Мимо кассы - Светлана Алешина Страница 40

Даша однажды уже была в роли пациентки, но опять волновалась. Сегодня их группа проходила по программе искусственное вскармливание. Процедура в принципе безболезненная, но ужасно неприятная. Как всегда, на занятиях должны были присутствовать главная медсестра клиники и главврач. Последнее обстоятельство больше всего не нравилось Даше. Она даже мысленно не могла себе представить, что Сергей (а для всех остальных – Сергей Юрьевич) увидит ее в таком ужасном виде, с торчащей изо рта трубкой.

«Бр-р». Она невольно передернулась и подошла к кушетке. Ее порадовало то, что в комнате она Сергея не увидела.

«Наверное, срочная операция», – с облегчением подумала Даша.

Саму процедуру «вскармливания» выполняли две ее одногруппницы: Таня Сергеева и Женя Ревуцкая. Девчонки волновались и боялись не меньше Даши. Все-таки своя! К тому же обе были круглыми отличницами, и получение за эту процедуру «четверки» для них было абсолютно неприемлемо.

Даша легла на кушетку боком, и Таня, дрожащими руками взяв со стола приготовленный аппарат, подошла к ней. Женя сбрызнула ей горло какой-то гадостью, чтобы не было больно при глотании. Даша вздохнула и покорно глотнула шланг. Ощущала она себя так, как будто дело происходит в гестапо, а она является советской разведчицей.

Однако шланг был тоненьким, и проблем с глотанием не возникло. Через несколько секунд шланг уже был на месте. Ассоциации с садистами из гестапо как-то быстро улетучились из Дашиной головы. Женя поддерживала шланг, а Таня взяла бутылку с молоком и начала аккуратно вливать содержимое в Дашин желудок. Вскоре бутылка благополучно опустела. Процедура была завершена.

И тут все находившиеся в учебной комнате увидели, что с Дашей происходит что-то не то. Она начала задыхаться, лицо ее потемнело, и она начала хрипеть. Конвульсивными движениями Даша пыталась вытянуть из себя шланг. Мурашки побежали по коже даже у Зои Андреевны – главной медсестры больницы, на своем веку повидавшей многое.

Стало понятно, что Даше плохо. Таня от испуга бросила шланг и прижала руки ко рту. Прошло еще некоторое время, пока Женя выдернула его из бившейся в конвульсиях Даши. Теперь она уже глухо хрипела. Все с ужасом и в каком-то оцепенении смотрели на происходящее, совершенно не понимая причины случившегося.

Первой пришла в себя Зоя Андреевна. Она тут же выгнала из комнаты половину девчонок, бесполезно стоявших с открытыми ртами, и подбежала к Даше.

– Что? Что случилось? – Несмотря на проснувшуюся активность, она была очень растерянна и напугана не меньше других.

Даша не отвечала и только продолжала хрипеть, но с каждой секундой хрип затихал.

– Девочки, помогите мне, – наконец начала давать распоряжения Зоя Андреевна. – Оля, быстро беги за Сергеем Юрьевичем, скажи, что очень срочно.

Испуганная, стоявшая рядом девушка с короткой стрижкой и расширенными от ужаса глазами тут же исчезла за дверью.

– Так, срочно делаем промывание желудка. – В голосе медсестры послышались металлические нотки. – Может быть, в бутылке было не молоко? Может быть, кто-то неудачно пошутил?

Медсестра попыталась хоть немного распрямить Дашу, чтобы получить доступ к ее рту, но это ей не удавалось. Даша все больше скрючивалась и наконец, дернувшись в конвульсиях, затихла. Ее рот был свободен и доступен, но, похоже, это уже не имело значения.

– Срочно в операционную! – истошным голосом завопила Зинаида Андреевна, поняв, что дыхание у девушки исчезло.

Она попыталась искусственно восстановить работу сердца, но все попытки сделать что-либо не имели успеха. К тому времени, когда в комнату влетел главный врач клиники Сергей Юрьевич Курский, Даша была мертва…

Главврач констатировал это, пощупав у нее пульс и приподняв ее веки. Он попробовал применить электрошок, но все было тщетно. Когда он распрямился, по его виду все сразу поняли – случилось страшное.

Кто-то из девушек всхлипнул и тут же испуганно затих – настолько неуместным был этот звук в наступившей тишине.

– Что здесь произошло? – каким-то осипшим голосом спросил Курский, оглядывая присутствующих.

– Я ничего не понимаю, – почему-то шепотом ответила ему Зоя Андреевна. – У нас проводились обычные практические занятия. Все было хорошо, а потом… – Она приглушенно всхлипнула и развела руками.

– Где бутылка? – деловым тоном спросил Сергей Юрьевич, немного придя в себя.

– Вон она, – еле слышно проговорила Таня, не сводя глаз с Дашиного лица.

Курский взял бутылку и внимательно ее осмотрел.

– Пахнет молоком. Но есть какой-то еще странный запах.

– Запах? – эхом отозвалась Зинаида Андреевна.

– Да, – мрачно заметил Курский.

– Кто-то что-то подмешал, – отважилась высказать предположение Таня Сергеева, которая была старостой группы.

Курский резко повернулся в ее сторону, Таня покраснела и приложила руки к груди. Этим она хотела показать, что не настаивает на этой версии.

– Быстро вызывайте милицию, – властно распорядился Курский после небольшой тяжелой паузы. – Как бы мне не хотелось, чтобы это все получило огласку, но… у нас нет выбора. Надеюсь все-таки, что это не специально кто-то проделал. Я пойду доложу начальству.

И, бросив печальный взгляд на тело Даши, он резко повернулся и быстро вышел из комнаты, теребя край халата.

В комнате воцарилась мертвая тишина.

* * *

Сергей Юрьевич Курский являлся главным врачом клиники Заварского. Он же лично делал все самые сложные операции. Хирургом он был, что называется, от бога.

Он вырос в семье потомственных врачей – кем будет их сын, родители даже и не задумывались: это было предрешено. Способности к этой профессии проявились у Сережи уже в самом раннем детстве, к великой радости всей его родни. Начиналось все так: маленький Сережа, которому только что исполнилось семь лет, поймал в дачном пруду обыкновенную лягушку и довольно профессионально ее препарировал. Потом он лечил всех окрестных кошек, собак и птичек, которых ему удавалось поймать.

В школе он выигрывал все подряд олимпиады по химии и биологии. Единственной проблемой для Курского был иностранный язык, который никак ему не давался. Это, правда, относилось только к английскому – латынь он знал хорошо, профессия обязывала.

На вступительных экзаменах в институт он, правда, едва не провалился из-за злополучного английского. Однако в дело вступили связи родителей, и Сергей стал студентом.

Учился он отлично и был всеобщим любимцем у девушек, которые составляли абсолютное большинство группы. Сергей благосклонно принимал поклонение слабой половины человечества, стараясь никого не обделить своим вниманием, и вскоре прослыл по всему курсу отменным бабником. Этот ярлык, впрочем, совершенно не мешал ему в общении со студентками.

Он женился на последнем курсе института на первой красавице группы. А после ряда удачно проведенных сложнейших операций заслужил репутацию хорошего хирурга. Желающих оперироваться у него становилось все больше. А потом его жена попала в аварию. И помочь ей он, увы, не смог. Она навсегда лишилась возможности ходить.