Злодей в подарочной упаковке - Светлана Алешина Страница 40

Разбудил меня резкий протяжный звонок, который бесцеремонно нарушил тишину в моей уютной квартире. Я уже протянула руку к трубке, как аппарат затих. Звонил не мой сотовый, а домашний. Кто-то не дождался разговора со мной, значит, собеседник был не очень терпелив. Я не придала звонку никакого значения, но тут же встала, так как пора уже было отправляться на работу.

Припаркованная почти у подъезда «Лада» была припорошена снежком, который шел всю ночь с небольшими перерывами. Я заботливо очистила машину от снега и села за руль. Когда телефон, уже не домашний, а сотовый, зазвенел снова, нарушив мое утреннее спокойствие, я вздрогнула. Нервишки пошаливали и без того, а тут еще и непонятные эти сигналы. Я быстро нащупала аппарат в сумочке, опасаясь, что звонок опять сорвется.

— Алло, — хрипло, со сна произнесла я.

— Доброе утро. — Мужской голос показался мне знакомым, но узнать его спросонья я не смогла.

— Доброе, — пробурчала я в ответ, злясь на то, что собеседник не представился.

— Как твои дела? Скрываться от правосудия не собираешься? Готовы ли доказательства твоей невиновности? — быстро проговорил Резовский, голос которого наконец-то я узнала.

— Ты что в такую рань звонишь? — спросила я его в свою очередь.

— Беспокоюсь за тебя, — заботливо сказал Фима. — Ты ведь все равно уже не спала.

— А что же я делала, по-твоему? Гуляла все утро? — переспросила я с издевкой.

— Я тебе домой звонил, там тебя не было, — объяснил Фима свой нехитрый ход.

— Фимочка, ты не дождался, пока я отойду от ночной неги, и бросил трубку, — проговорила я ласково своему адвокату, от чего он просто растаял. — А вот сейчас сижу за рулем своей «Лады» и отправляюсь на работу, как всякая порядочная женщина в этот час.

— Как? А кто тебе машину вернул? — удивился Резовский.

— Нашлись добрые люди на белом свете, которые не всегда готовы следовать только букве закона, — упрекнула я Фиму.

— Слушай, я о тебе беспокоюсь! Может быть, нам встретиться и обговорить еще раз твои показания по этому делу о наезде? — предложил Фима вкрадчивым голосом.

— Зачем?

— Ну я же все-таки твой адвокат, — напомнил Резовский.

— Помнишь, я тебе обещала сама докопаться до истины в этом деле, — напомнила я Фиме. — И я не привыкла чувствовать себя виноватой, тем более за то, чего не совершала. Наказание за ошибки других нести не собираюсь. Когда-то давно, еще в детском садике…

— Ты играла в машинки и наехала на ногу воспитательнице, — перебил меня Фима, теперь уже явно издеваясь надо мной.

— Нет, — резко одернула я его. — Воспитательница наказала меня за то, что какая-то девочка сломала игрушку. Я эту пирамидку и в глаза не видела, а стояла в углу почти весь тихий час и потом еще и гулять на пошла со всеми детьми, а осталась с нянечкой. Обидно было до ужаса, но доказать свою невиновность я не смогла.

— А сейчас сможешь? — с сомнением спросил Резовский. — На сей раз тебя ждет не угол, а года два-три наказания.

— Справедливость должна восторжествовать! — в сердцах воскликнула я так громко, что незнакомый мужчина, проходивший недалеко от машины, удивленно посмотрел в мою сторону. Резовский же только крякнул в трубку, не ожидая, видно, что я так заведусь.

— Фима, ты извини, но мне сейчас некогда, — выпустив пар, сказала я. — Но, как только мне станет что-то известно, я сейчас же тебе об этом сообщу. Главное — не переживай!

Мы попрощались, я отключила телефон, положила его в сумочку и наконец-то отъехала от дома.

Припарковав машину на нашей небольшой служебной стоянке, я вышла и осмотрела свою «Ладу», надеясь увидеть хоть какие-то следы недавнего ночного происшествия, о котором неожиданно в это утро напомнил мне Резовский. Но на блестящей ее поверхности не осталось ничего, что могло бы свидетельствовать о столкновении, кроме неглубокой неровной вмятины. Единственная царапина длиною не более пяти сантиметров была еле заметна, да я и не уверена, что она получилась именно от того ночного столкновения.