Гробница Анубиса - Фредерик Неваль Страница 41

— Мадлен. Спрашивает, все ли у нас в порядке.

— А… Передай ей от меня привет.

Этти, наклонясь ко мне, шепнул:

— Амина?

Я кивнул. Когда покидали Александрию, я украдкой послал ей эсэмэску на мобильник.

Опередившего нас Ганса мы догнали в квадратном дворике.

— Нигде ничего забавного, — брюзжал он. — Никакого тебе Рима или Спарты! Во второй раз приезжаю в Египет, и что я здесь видел? Сначала мечеть, теперь монастырь! Жуть берет…

В ответ мой братец пообещал, что мы отсюда не уедем, не дав ему возможности посетить какие-нибудь античные руины, и наш юный друг чуть-чуть взбодрился.

Гиацинт вскоре присоединился к нам и холодно уведомил, что он намерен отправиться к себе и выспаться, да и нам не мешало бы последовать его примеру, пока от патрона не поступили новые указания.

Ганс, ворча, потащился вслед за ним. А мы с Этти, немного выждав, пошли звонить.

На людной улочке, в двух шагах от монастыря, имелась телефонная кабинка. Я достал из кармана записку, что передал мне монах, и набрал номер Амины. Она подняла трубку после первого же звонка:

— Морган? Слава Богу, ты в порядке…

— Откуда ты узнала, что мы здесь?

— У меня свои источники, а ты как думал? Где Этти и Ганс?

— Этти со мной. — (Братец, который, прижавшись щекой к моей щеке, старался расслышать, о чем мы говорим, нахмурил брови.) — Ты-то как, Амина? По-моему, у тебя голос тревожный.

— Морган! Садись на первый же самолет и мотай из Египта! Ты меня слышишь? Как можно скорее уноси ноги!

— Как ты сказала? В конце концов, что происходит?

— У меня мало времени, долгий разговор возбудил бы подозрения, так что слушай хорошенько: я в курсе насчет твоей миссии и этой маски, о которой ты меня расспрашивал. Это не обычные археологические изыскания, тут совсем другое. Вы пешки в игре, которую затеял Гелиос с четырьмя другими коллекционерами, это погоня за сокровищем величайшей ценности, игра, где каждый использует свои лучшие силы и любые средства дозволены. Вы в опасности, Морган. Другие искатели, ваши конкуренты, знают толк в подобных предприятиях, это народ тертый, не дети. Надо бросать их игры и прочь из Египта! Немедленно!

Мы с братцем ошеломленно переглянулись.

— Успокойся, Амина. Я ничего не понимаю. Что это за история, какая игра?

Было слышно, как она тяжело перевела дыхание.

— Гелиос и еще четверо коллекционеров заключили безумное пари: тот, кто первым найдет маску Анубиса, получит право потребовать от каждого из конкурентов любое из сокровищ их коллекций. Что до охотника, который добудет маску, он получит сумму в пятьсот тысяч долларов. Представляешь, на что могут пойти некоторые ради возможности урвать такой куш?

Я выругался. Потом спросил:

— А эти другие — кто они?

— Не знаю. Обещай мне, что вернешься во Францию, Морган!

— Ты забываешь о моем отце. Амина. Пока мы не…

— Так ты еще не знаешь?

У меня перехватило горло.

— Не знаю чего?

— Твоего отца освободили вскоре после отъезда Этти. Он тотчас покинул Индию. — (Теперь Этти в свой черед пробормотал ругательство.) — Я не… Мне пора кончать разговор, Морган. Позвони мне, когда вы доберетесь до аэропорта. Уезжайте из Вади-эль-Натруна, скорее!

— Амина, постой! Амина? — Я повернулся к Этти. — Она бросила трубку. — (Брат, сжимая кулаки, прислонился к перегородке кабины.) — Гиацинт и Гелиос водили нас за нос с самого начала… Почему от нас скрыли, что папа уже на свободе? — Я едва удерживался, чтобы не разнести телефонную трубку на мелкие осколки. — Он мне за это заплатит!

И я прямиком устремился в монастырь, бледный от бешенства. Туристы и монахи, что попадались на пути, благоразумно сторонились, сознавая, что им не выдержать столкновения со стремглав несущимся навстречу стокилограммовым комком напряженных мышц.

— Морган! Подожди! Тут что-то не сходится! — Этти пытался удержать меня за локоть, но я грубым тычком отшвырнул его. — Успокойся, Гиацинт не кажется мне… Морган!

Я был настолько вне себя, что когда, перескакивая через три ступени, взлетел по лестнице дома для гостей и оказался перед дверью нашего ангела-хранителя, не потрудился даже ручку повернуть — просто высадил дверь плечом. Ганс, занятый чтением журнала, только ахнул удивленно, а Гиацинт, сидевший на своей кровати, выпрямился, растерянный:

— Морган? Что с вами слу…

Прежде чем он успел среагировать, я поймал его за ворот элегантной футболки и влепил здоровенный удар кулаком в челюсть. Схватив его за горло, я собрался повторить этот эксперимент, но тут и мне не поздоровилось. Он уже вывернулся и так ткнул меня кулаком в бок, что дыхание перехватило. Я и забыл, как бывает, когда имеешь дело с профессионалом.

— Вы что, взбесились? — закричал он, потирая подбородок. — А ну назад!

Он потряс в воздухе маленьким пистолетом, дуло которого было направлено в мою сторону. Но я, полагая тем не менее, что он никогда не решится в меня выстрелить, оперся на спинку в изголовье кровати, вскочил и бросился на него, норовя накрыть сверху. Тотчас жгучая боль в области шейных позвонков буквально парализовала меня, при любой попытке распрямиться она становилась вовсе нестерпимой. Меня безжалостно толкнули на пол, где я распростерся пластом, лишь бы утихомирить эту кошмарную тянущую боль.

— Успокойся, Морган, — приказал Этти, прижав меня коленом между лопаток, но и затылка не отпуская. — А вы уберите пистолет, — столь же невозмутимо и повелительно бросил он Гиацинту.

Тот подчинился, изумленный тем, как мой братец, куда менее сильный, умудрился так взять надо мной верх.

— Что на тебя нашло? — прорычал я. — Отпусти меня!

Послышался голос Ганса.

— Да, все в порядке, — успокаивал он кого-то сквозь выломанную дверь. — Наш друг почувствовал себя плохо, но теперь это прошло, он уже вполне владеет собой. Жара, конечно, в ней все дело. Еще раз спасибо. — Он попытался запереть дверь, но замок я разнес капитально. — Можно узнать, какая муха тебя укусила, Морган? Что с тобой стряслось?

— У него спроси!

Я дернулся, но Этти покрепче надавил пальцем на некую определенную точку вблизи моего горла, и перед глазами поплыл туман.

— Или ты успокоишься, — сказал он, — или я на несколько минут отправлю тебя в страну грез. Выбирай. Как вы могли втянуть нас в это гнусное пари, Гиацинт? — продолжал он. — А мы вам доверяли.

Тот опустился на свою кровать.

— Вот оно что… Это Амина вам рассказала, я полагаю?

Ганс тотчас встрял:

— Что-что? Какое пари?

— Я ничего не знал, Этти. Даю вам слово, что до вчерашнего дня понятия не имел об этом пари. Гелиос признался мне только тогда, когда я завел речь о Кассандре.