Ушебти - Александр Асмолов Страница 40

– Но ты сама избрала этот путь. Ведь тебя никто не принуждал.

– Иногда мне кажется, что я взвалила непосильную ношу.

– Отказаться можно в любой момент. Да ты и сама это знаешь.

– Нет, – девушка помолчала, собираясь с мыслями. – Я не жалуюсь. Я сомневаюсь. Оказывается, это очень трудно – молчать день ото дня.

– Но ведь ты среди живых людей. Поговори с кем-нибудь. Облегчи душу.

– О, нет. Этим я не вправе делиться ни с кем. Я оборвала все контакты с родными и знакомыми, чтобы не навлечь на них беду. Меня преследуют.

– Ты не сможешь скрываться все время, – он понимающе взглянул на девушку. – Это удел очень сильных. И одиноких.

– Скоро полгода, как они идут по моим стопам. Я часто меняю ночевки и подрабатываю где попало, чтобы иметь хоть какие-то средства к существованию. Очень редко звоню маме. Пытаюсь успокоить ее, а она только плачет.

– Да, нашим родным приходится тяжелее нас, ведь они не виноваты, что мы избрали такой путь.

– Мне пришлось уйти из университета, уютного дома тетки на Каширке, даже подругам не звоню. Маша осталась в Египте, и я не знаю, что теперь с ней. Уехала ли она, как собиралась, в Италию или опять в Дахабе, ее телефон не отвечает. Прячусь, как последний бомж по чердакам и заброшенным домам. До лета перебивалась в подмосковных дачах, а теперь и это невозможно.

– Научилась ночевать под открытым небом?

– Оказывается, это не так страшно, – она откинула непослушную прядь своих черных волос.

– А ты не преувеличиваешь?

– Нет, одного из преследователей я знаю в лицо.

– Вот как?

– Это Амиль, парень, с которым я познакомилась в Египте, – Варя зло помолчала. – Его хозяева не могут мне простить, что я увезла гребень Хатшепсут.

– Да, кто бы мог подумать, что тебе удастся за неделю каникул отыскать его.

– Это случай, – попробовала она оправдаться.

– И найти мантру в монастыре святой Катерины?

– Там был ремонт, – неуверенно начала девушка. – Штукатурка отлетела, и я случайно прочла…

– И догадалась о дне Тхар, – иронично заметил собеседник.

– Александр, так ты? – жестом он остановил ее порыв.

– Ты же знаешь, что я не вправе говорить тебе об этом, – он задумчиво улыбнулся. – Ступая на великий путь, о слабости своей забудь.

– Мне так не хватает поддержки и совета. Развей мои сомнения, Александр…

Что-то холодное коснулось ее лица, отчего Варя вздрогнула и резко проснулась. Это крупные холодные капли ночного дождя упали на ее лицо. Угли в костре подле нее недовольно зашипели. Темное ночное небо низко нависло над лесом, спрятав звезды и ранний месяц. Пахло дождем, вернее, свежим июльским ливнем. Сейчас он налетит, выплескивая на истомившуюся от зноя землю тысячи тонн прохладной чистой воды. Смотреть на это хорошо из окна своего дома. Даже романтично, а в лесу лучше спрятаться куда-нибудь. Тяжелые капли настойчивее забарабанили по листве соседних деревьев, поднимая в лесу шум. Варя заторопилась в шалаш, собирая нехитрые пожитки, которыми укрывалась на ночь у костра. Трое ее товарок, спящие внутри, недовольно заворчали, когда она втиснулась между ними. В шалаше было душно, но спрятаться более нигде не было возможности. Сверкнула ослепительная молния, и тут же над лесом прокатил раскатистый гром, а следом за ним хлынул ливень. Под его напором крыша у шалаша присела, будто от страха, но выдержала. Товарки не лгали, что они не первый сезон вместе собирают в лесу ягоды и кормятся этим. Похоже, и вправду их опытные руки сработали шалаш на совесть. Теперь он был похож на маленькую лодку в море, только не раскачивался. Было отчетливо слышно, как, шурша по листве, дождевые капли собирались в маленькие ручейки, змеились к траве и сбегали в близлежащую ложбинку, а далее – к ручью. Если всего этого не знать, то было бы страшно, но если прислушаться, различая мельчайшие оттенки звуков, то всю картину можно нарисовать в воображении. Зловещий шум становится ливнем. Жуткая темень – летней ночью. Появляющиеся на мгновения ослепительных вспышек молний бесформенные, закутанные во что-то тела, ворочающиеся рядом, – обычными добрыми женщинами, принявшими в свою странную компанию Варю и обучившими ее нехитрому делу сбора ягод в лесу.

Лето в этом году выдалось жарким. Температура июня била все известные рекорды, и москвичи, вырываясь в выходные из раскаленной столицы за город, заселяли берега всех известных водоемов. Имевшие дачи вывозили свои семьи в Подмосковье и, наведываясь туда на субботу и воскресенье с друзьями и знакомыми, радовались, как дети, возможности поплескаться в теплой воде местной речушки, а кому повезет – водохранилища. К середине лета загоревшие, посвежевшие и раздобревшие от постоянных шашлыков, поросят и гусей на вертеле, ароматного плова в казане над костром, тройной наваристой ухи с дымком, копченных над ольховой стружкой рыбин и печенной в горячей золе картошки, они вспоминали о грибах и ягодах. Но горожане давно растеряли сноровку и терпение в этом нехитром деле. Истоптав опушки еще сохранившихся лесов, они решили, что проще это покупать у местных жителей. Им было невдомек, что вымирающие деревни, где три бабки и седой дед коротают последние дни, не в состоянии обеспечивать таким количеством ягод всех жаждущих. Этим занимались профессиональные сборщики. Группками по нескольку человек они забирались далеко в леса, куда не ступала нога дачника. Разделив обязанности, они жили там по нескольку месяцев.

Варя случайно встретилась с такой бригадой и приглянулась им за тихий и покладистый характер. Верховодила Семеновна. Плотно сбитая, работящая и сноровистая во всем, она первым делом накормила худышку и расспросила. Поняв по уклончивым ответам, что у девчушки не все ладно на личном фронте, а если приглядеться, то просто беда, она предложила Варе поработать вместе. Семеновна сразу смекнула, что худышке будут под силу многокилометровые переходы от их стоянки в лесу к шоссе, где та сможет быстро продавать ягоды. У чистеньких и хорошеньких покупали охотнее.

К своему удивлению, Варя обнаружила, что отлично ориентируется в лесу, а дальняя дорога к шоссе и обратно успокаивала ее растревоженную душу. Да и товарки ее не беспокоили, у каждой была своя беда. Она-то и собрала в этом шалаше абсолютно разных женщин. А Семеновна находила в себе силы еще и побалагурить у костра на ночь, когда их усталые за день тела просили отдыха, а души – разговора. Бесчисленные байки Семеновны после нехитрого ужина у костра, обжигающий чай с травами и ягодами да тревожные звуки ночного леса быстро стали родными для Вари. Она поняла, как мало нужно человеку, чтобы жить, и как много ему нужно для счастья.

Ливень закончился так же неожиданно, как и начался. Еще звенели последние капли, а прохлада, забравшись в шалаш, уже сморила девушку. Засыпая, Варя приказала себе проснуться в пять утра, чтобы успеть на утреннюю электричку. Сегодня начинался новый семинар по тантре, на который ей опять удалось бесплатно устроиться помощницей.