу господина Аоно, куда он дел золотую эмблему?Молчите? Так я сам отвечу на этот вопрос: эмблему сорвал с вашей груди лордЛиттлби, в тот самый момент, когда вы нанесли ему смертельный удар ребромладони по голове!

Аоно приоткрыл было рот, словно хотел что-тосказать, но закусил губу крепкими, кривоватыми зубами и смежил веки. Лицо егосделалось странно отрешенным.

— Картина преступления на рю де Гренельскладывается такая, — стал подводить итоги Гош. — Вечером 15 мартаГинтаро Аоно явился в особняк лорда Литтлби, имея заранее спланированноенамерение умертвить всех обитателей дома и завладеть треугольным платком изколлекции хозяина. В это время у него уже был билет на «Левиафан», отходившийиз Саутгемптона в Индию четырьмя днями позже. Очевидно, обвиняемый собиралсязаняться в Индии поисками брахмапурского сокровища. Мы не знаем, как емуудалось убедить несчастных слуг подвергнуться «противохолерной прививке».Скорее всего, обвиняемый предъявил им какую-нибудь поддельную бумагу из мэрии.Выглядело бы это вполне правдоподобно, потому что, как явствует из полученноймной депеши, студенты-медики выпускного курса Сорбонны действительно нередкоиспользуются для проведения массовых профилактических мероприятий. Средиучащихся и ординаторов университета немало азиатов, так что желтая кожавечернего визитера вряд ли насторожила обреченных слуг. Чудовищнее всегонечеловеческая жестокость, с какой были умерщвлены двое невинных детей. Я,господа, имею немалый опыт общения с подонками общества. Сгоряча наш бандюгаможет и младенца в камин бросить, но чтобы вот так, с холодным расчетом,недрогнувшей рукой… Согласитесь, господа, это как-то не по-французски и вообщене по-европейски.

— Это уж точно! — гневно воскликнулРенье, и доктор Труффо от души его поддержал.

— Дальше было просто, — продолжилГош. — Убедившись, что отравленные уколами слуги погрузились в сон, откоторого им не суждено было пробудиться, убийца преспокойно поднялся на второйэтаж, в зал, где хранилась коллекция, и принялся там хозяйничать. Ведь он былуверен, что хозяина нет дома. Однако невезучий лорд Литтлби из-за приступаподагры в Спа не поехал и находился у себя. Услышав звон стекла, он вышел взал, где и был убит самым что ни на есть варварским образом. Незапланированноеубийство лишило преступника его дьявольского хладнокровия. Вероятнее всего, онсобирался захватить с собой побольше всяких экспонатов, чтобы не привлекатьвнимания к пресловутому платку, однако теперь ему пришлось поторапливаться. Мыне знаем — возможно, перед смертью лорд закричал, и убийца испугался, что крикиуслышат с улицы. Так или иначе, он схватил ненужного ему золотого Шиву ипоспешно ретировался, даже не заметив, что в руке убитого остался значок«Левиафана». Чтобы сбить с толку следствие, Аоно на обратном пути вылез черезокно оранжереи… Нет, не в том дело! — Гош хлопнул себя рукой по лбу. — Какя раньше не сообразил! Не мог он возвращаться тем же путем, если были крики!Откуда он знал — может, у дверей особняка уже собрались прохожие? Вот почемуАоно выбил стекло в оранжерее, спрыгнул в сад и потом перелез через ограду. Ноон зря осторожничал — на рю де Гренель в этот поздний час было пусто. Криков,если они и были, никто не услыхал…

Впечатлительная мадам Клебер всхлипнула.Миссис Труффо дослушала перевод и прочувствованно высморкалась.

Доказательно, наглядно, неоспоримо, подумалГош. Улики и следственные предположения отлично дополняют друг друга. И это,ребятки, еще не все, что припас для вас старина Гюстав.

— Самое время перейти к убийствупрофессора Свитчайлда. Как справедливо заметил обвиняемый, кроме неготеоретически это могли сделать еще шестеро человек. Спокойно, спокойно, дамы игоспода! — успокаивающе поднял ладонь комиссар. — Я сейчас докажу,что вы профессора не убивали, а убил его не кто иной как наш узкоглазыйприятель.

Чертов японец совсем окаменел. Уснул он, чтоли? Или молится своему японскому богу? Тут, парень, молись-не молись, лежатьтебе на старой шлюхе Гильотине.

Внезапно комиссару пришла в голову крайненеприятная мысль. А что если японца зацапают англичане за убийство Свитчайлда?Он ведь британский подданный! Тогда судить преступника будут в английском суде,и вместо французской гильотины он попадет на британскую виселицу. Только неэто! Кому нужен суд за границей? «Преступление века» должно разбираться воДворце юстиции и больше нигде! Мало ли что Свитчайлд убит на английскомкорабле! В Париже десять трупов, а тут всего один, да и корабль не чистобританская собственность, ведь консорциум-то двухсторонний!