Я жулика люблю - Светлана Денисова Страница 40

Карина поморщилась и чуть отодвинула трубку от уха. Эдак и оглохнуть можно, жулик Мордвинов орет, как недорезанная свинья!

Калиновский тихо выругался и проговорил сквозь зубы:

— Прекратите истерику, трус несчастный! Ладно, черт вас побери. Когда вы должны вывесить эти тряпки, то бишь шторы?

— Уже через три дня, — простонал Мордвинов.

— Я вам позвоню. Сегодня вечером. Сидите дома. И перестаньте паниковать! Лучше подумайте, кто мог обо всем пронюхать? И не виноват ли в этом ваш длинный язык?

— Да я никому, — заикнулся было Мордвинов, но Калиновский перебил его, с яростью вскричав:

— Да вся ваша гребаная редакция была в курсе! Они могли кому угодно… А уж ваша дочь! — Тут Калиновский слегка смутился и закашлялся.

Мордвинов немедленно прицепился к его последним словам и закричал:

— Попрошу мою дочь не трогать! Если бы вы тогда, Вениамин… Федорович, не совершили этого мерзкого… мерзкого!..

Карина сдавленно задышала, но не выдержала и расхохоталась, стараясь, чтобы на нее не обратили внимания. Ну и жуки, хороши, ничего не скажешь!

— Ладно, ладно, Алексей Петрович, успокойтесь, — заговорил Калиновский с деланным добродушием. — Давайте все это, кхе-кхе, забудем. Я, пожалуй, звонить вам не стану…

— Т-то есть?

— …А пришлю к вам своего парнишку.

— Для охраны? — тупо спросил Мордвинов. Голова у него болела все сильнее и соображала все хуже.

— Ну, для охраны он вряд ли пригодится. Он вам кое-что от меня передаст. Ничего, Алексей Петрович, выкрутимся как-нибудь.

— Вам-то они писем не посылают, — буркнул Мордвинов, немного успокаиваясь. — А выкручиваться мне одному придется.

— Ничего, ничего, сила солому ломит, — и после еще нескольких ничего не значащих слов Калиновский дал отбой.

Мордвинов кое-как повесил трубку и, выбравшись из будки, неверными шагами направился к машине, где его половина изводилась от нетерпеливого беспокойства.

Карина быстренько закончила «разговор», сунула трубку в карман, изобразила бурную радость по поводу вдруг заработавшего мотора и осторожно поехала за машиной Мордвиновых, напевая себе под нос ведущую мелодию из сериала про Джеймса Бонда.

* * *

— Похоже, здесь, — Юля прильнула к окну автомобиля. — Гляди, вон водонапорная башня.

Гений кивнул и потянулся, выгнув спину. Он уже четыре дня провел за рулем и устал как собака. Энергии у девчонки хватило бы на целую роту поисковиков.

— Пашка, вылезай, теперь надо тот домик отыскать, — Юля легонько подтолкнула его в бок.

Пашка выбрался из машины и, скривившись, потер коленки:

— Укатали сивку крутые горки!

— Пошли, пошли, сивка.

Они заперли машину и зашагали по главной улице, припорошенной мягкой рыжевато-серой пылью. Юля что-то бормотала себе под нос и вертела головой то вправо, то влево.

Ребята исходили поселок вдоль и поперек, провожаемые из-за занавесок любопытно-сдержанными взглядами.

— Примерно вот с такой позиции я ее и увидела, — сказала наконец Юля, останавливаясь посреди узкой улочки. — Значит, дом где-то рядом… Да вот он! — вскрикнула она и вытянула руку.

За низеньким штакетником красовалась аккуратная двухэтажная дачка с кокетливым деревянным петушком на коньке двускатной крыши.

— Точно? — недоверчиво переспросил Пашка, с самого начала сомневавшийся в успехе их затеи.

— Да точно, точно, — Юля уже вприпрыжку бежала к калитке.

Гению ничего не оставалось, как последовать за ней.

— Хозяева! — громко воззвала девушка и застучала деревянным молоточком, подвешенным у калитки. — Эй! Есть кто дома?

В домике царила полная тишина.

— Нету никого, — заключил подошедший Пашка. — Видишь, окна все закрыты, и калитку тоже заперли.

— Черт, досада какая, — Юля в нетерпении огляделась по сторонам и топнула ногой. — Ладно, пошли!

— Куда еще? — обреченно спросил Гений.

— Спросим у соседей, где тут правление. Может, там что знают.

Вышедшая им навстречу из соседнего домика румяная полнотелая женщина охотно объяснила, как пройти к нужному месту. Юля поблагодарила, подмигнула Гению и спросила, указывая на дачу с петушком:

— А кто хозяин этого дома? Мы тут комнату присматриваем, хотим отдохнуть за городом.

— Ой, туда не советую! — Женщина даже руками всплеснула. — У Петра Ивановича зимой канализацию прорвало, так до сих пор еще не наладили! Он уж, бедный, мучается-мучается, а ему все твердят: меняй, мол, Иваныч, стояк; а это ж такие деньги! Я уж ему говорю: Иваныч, плюнь, поставь себе будочку во дворе, как все. Вы лучше мои комнаты посмотрите, право слово!

Ребятам пришлось осмотреть две небольшие чистенькие комнатки. Потом гостеприимная и очень говорливая хозяйка угостила их молоком, не переставая рассказывать. Юле с трудом удалось вклиниться с вопросом в поток ее воспоминаний о постигшем соседа несчастье (она могла кое-что и добавить):

— Скажите, а ваш Петр Иванович, он сам откуда?

— Да отсюда, — слегка удивилась женщина. — Как с Купавны переехал, лет уж двенадцать тому, так и живет здесь.

— А часто у вас комнаты сдают?

— А это как когда. Летом, конечно, отдыхающих в наши угодья побольше приезжает. А Петр-то Иваныч тогда, в феврале, кому-то весь дом сдал на неделю. А сам в Купавну поехал, к брату. Уж так потом ругался, так ругался! Ну, стребовал с этих, с городских, за ущерб, а что толку? Земля-то сгорела.

— А сейчас Петр Иванович где? — быстро спросила Юля.

— Да опять, бедный, за сантехниками поехал, — вздохнула хозяйка. — Я уж ему говорю, не найдешь ты, Иваныч, никого, больно дорого дерут. Он-то скуповат, — пояснила она.

Юля перебила ее, боясь, что женщина опять начнет рассказывать всю эту историю по второму разу:

— Он сегодня вернется, как вы думаете?

— Ой, не знаю, милые, не знаю. Если он в Купавну опять поехал, может, и у брата на ночь останется.

— Видите ли… Простите, мы до сих пор ваше имя-отчество не знаем.

— Мария Васильевна.

— Так вот, Мария Васильевна, нам очень важно Петра Ивановича дождаться. Вы не пустите нас переночевать? Мы заплатим, — Юля обаятельно улыбнулась, — и люди мы тихие.

— Пущу, конечно, пущу. Ночуйте на здоровье. В комнатах чисто, все прибрано, да вы видели.

Они обо всем договорились, и Юля отправила Пашку за машиной, которая спокойно стояла себе на главной улице поселка.

Ребята разместились в смежных комнатках на мягких кроватях, заботливо взбитых хозяйкой.