Я вижу твой голос - Нора Бекк Страница 40

Илона страстно хотела детей и была обескуражена подобной эскападой подруги. Но, с другой стороны, Левина за последнее время многое пережила и помудрела: «Всё не так, как видится…» Сейчас она жила именно с этим жизненным кредо. Она потихоньку стала рассказывать и о себе: о первом муже, о Макарове, о работе в библиотеке… Спрашивала про Дашину работу. Та поначалу отмахивалась – мол, ничего интересного! Но Илона так зримо описывала многокилометровые стеллажи с древними фолиантами, что однажды Сазонова проговорилась:

– У тебя стеллажи, а у нас бесконечные коридоры и по стенам двери, двери, двери… Без номеров, даже без ручек, представляешь? Это так угнетает!

– Почтовый ящик, да? – как бы удивлённо спросила Илона. – На оборонку работаете?

– Да я толком и не знаю… – ответила Дарья.

Похоже, что Сазонова не лукавила. Она работала буфетчицей. Что ж, было бы слишком просто, окажись Дарья лаборантом, а ещё лучше – крутым химиком, как раз работающим с ГИРом. С другой стороны, кушать-то всем надо! И уборщицам, и генералам, и учёным. Илона решила не торопить события, понимая, что состав расщепителя ещё не найден. Её никто не собирался информировать о ходе дела, но, рассуждала она, если бы всё было закончено, то регулярные визиты к Викеше важных дяденек давно прекратились. Домашние опыты, к счастью, тоже успехом пока не увенчались: выданные подопытные мышки были живы и здоровы. Илона Макарову старалась не мешать. Ей было спокойнее, когда он занимался делом, а если что, то она-то уж точно сможет подправить результаты удачного опыта…

Тесное общение с Дарьей продолжалось, и Левина даже рискнула пригласить её к Викеше, естественно, с предварительной моральной подготовкой. Заодно она решила проверить реакцию подруги на Макарова и его рассказ о своём гениальном изобретении. Викеша оправдал доверие… Сазонова участливо слушала рассказ Макарова, который легко было принять за бред сумасшедшего, и даже проявляла признаки восхищения. Но когда Левина пошла провожать гостью до метро, Даша спросила:

– Илоночка, извини меня…. Ты с ним спишь?

Ещё месяц назад подобный вопрос навсегда вычеркнул бы Сазонову из списка знакомых, но сейчас Илона улыбнулась и легко ответила:

– Да, Даша, и с огромным удовольствием!

Больше к этой теме они никогда не возвращались.

* * *

Андрей Андреевич Неткач – внук того самого советского инженера Андрея Андреевича Неткача, когда-то попавшего в Милан и заварившего кашу с «Бриллиантовым тюльпаном», – ненавидел фильмы, где примитивный злодей в финале перед собственной смертью от рук «хорошего» парня начинает долго и нудно объяснять причины своих отвратительных поступков. И вот сейчас Андрей поймал себя на мысли, что не может остановиться. Он всё рассказывал и рассказывал, выплескивая из себя информацию, объясняя, противореча себе, путая детали. Наверное, ему давно надо было выговориться, но человека, который выслушал бы его, рядом никогда не было. И Неткач загонял внутрь себя свои комплексы, проблемы, идеи… Теперь он говорил о том, как бабушка рассказала о поездке деда в Милан и о вазе, которую они закопали полвека назад; как он не верил ни единому слову, а потом случайно узнал, что всё правда, и бабка даже схему ему нарисовала, где дуб тот – с кладом под корнями; о том, как Корвенко откопала в детстве спрятанную вазу, а потом отказывалась вернуть её законному владельцу; о том, как наклеил бороду и хитроумно заставил певицу выпить воду с расщепителем; о Мучуче и чокнутом химике…

Андрею стало хорошо. Удивительно хорошо. Многомесячное напряжение, которое сковывало его, ушло. Он наконец понял, насколько устал, и в глубине души радовался, что всё уже кончено. Сотрудники, которые изъяли из карманов арестованного содержимое, не обратили внимания на одну важную деталь. Неткачу по его просьбе оставили бутылку с остатками минеральной воды, а капитана рядом в тот момент не оказалось – решил сделать перерыв в допросе, и так всё ясно было – полное признание, вышел, чтобы доложиться начальству. А несостоявшийся миллионер в это время допил воду с остатками ГИРа. Это было настолько обыденно… Вскоре Мутовкин вернулся, и дальнейший допрос продлился чуть менее сорока минут. Единственное, о чём не рассказал Неткач, это где находится ваза «Бриллиантовый тюльпан», из-за которой случилось столько бед.

* * *

– Что сказать? Если всё, что ты рассказала, правда…

– Зачем мне врать? – Илона боялась посмотреть в глаза Даше. О расщепителе подруга уже знала со слов Викеши, но, конечно, не поверила.

– Значит, пьёшь воду и взрываешься изнутри?

– Да. Я это видела своими глазами, и ты себе представить не можешь, какой ужас я пережила за последние несколько месяцев! – Левина не рассказала о том, что пыталась убить Корвенко, а потом себя, и почувствовала, как предательски проступают красные пятна на лице. Заметила это и Сазонова:

– Да не волнуйся ты! Я верю тебе, но не могу понять, как помочь?

– Я тоже пока не знаю…

Они сидели в кафешке, в которой подавали вкусные десерты и приличный эспрессо. Левина ковыряла ложкой в нежном тирамису и очень боялась, что Дарья задаст ей тот самый вопрос. Дарья пила кофе и явно формулировала «тот самый вопрос».

– Так ты за мной следила?

Илона выдохнула:

– Не думай обо мне плохо! Я этого не вынесу! Пойми, я не понимала, что мне делать… Стояла у вашего входа часами, день за днём, смотрела на людей, которые входят и выходят оттуда… И все они такие… ну, со стеклянными взглядами… А ты одна была… живая… с розовым шарфиком… А потом эта история с помидором, и мы познакомились, и подружились, и папа твой…

– Остановись! Всё, всё! Я поняла! – Сазонова почувствовала, что Илона через секунду разревётся. – Я ни в чём тебя не обвиняю. Давай лучше подумаем, как лучше меня использовать! – последнее слово Даша произнесла с нажимом. – Я знаю, что ты хотела и хочешь меня использовать… – Она остановила жестом протест Левиной. – Но я не против того, чтобы быть использованной… Конечно, в данном конкретном случае!

– Спасибо тебе! Я так боялась…

– Точка! Думать давай!

На кухне у Сазоновой подруги просидели до утра, вынашивая план дальнейших действий. А когда в шесть ноль-ноль Даша откинулась на спинку стула и сказала: «Может, мне с генералом каким переспать?» – стало понятно, что необходимо отдохнуть.

* * *

Наутро после самоубийства Андрея Неткача Мутовкин попросил принести в кабинет все вещи погибшего. Он смотрел на пластиковые пакеты с бирками, и ему было тошно. Капитан думал о людских пороках и о том, к чему они приводят. И ещё думал о том, какую важную роль в его жизни и работе играют женщины. Расследования, связанные с ГИРом и двумя убийствами, Корвенко и Князевой, потребовали бы намного больше времени и усилий, если бы не Левина и Оралова. Убийцу Ани Князевой по сути поймала Лора, отчаянно рискуя собой. «Какие же они сильные, эти женщины!» – подумал Вячеслав Павлович, относя к этой характеристике и Розу, которая была для него примером воли и достоинства.