Я оставляю выбор за собой - Елена Гордина Страница 41

– Предлагаю сделать паузу, – Павел пошел на кухню, – я сварю нам кофе, мы успокоимся, особенно ты, и подумаем, кто мог принести этот планшет в твою квартиру и, главное, зачем.

Настя пожала плечами:

– Да я понятия не имею…

Павел ушел на кухню, а Настя упала на диван, сначала шок от откровений матери, теперь полный ступор от найденного планшета.

Зазвонил сотовый, Настя машинально взглянула на номер – по последним цифрам она наизусть их помнила, это был номер ее отца (ну как отца, отчима Владимира Николаевича, который и сам об этом не знал).

– Привет, папа! – поздоровалась Настя, после всего, что она узнала сегодня утром от матери, она стала жалеть этого недотепу и простила ему все свои обиды.

В ответ тишина, а затем длинные гудки.

Настя очень удивилась, отец не захотел с ней разговаривать?

Она посмотрела на телефон, и ее обожгло: это был тот самый телефон, который она украла из кабинета в стоматологической клинике, когда поджидала там Андрея. Когда она переехала в эту квартиру, то выложила и свой сотовый, и этот телефон на столик, а теперь автоматически взяла первый попавшийся, который позвонил.

Настя взяла свой сотовый и сравнила номер отца с этим, совпадение один в один, значит, она не ошиблась, и Владимир Николаевич сейчас звонил кому-то из клиники, где работал отец ее ребенка Иванов Андрей.

Насте показалось, что она сходит с ума.

– Паша… – она зашла на кухню и разревелась, – мне кажется, я сошла с ума…

– Что случилось? – Парень поставил уже приготовленный кофе на стол и обнял Настю. – Успокойся, ты вся дрожишь.

Они вернулись в комнату, Павел усадил ее на диван, а сам сел рядом.

– Рассказывай мне все как есть, – тихо попросил он девушку, – только так я смогу тебе помочь.

– Я не могу, – ревела Настя, – ты следователь, и если я тебе все сейчас расскажу, то ты меня посадишь.

В комнате повисла тяжелая пауза, Павел принимал важное решение, быть может, самое важное решение в своей жизни.

Он аккуратно дотронулся до Настиного лица и повернул ее к себе, а затем поцеловал в губы.

– Я хочу поговорить с тобой не как следователь, а как парень, который в тебя влюбился, надеюсь, это откровение ты не используешь мне во вред.

Настя перестала реветь и пробормотала:

– Нет, конечно, нет. Я… Я пряталась в клинике «Белый Конь» всю ночь, я хотела дождаться утром Иванова Андрея и… и… поговорить с ним (все-таки правду она сказать не решилась). Ночью в клинике я набрела на кабинет, ну, может, там босс или главврач сидит, и в его столе нашла этот сотовый. Я не знаю, о чем я в тот момент вообще думала, но я прихватила его с собой… а потом утром… пришел Андрей, я хотела с ним поговорить, но он ушел в туалет… а потом крики и…

– Так ты его даже не видела в то утро? Андрея? – переспросил Павел.

– Я видела, как он зашел в клинику и пошел сразу в туалет, а потом уже было поздно, – снова обманула его Настя.

– А почему ты не могла поговорить с Андреем просто так? Без взлома кабинетов и слежки?

– Я хотела подать на алименты, но Андрей меня грубо послал. Он был женат, и его супруга ждет ребенка, и поэтому я не могла его найти, чтобы поговорить, и тогда мне в голову пришла мысль дождаться его в клинике, в его кабинете.

– Я не понимаю, почему нельзя было просто прийти к нему на прием и поговорить? – искренне удивился Павел.

– Я… я… я думала, он меня прогонит, а так я застану его врасплох.

– Кабинет, в котором ты сидела и откуда взяла телефон, это кабинет собственника сети стоматологических клиник, – Павел ухмыльнулся, – ты не поверишь, но это был кабинет Чижевского Николая Леонидовича.

Настя охнула так громко, что Павел невольно улыбнулся:

– Вот такие чудеса, и это значит, что твой отец сейчас звонил Чижевскому Николаю Леонидовичу. Они что, знакомы?

– Бога ради, – Настя обхватила голову руками, – мне кажется, я схожу с ума. Мать родила меня от родного брата, отец, тьфу, отчим общается с Чижевским, который каким-то образом оставил свой планшет у меня дома…

– Постой, – Павел даже встал с дивана, – а твой отец не мог знать Чижевского иными путями? Кроме тебя? Я знаю, что Чижевский редкая сволочь, кстати, мошенник и проходимец, но у него много денег, и он спонсирует их на развитие разных проектов. У него сеть стоматологических клиник, он спонсирует разные строительные фирмы и…

– Стой… – Настя тоже вскочила на ноги, – мой отец под новый год прогорел с бизнесом, он вложил все наши деньги в какой-то строительный проект, а партнер его кинул, и он все грозился его убить… но он тюфяк… но как это связано с Чижевским и со мной?

– Я не знаю, – пожал плечами Павел, – я не имею ни малейшего понятия, как все это связано с тобой, но собираюсь это выяснить. Давай для начала сходи на кухню и принеси нам кофе, а я пороюсь в планшете этого максимально загадочного Чижевского более пристально.

Настя кивнула и молча ушла за кофе. Когда она вернулась, Павел уже смотрел на нее в упор.

– Твоего отца зовут Смирнов Владимир Николаевич? Год рождения тысяча девятьсот семьдесят первый, двадцать третье мая?

– Дааа… – тихо ответила Настя, поставив кофе на стол.

– Вот и расписка твоего отца, он брал деньги у Чижевского на развитие строительной фирмы ООО «Капас», они выступали в качестве партнеров, и, если я правильно тебя услышал, это именно Чижевский и кинул твоего отца. Это я понимаю, – Павел вздохнул, – но я совершенно не понимаю, как связана ты и Чижевский и как его планшет попал к тебе в квартиру.

Настя молчала, у нее не было не единой версии, в это время снова зазвонил телефон, и Настя вздрогнула.

– Я сам возьму! – Павел подошел к телефонам, на этот раз вызов шел на сотовый Насти. – Это твоя сестра! – Он увидел, от кого звонок – «Ксюха».

– Да, Ксюша, – Настя постаралась взять себя в руки. – Ну ты там как? Я вчера разговаривала с Евгением, и он мне все рассказал. Прими мои самые искренние сожаления, я знаю, через что ты сейчас проходишь.

– Спасибо, – голос у Ксении был грустный и тихий, – я только не понимаю, как это возможно? Ведь таких совпадений быть не может, я читала статистику! Это невозможно, но это произошло!

Настя молчала, она решала, когда лучше всего рассказать Ксении о том, кто их настоящий отец, и вообще, стоит ли это делать?

– Я еще ничего не сказала родителям, – всхлипнула Ксения, – надеюсь, ты им тоже ничего не ляпнула? Мне только их выноса мозга сейчас не хватает! Я помню, мне отец и мать всю кровь выпили, чтобы я им сказала, кто отец твоего ребенка. Папа так вообще хотел его убить… ну, как обычно, он же боевой хомяк… – мрачно пошутила Ксения.

– И что ты им ответила? – Настя почему-то чувствовала, что сейчас этот вопрос очень важен, она не понимала почему, но точно знала, что это так.