Если бы красота убивала - Кейт Уайт Страница 41

Когда я подъехала к дому, было около одиннадцати. В палисаднике перед домом полыхала огненно-красными цветами азалия, из цветочных ящиков, подвешенных под окнами, свисали какие-то вьющиеся растения с красными, розовыми и лиловыми цветами. Такие же цветы росли на границах с соседними участками. Я открыла дверь ключом, который мне дал Лэндон, и вошла в дом. Мне казалось, что без Лэндона в его доме я буду чувствовать себя странно, так оно и получилось: ни тебе уютного потрескивания дров в камине, ни Моцарта, ни зажженных свечей на всех горизонтальных поверхностях, ни аппетитного аромата рагу, доносящегося из кухни.

Я бросила вещи в одну из гостевых спален на втором этаже и устроила себе ленч, открыв банку консервированного супа. Если не считать звука капель, падающих из подтекающего крана на кухне, в доме стояла полная тишина. Убрав за собой, я переоделась в желтое хлопчатобумажное платье, желтый кардиган и желтые босоножки. Ехать к Дарме было еще рановато, но я решила выехать с запасом, на случай если вдруг заблужусь на извилистых проселочных дорогах округа Бакс.

Представьте себе, я действительно заблудилась, потеряв на этом минут двадцать! Дарма жила на Олд-Холлоу-роуд, но сначала мне надо было выехать на Бивер-роуд, которой не оказалось там, где, по словам Дармы, она должна была находиться. Поплутав немного, я даже стала подозревать, что Дарма нарочно заморочила мне голову, а сама сейчас сидит небось в своей гостиной и посмеивается. В конце концов я свернула на обочину и спросила дорогу у какого-то мужчины, садившегося в пикап. Он объяснил, что мне надо ехать назад и сделать крюк. Я уже начала терять терпение, когда увидела впереди, к северу от меня, указатель «Олд-Холлоу». Как выяснилось, подъездная дорога к дому Дармы и была этой самой Олд-Холлоу-роуд. Она тянулась с четверть мили, извиваясь между дубами и соснами, мимо живописных развалин каких-то каменных строений, и наконец спустилась в лощину, которая, казалось, находилась в миллионе миль от чего бы то ни было.

Хозяйский дом поражал воображение. Целиком каменный, длинный, никак не моложе двухсот лет, он не был выдержан в каком-то определенном стиле. Я поставила джип во внутреннем дворе рядом с большим бревенчатым сараем, который, похоже, теперь служил гаражом. Чуть поодаль стояли еще два сарая, поменьше; выходя из джипа, я заметила, как в одном из них скрылся мужчина в джинсах и джинсовой рубашке. Я свернула за угол сарая, и со мной чуть не случился сердечный приступ: не больше чем в десяти фугах от меня, вытянув шею и волоча по земле сложенный хвост, прохаживался павлин. Такер Бобб, пока был жив, явно играл роль этакого владельца поместья. Я где-то читала, что он происходил из семьи богатых южан, так что они с Долорес относились к совершенно разным социальным слоям.

Поставив машину возле сарая, я попала на задворки дома, поэтому я обошла вокруг него и оказалась на вымощенной кирпичом дорожке, с обеих сторон окаймленной весенними цветами. Мне пришлось два раза позвонить и несколько раз стукнуть в дверь, прежде чем кто-то в доме откликнулся. Дверь открыла сама Дарма. Она была красива особенной красотой: бледная кожа, длинные белокурые волосы, ниспадающие плавными волнами в стиле Рафаэля, стройная фигура с впечатляющим бюстом, над которым явно потрудился пластический хирург. Сегодня она оделась как супруга сельского землевладельца: белая рубашка типа мужской, коричневые брюки для верховой езды и черные сапожки, сверху розовая шерстяная шаль.

— Мне казалось, мы условились на час дня, — сказала она таким тоном, словно я испортила ей весь день, — Прошу прощения за опоздание, я заблудилась.

Она молча провела меня через анфиладу комнат. По дороге я открыла для себя главный недостаток этого прекрасного старинного дома: в нем было темно, как в церкви январским днем. Отчасти виной тому были маленькие и очень глубокие окна, отчасти — высокие старые клены, обступавшие дом. Наконец мы добрались до дальней части дома и оказались в «солнечной» комнате с высокими, от пола до потолка, окнами и стенами цвета шелка-сырца. Но и здесь было темновато, хотя и не так, как в остальных помещениях дома.

Я осторожно села в маленькое желтое кресло. На кофейном столике стоял серебряный чайный сервиз, но Дарма даже не взглянула в его сторону и села на диван. По выражению ее лица я поняла, что чаю мне не предложат. Вообще вся эта сцена меньше всего походила на прием гостя. Я попыталась сломать лед:

— У вас очень красивый дом. Вы сами его отделывали?

— В основном да. Хотя, конечно, я нанимала рабочих.

Движением норовистой лошади Дарма встряхнула пышной гривой. При относительно ярком освещении гостиной стало ясно, что Дарма старше, чем мне сначала показалось; я бы дала ей лет сорок пять — пятьдесят. А еще я заметила, что, несмотря на шаль и жемчуга, в ней проскальзывало что-то от дешевки. Я знала, что она работала в разных женских журналах, но она чем-то напомнила мне гардеробщицу, удачно охмурившую миллионера.

— Вы живете здесь постоянно?

— Да, в Нью-Йорке меня больше ничто не держит. А вы… вы приехали только на день?

— Вообще-то я остановилась в Карверсвилле.

— У кого? Возможно, я знаю этого человека.

— Это пожилой мужчина, его зовут Лэндон Хейсе. Он ведет довольно активную светскую жизнь, так что, возможно, вы с ним встречались.

— Имя мне не знакомо. Но мы ведь всегда общались только в своем кругу.

— Примите мои соболезнования по поводу смерти вашего мужа, — сказала я. — Я не очень хорошо его знала, мы встречались только на деловых мероприятиях, но он был очень известным человеком.

— А с вами мы никогда не встречались, не так ли?

— Не думаю, что мы встречались. Но у нас определенно есть общие знакомые по работе.

— Лесли Стоун из «Глянца», вы ее имеете в виду? — спросила Дарма. — Я работала с ней в «Фут энд энтертей-нинг». Долорес я, разумеется, тоже знаю, они с Такером были друзьями. Оба пришли в ужас, когда увидели, что сделала с «Глянцем» Кэт Джонс.

— Да, не все одобряют перемены, но читателям журнал нравится.

— Как говорится, о вкусах не спорят. Так о чем вы так срочно хотели со мной поговорить?

— Прежде всего позвольте поблагодарить вас за то, что согласились со мной встретиться, дело действительно очень важное. Вы, возможно, не слышали, что в воскресенье умерла девушка, которая работала няней у Кэт Джонс. По всей видимости, ее отравили. Однако в действительности жертвой должна была стать сама Кэт. Вот я и задумалась, не существует ли какой-то связи между этой смертью и смертью вашего мужа?

Дарма посмотрела на меня своими зелеными глазами так сурово, что я едва не заерзала в кресле.

— Так вот зачем вы хотели меня видеть, — протянула она, едва сдерживая гнев. — Именно поэтому вы настояли на своем приезде?

И что мне на это ответить?

— Да, я надеялась, что вы сможете нам помочь, — быстро сказала я. — Ходили слухи, что ваш муж отравился ядовитыми грибами. Два похожих случая на протяжении шести месяцев — это кажется довольно странным, возможно, это не простое совпадение.