Трудно быть вором - Алексей Макеев Страница 40

Шульгин не до конца забыл навыки, полученные во время службы на границе. Предстоящая встреча могла таить в себе большую опасность, и он готовился к ней, как к военной операции.

До сих пор ему везло. Он довольно спокойно выбрался из своего тверского убежища и доехал до Москвы. Свою физиономию на милицейском стенде он видел, но фотография была настолько не похожа на него нынешнего, что Шульгин совершенно успокоился. Подвести его могла только фамилия, но он всегда держал наготове фальшивый паспорт с заложенной между страниц пятисотрублевой купюрой – своего рода универсальный пропуск.

Настоящая опасность началась с того момента, как он опустил письмо в почтовый ящик. Теперь его судьба во многом зависела от незнакомых и даже враждебных ему людей. Но в большей степени все-таки от него самого, от его ловкости и предусмотрительности.

Остановился Шульгин на самых задворках Москвы, в доживающем последние дни домишке одного старого знакомого, горького пьяницы, который не смог бы сунуть нос в его дела, даже если бы сильно этого захотел, – все свободное время он посвящал поискам очередной дозы спиртного. Шульгин расплачивался за постой водкой.

На место встречи он пошел не просто заранее. Еще до того, как написать письмо, он тщательно осмотрел это место и выбрал ключевые точки. Одна точка являлась сугубо виртуальной. Она предназначалась для того, чтобы четко знать, где будет находиться человек с деньгами. Вторая точка находилась в глубине лесопарка под деревом, которое он отметил двойным крестом. Дерево ничем не отличалось от прочих, но по некоторым признакам найти его можно было очень легко. Под этим деревом Шульгин устроил тайник, в котором схоронил ключ Звонарева. Так было надежнее. И третья точка предназначалась для наблюдательного пункта, который устроил себе Шульгин в густом кустарнике на краю большой поляны. С этого места он, в принципе, мог без труда контролировать другие две точки, а также пути подхода к месту встречи. Вне поля его зрения оставался участок, расположенный по другую сторону речушки, но с этим Шульгин уже не мог ничего поделать. Он был один и не мог разорваться. Он утешал себя тем, что речушка хотя была и невелика, однако являлась каким-никаким препятствием. К тому же он не собирался лезть на рожон. В письме оговаривалось, что все инструкции на месте Биклемишев будет получать по мобильному телефону.

Наметив ориентиры, Шульгин запасся и оборудованием. Он намеревался занять наблюдательный пункт с вечера, поэтому приобрел хороший спальный мешок и специальный коврик для туристов, так называемую «пенку», не пропускавшую тепло. На такой подстилке можно было лежать даже на холодной земле, не боясь простудиться. Также он захватил с собой мобильник, фонарик и хороший бинокль. Пистолет, разумеется, тоже был при нем. Шульгину ужасно не хотелось, чтобы случилось самое худшее и пришлось бы пускать его в ход, но он понимал, что худшее иногда случается и лучше быть к нему готовым. Захватил он с собой и сухой паек, потому что ждать целую ночь на голодный желудок – последнее дело.

Такая предусмотрительность казалась Шульгину совсем не лишней. Если Биклемишев и дочка академика захотят устроить ему западню, они тоже позаботятся о том, чтобы прийти пораньше. И если Водянкин каким-то образом вычислит его планы, он тоже подсуетится. Но тогда у Шульгина будет возможность вовремя заметить эту суету и уйти.

Ночь прошла абсолютно спокойно. Шульгину повезло настолько, что даже дождя, столь частого в последние дни, на этот раз не было. Он умеренно замерз, но к утру немного размялся, согрелся и был готов действовать.

До рассвета был еще целый час, лесной массив был погружен во тьму, и ни звука не раздавалось в предутренней тишине – только шум ветра и шелест опадающих листьев. Однако чуткий слух Шульгина внезапно выхватил из привычных звуков возникший в отдалении ровный шум автомобильного мотора. Он какое-то время приближался, а потом стих. Шульгин насторожился.

Сначала ничего не происходило. Снова над лесопарком воцарилась тишина. Но потом вдруг Шульгин увидел мелькнувший на поляне огонек. Он всего лишь мигнул и пропал, но этого было достаточно, чтобы испортить Шульгину настроение. Худшие его предположения начинали сбываться. Ему готовили западню.

Конечно, можно было допустить, что это просто любители ночных прогулок дышат лесным воздухом или влюбленные не знают, куда себя девать от переполняющего их счастья. Можно было даже предположить, что на поляне творится какое-то злодеяние – местечко и время для бандитов были самые подходящие, – но все это было из области фантазий, а реальность настойчиво повторяла: «Ловушка».

Шульгин все же не стал пороть горячку. Его пока не обнаружили, и до рассвета он в безопасности. Полностью исключать случайность было бы нерационально. Просто следовало дождаться появления Биклемишева. По его поведению станет ясно, что здесь готовится.

Света на поляне Шульгин больше не видел. Если где-то рядом и были люди, то своего присутствия они ничем не обнаруживали. Оставалось терпеливо ждать.

Рассвет начался незаметно. Чуть-чуть посветлело небо, и обозначились верхушки деревьев. Внизу между стволами еще лежала глубокая тень. Над поляной клубился серый туман. Однако Шульгин достал бинокль и осторожно выглянул из своего убежища.

Он пристально осмотрел поляну и край леса у речки – каждый куст, каждое дерево. Видно было плохо, но явных признаков чьего-то присутствия Шульгин не обнаружил. Он взглянул на часы – до назначенного им срока оставалось пять минут. Если Биклемишев идет от асфальта пешком, значит, должен уже находиться в пределах видимости. Если же он не будет жалеть машину и покатит прямо по кочкам, то должен появиться с минуты на минуту. Шульгин снова приник к окулярам бинокля. Воздух над поляной делался прозрачным, и не заметить человеческую фигуру было невозможно. Но Шульгин никого не увидел.

Прошло пять минут. Вокруг было тихо. Небо быстро светлело. Глубокое разочарование охватило Шульгина. Он понял, что Биклемишев, скорее всего, не придет. Что могло ему помешать, Шульгина сейчас не волновало. Гораздо важнее было то, что теперь делать ему самому, деньги у него были на исходе, попасть к себе домой он не мог, вернуться к брату – тоже. Без всякого сомнения, Темирхан и все прочие тоже засыпались. Да вдобавок постоянная угроза со стороны Водянкина. Одним словом, положение такое, что хуже и придумать невозможно. Вся надежда у Шульгина была на этот чертов ключ. Но, похоже, это теперь не больше чем ненужная железка, закопанная под деревом. Вроде тех «сокровищ», которые прячут дети, когда играют в пиратов. Только игра, в которую ввязался Шульгин, была совсем не детской.

Он не торопился уходить, держа в уме ту самую вспышку света, которую заметил на поляне перед рассветом. Лишняя предосторожность в таких случаях никогда не помешает. Видимость теперь была хорошей, и Шульгин опять принялся тщательно обшаривать взглядом каждый уголок местности.