Взрослое лето - Владимир Голубев Страница 40

– Пусть будет так, как будет!

Алёнка прокричала в темнеющую чащу и направилась, сжав узкие губы, к бочке с водой для полива огорода. Умывшись нагретой солнцем за день водой, она вошла в дом.

Поужинав, девочка завела будильник и легла спать. Сквозь дремоту она слышала, как ходит мама, звенит посуда, скрипят половицы, пахло чайным ароматом и сыростью. Но вставать не хотелось, и Алёна наконец-то с головой погрузилась в сон.

Мама разбудила девочку рано утром, за окном светало. В комнате было прохладно, умываться совсем не хотелось. Кто придумал эту воду? Вот бы придумать сухое умывание…

– Торопись, завтрак уже готов. Через полчаса выходить.

– Угу.

Говорить не хотелось, все, что так волновало их в последние годы, о чем спорили и ещё больше размышляли, требовало выхода наружу в настоящих деяниях. Спрятаться некуда, все слова сказаны, а песни спеты. Глаза девочки блестели, как перед контрольной работой за четверть.

Утренний ветер зашумел в деревьях, и ветви старой ели забарабанили с гулом по крыше, словно напоминая, что Мила и Алёна живут в лесу. Мама уложила в рюкзак дочери контейнер с несколькими бутербродами, термос с чаем, бутылку воды и ещё салфетки и зонтик.

– Если начнётся дождь, не мокни, садись в машину к дяде Эдику и езжайте домой.

– Хорошо, мама.

– Устанешь, тоже уходи.

– Хорошо, мама.

– Ну что ты забубнила – это своё: «хорошо, мама», а? Перестань.

– Хорошо мама.

– Ладно, доедай сырник и пошли.

Вскоре путницы шагали среди берёз и тополей. Первой шла Мила, привычно обходя ямы. Алёнка вначале отставала, но вскоре втянулась, жизнь на природе, с ежедневными походами на огород, за ягодами и грибами давала о себе знать. Рюкзак привычно болтался на спине, а в руках, с максимальной предосторожностью, она держала плакат, что они написали с Женей.

На остановке автобус увёз маму в город, но вскоре и Алёна отправилась в посёлок. В полупустом салоне знакомых не оказалось, в основном люди ехали из города на работу. Строящемуся комбинату требовалось много мускулов и сил, и он, словно гигантский улей, вытягивал из городов, посёлков и деревень пчёл, способных ежедневно потеть, собирая нектар с утра до вечера.

На конечной остановке девочку уже поджидал дядя Эдик в серебристой иномарке.

– Здравствуйте. Я Алена.

– Привет! – сказал водитель и оживился. – О, как ты вымахала, скоро станешь, как твоя мама, настоящая красавица. Ну, садись, поехали.

Девочка села на заднее сиденье и по дороге глядела на знакомые с детства дома. Тонированное стекло оборотило посёлок в загадочный сумрачный мир, удлинив тени. Казалось, перед глазами того гляди промелькнёт Иванушка на Сером волке или из-за липовых крон вылетит летающая тарелка в поисках открытых ворот в космический портал.

– Приехали, – сказал водитель, и Алёнка вернулась на землю из родившегося за пять минут дороги мира. – Будь осторожна. Не знаю, что вы с мамой придумали.

– Я встану напротив их офиса.

– Давай, я развернусь и буду рядом. Оставляй рюкзак в салоне.

– Спасибо, ну лучше пусть будет со мной, там у меня телефон.

– У тебя вместо телефона планшет?

– Да вы что, у меня старинная «Нокиа», ещё моего дедушки.

– Забей в память мой телефон, на всякий случай, и набери меня. Я тоже буду знать твой.

Вскоре девочка чуть приоткрыла дверь, и первый шаг сделала не сразу, но все же, совладав с собой, шагнула на пустую и пыльную площадь перед административным зданием комбината. Пройдя полсотни шагов, остановилась прямо напротив окон конторы и развернула плакат. Бумага не слушалась и сворачивалась, но Алёна приспособилась и наконец-то расправила ватман.

На крыше третьего этажа здания стояли электронные часы, Алёна не сводила с них глаз, сменилась минута, затем вторая и третья… Ноги затекали, приходилось переступать с ноги на ногу. Мимо проезжали машины, редкие пешеходы проходили мимо девочки, чаще всего не замечая, словно не видя призрака. Девочка немного освоилась и стала рассматривать окрестности. Кроме трёхэтажного здания администрации комбината площадь окружали деревья и заброшенное с перестроечных времён здание весовой – собственно для стоянки грузовиков с прицепами, гружёнными дарами здешних полей, в семидесятые годы забетонировали огромную площадь. Только над головой на голубом куполе неба редкие перистые облака спешили куда-то вдаль. Какое им дело до людей с их проблемами и заботами? У вечного небосвода вечные дела.

А перед зданием новые хозяева посёлка разбили клумбу с яркими красными цветами, а справа на высоких флагштоках развевались флаги. А редкие туи, посаженные вдоль здания, словно часовые, охраняли покой олигарха. Вскоре ей надоело смотреть перед собой и она позвонила Жене:

– Привет, это я.

– О, привет, ты где? Уже на площади?

– Да, пугаю голубей и воробьёв. Здесь всё как вымерло! К нам не завозили птичьего гриппа или зомби-вируса?

– Подожди, сейчас буду, я в редакции.

Прошло не менее получаса, когда стало заметно, что в окнах конторы началась какая-то суета. Пару раз из дверей выходил перекурить мужчина в синей рубахе и черных брюках, при этом не сводил глаз с девочки. Вскоре со стороны стройки приехали две легковушки, лихо, со скрипом тормозов остановившись у входа. Из них вышли четыре человека и скрылись в здании. На двери машин она рассмотрела рисунок головы зубра, и надпись «Алый зубр».

«Испугались меня, дрожат, не знают, что делать», – подумала Алена и улыбнулась со страха. Руки похолодели, но утреннее тепло привело её в чувство.

Вскоре приехал Женя. Припарковав скутер в стороне, он принялся фотографировать девочку.

– Улыбнись, Лена. К вечеру ты станешь звездой интернета и всех социальных сетей.

– Может, не надо, а, Жень, что-то мне не хочется.

– Ты что, мать, симпатии всей общественности нашей бескрайней страны – вот твой ключ к успеху. Эти, в конторе, уже, наверно, охрипли, споря, докладывать олигарху о тебе или нет. А как только информация распространится в рунете, запрятать пикет будет невозможно! Сейчас ещё позвоню однокурсникам, вот будет шума, на всю Москву, да что там столицу, на весь мир.

Нащёлкав с полсотни фоток, журналист умчался на скутере в сторону редакции, клятвенно пообещав вернуться через час. Алёна устала стоять, она стала прохаживаться, демонстрируя прохожим свой плакатик. Мужчины улыбались, говорили «молодец», женщины как-то боязливо оглядывались и торопились уйти подальше от сумасшедшей девчонки. Только одна пожилая бабушка с голубыми волосами, спросила: – «А мать-то в курсе, что ты здесь стоишь?» «В курсе» – ответила девочка. «Совсем сошли с ума!» – сказала женщина и направилась в сторону садовых участков.

Из здания комбината опять вышел охранник и направился к девочке. Только теперь он был в галстуке и солнцезащитных очках. Подойдя поближе, он прочитал надпись на плакате и спросил: