По закону "Триады" - Фридрих Незнанский Страница 40
По закону "Триады" - Фридрих Незнанский читать онлайн бесплатно
Максаков маялся в постели с любовницей, пышной двадцатипятилетней брюнеткой. Он лежал на спине, брюнетка ублажала его, но без особого успеха. Спросила лукаво:
— Котик, может, лучше массаж?
— Давай еще попробуем…
Брюнетка привычно подчинилась.
Раздался деликатный стук в дверь. Возбужденный Максаков не обращал внимания. Стук повторился.
— Котик, это не твоя благоверная?
— Она на Канарах… обугливается… — пробормотал он. — Это домработница…
Из-за двери раздался женский голос:
— Виталий Иванович! Петр Семенович приехал.
— Подождет, незваный… — Максаков теснее прижал к себе любовницу, — гость…
Однако настроение ушло. Брюнетка еще пыталась что-то делать, но у Максакова уже определенно ничего не получалось.
— Черт бы его… — Он отстранил любовницу, поднялся, набросил халат. Вышел в другую комнату.
У камина стоял генерал Петр Зима.
— Без звонка, как снег на голову… — раздраженно сказал Максаков.
— Оторвал от государевых дел? — насмешливо осведомился Генерал.
Максаков отмахнулся:
— Раз приехал, рассказывай. — Он подошел к бару, выбрал подходящее вино.
— Все сделано, можешь спать спокойно. — Генерал бросил быстрый взгляд в сторону спальни. — Наш энергичный друг больше тебя беспокоить не станет.
— Уверен?
— Убежден.
Максаков повеселел:
— Что ж. За это стоит… — Он разлил вино по бокалам. Отсалютовал бокалом, выпил.
Генерал сделал ответный жест, но на самом деле это он так поприветствовал любовницу Максакова, выглянувшую из спальни. Она улыбнулась и ушла назад.
Генерал сказал, как бы между прочим:
— Его, правда, должны были прессануть при аресте — чтобы сразу в штаны наложил. Следователи, которые сами много шороху наводят, часто мягкие оказываются, как пластилин… — Он допил. — Отличное вино, кстати.
— Это я еще тебя в свой погреб не водил! — И Максаков добавил одобрительно: — А прессануть — это хорошо, это мы понимаем.
— Хорошо-то оно хорошо, да только не вышло. Управиться с ним непросто оказалось.
У Максакова вытянулось лицо.
— Чего ты испугался? Говорю же, все уже сыграно. На нем такие статьи — сидеть и сидеть. Плесни-ка волшебства в хрустальный мрак бокала? — Генерал протянул бокал.
Максаков плеснул.
— Может, отметим завтра? — предложил Зима. — Можно на охоту съездить. У меня егерь есть знакомый…
— Завтра я занят — коллегия министерства.
— Все-таки я не понимаю, — хмыкнул Генерал, — чем ты там занимаешься в своем министерстве. На хрена все это нужно? И кому?!
— Просто ты не политик, вот и не понимаешь.
— Это точно, я не политик, — подтвердил Генерал.
Степан шел по улице с бутылкой пива. На ногах — гриндерсы, на плечах — скинхедовская куртка. Он был свободен и независим. Встречные вьетнамцы, китайцы, негры косились на него с опаской. Степан ухмылялся. Но на самом деле он не чувствовал какой-то особенной радости от того, что появилась возможность вернуться к прежней жизни. Что-то в нем перегорело, пока сидел, что ли? Чего-то ощутимо не хватало…
Он увидел парикмахерскую. Провел рукой по голове — волос немало отросло за полгода в камере. Может быть, не хватало именно этого? Степан подошел к крыльцу, на котором перекуривал парикмахер. Он окинул молодого человека опытным взглядом, выбросил окурок в урну.
— Под ноль? — Парикмахер сделал приглашающий жест вовнутрь.
Степан пожал плечами, опустил в урну пустую бутылку из-под пива и пошел дальше… Остановился в сквере, забрался на скамейку — сел на спинку, ноги опустил на сиденье. Сделал звонок по мобильному телефону. Сказал в трубку тихо и грустно:
— Мам?.. Ну, я вышел, мам. Правда, да. Не верится… Нет, все хорошо. То есть нормально… Нет, пока не приеду. Нет, просто дело есть. Не могу объяснить. Ну, мам! Хорошо. Хорошо. Я тоже очень соскучился, мама… — Он нажал отбой и сглотнул комок в горле.
Турецкий пришел в себя на койке тюремного лазарета. Жив? Вроде да… Значит, все получилось?.. Турецкий осмотрелся. В палате он был один. Палата — та же камера, только почище. Те же решетки на окнах, дверь, запертая на засов снаружи. Турецкий попытался подняться, поморщился — больно. Повторил попытку более осторожно: приподнял вначале голову, поворочал шеей — нормально. Правая рука тоже действовала, а вот левая слушалась плохо и отдавала болью в плечо. Турецкий откинул одеяло — грудь и левое плечо были перетянуты тугой повязкой. Он приподнялся на правом локте, проверил подвижность ног и в целом остался доволен: могло быть значительно хуже. Повезло. Он на это и рассчитывал, все для этого сделал верно, но все-таки риск был огромен. Так что повезло. Александр Борисович попробовал вздохнуть полной грудью — закашлялся и повалился обратно на подушку…
Когда открыл глаза в следующий раз, рядом, на стуле, сидел следователь Найденов, на плечах у него был белый халат, в руках папка, но он ее не раскрывал. Глядел на Турецкого с тревогой.
— Администрация СИЗО была обязана разместить вас среди соответствующего контингента из числа работников правоохранительных органов.
— Правда? — улыбнулся Турецкий.
Следователь посмотрел на Турецкого с укоризной, так, будто он сам себя засунул к уголовникам.
— Почему вы не пожаловались хотя бы мне? Я же только теперь узнал, что вы содержитесь в общей камере… — Его передернуло. — Среди уголовников?!
Следователь не изменил обычной официальной манере выражаться, но теперь он был менее сух — чувствовал, что ли, часть своей вины за то, что Турецкий оказался в камере с урками? Нет, скорее, облегчение от того, что Турецкий жив. Потерять подследственного по собственному недосмотру было бы непростительной ошибкой.
— А какой смысл скулить? — Турецкий пожал плечами и невольно поморщился от боли.
Но следователь не понял, что он имеет в виду. Пришлось объяснять.
— В общей камере люди живут по жестким законам, но опасаться мне их сейчас нужно меньше, чем… своих.
— Вы совершенно напрасно идеализируете рецидивистов.
— Да никого я не идеализирую! Моя дырка в спине — результат исключительно частного конфликта. Не сошлись характерами, бывает. В обычной жизни разбежались бы в разные стороны, остыли и забыли, а тут разбежаться некуда, вот и не утихают страсти.
— Вы как будто защищаете своего обидчика?
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Comments