Улики горят синим пламенем - Алексей Макеев Страница 40

– Достанем, не проблема.

И они разошлись, чтобы подготовиться к серьезной работе.

* * *

Тем же вечером Ростик Вишневский снова ждал Демьяна у ворот стрелковой базы в Оленьем Бору. Тот вышел из калитки и сел к нему в машину.

– Чего сам приехал? Мог бы на трубу брякнуть. Или опять вместе на дело поедем?

Ростик хмыкнул.

– Нет, поедешь один. Со своими пацанами, ясное дело. Просто у тебя будет спецзадание. Помнишь, ты спрашивал про шефа? Так вот, он сам хочет с тобой поговорить. Базарить будешь с моей трубы.

Он нажал кнопку в адресной книге. После нескольких гудков послышался глуховатый голос:

– На связи!

Ростик поспешно заговорил:

– Я на месте. Груз доставил. Он готов слушать.

И протянул трубку Демьяну. Тот не без робости взял телефон. Будучи крутым бандитом, он довольно часто терялся в непривычных ситуациях.

– Я слушаю…

Больше он не произнес ни слова, только кивал головой и невнятно мычал: «угу», «ага», «м-м-м». Выслушав все, что требовалось, Демьян вернул трубку Ростику. Тот убрал ее в карман. Спросил:

– Вопросы есть?

Демьян отрицательно покрутил головой:

– Нет, полная ясность.

– Тогда действуй. Вот, прими груз, как обещал, – из-под заднего сиденья Ростик извлек тяжелый брезентовый сверток. – Два «калаша». К ним четыре полных рожка.

Ростик уехал, а Демьян со свертком направился на базу.

Он собрал свою бригаду в жилом вагончике.

– Пацаны, собираемся – и по коням! Дополнительная халтурка образовалась. Работа непыльная, но дурная. Козла одного завалить – и всех делов. Со мной пойдут двое, ты и ты. – Он ткнул пальцем в двоих избранных. – Смотаемся туда и обратно. Башляют наликом. А то на этих поджогах одни обещания. Остальные работают по обычному плану. В эту ночь нам надо окучить шесть парковок. Совсем звереет шеф.

Отобранные командиром пацаны занялись полученными от Ростика автоматами. Убрали смазку из стволов и затворов, изолентой смотали попарно рожки магазинов, проверили наличие патронов.

Когда стемнело, с территории стрелковой базы выехал темно-серый «Москвич» с затемненными стеклами и направился в неизвестном направлении.

* * *

Немного позднее Никита Леонидович Вишневский в тренировочном костюме вышел на улицу, чтобы погулять со своей собачкой, бультерьером Генделем. С некоторых пор среди культурных людей стало модным называть собак именами композиторов типа – Бетховен, Моцарт или, к примеру, Даргомыжский какой-нибудь.

На охранников, которые сунулись за ним следом, привычно цыкнул:

– Держать дистанцию!

Те послушно отстали. Никита Леонидович потрусил вдоль сквера. Гендель семенил позади. На бегу Никита Леонидович думал. И подумать ему было о чем.

В последнее время Никите Леонидовичу не нравился его племянник Ростик. И идеи его креативные не нравились, даже пугали. Этот самонадеянный засранец заваливал одно дело за другим. Да еще и обворовывал родного дядю.

Но сейчас Ростик был ему очень нужен. Через него Никита Леонидович осуществлял руководство бандой урюпинских. Бандитов Вишневский использовал в разных целях, решая с их помощью проблемы с самыми упрямыми. Воронцовку от мелких хозяйчиков освободил, причем с легкостью. Этот, Босяков, самый борзый, дольше всех держался. А тут как шелковый стал, все бумажки не глядя подмахнул.

И сейчас с гаражами проблему, считай, почти решил. Пошел народ в гаражи, а сколько сопротивлялись, упирались! Да, не умеют у нас по-хорошему. Не хотят. Тут Ростик молодец, ничего не скажешь. Постарался. Только бы палку не перегнул. И его, Никиты Леонидовича, имя не замарал бы. А ведь может, подлец!

Темно-серый «Москвич» с затемненными стеклами появился неожиданно, с той стороны, где машины вовсе не ездят. Стекла опустились, и поначалу Никита Леонидович не расслышал выстрелов. Только когда Гендель тонко пронзительно взвизгнул и повис на поводке мертвой тяжестью, Вишневского клюнула догадка. Человеком он был сообразительным, потому и добился в жизни столь многого. Поэтому сразу понял, что в него стреляют.

Но тут вслед за догадкой Никиту Леонидовича клюнуло нечто более серьезное. Пуля, а за ней другая. Он упал. Это спасло его от целого града следующих пуль. Они буквально изрешетили стену мусорника, мимо которого он в этот момент пробегал.

Двое охранников по приказу хозяина держались от него на почтительном отдалении. Никита Леонидович терпеть не мог, когда ему «сопят в затылок», особенно во время вечерних прогулок-пробежек. И вот сейчас это обернулось бедой. В первый момент телохранители совершенно растерялись. Достать пистолеты, снять с предохранителя, передернуть затвор – на все это ушло непозволительно много времени.

Автоматные очереди срезали обоих телохранителей прежде, чем они успели изготовиться к бою. Темно-серый «Москвич» приблизился к месту, где упал Никита Леонидович. Дверцы распахнулись, и из машины выскочили двое с автоматами в руках. Третий вылез чуть позже, он тыкал пистолетом в разных направлениях и орал на автоматчиков.

– Где он? Куда уполз? Ищите! Если вы его не добьете, я сам вас добью!

Но на месте преступления остался только остывающий трупик несчастного Генделя. Ну, и тела охранников.

Гуров и Крячко наблюдали сцену битвы с первого кадра, сидя в «Мерседесе» Станислава. Выехали последить, а тут на тебе! Избиение младенцев. Начало стрельбы стало для сыщиков такой же неожиданностью, как и для самого Вишневского. Но к моменту, когда под огнем киллеров пали оба телохранителя, Гуров был уже готов действовать.

– Стас, твой левый, вали! – скомандовал он и покинул машину.

Крячко обладал столь же быстрой реакцией, как и его друг. И вместо того, чтобы начать выяснять – почему, собственно, Гуров командует, почему он, Станислав, должен стрелять именно в левого бандита и так далее, – Крячко поднял свой старенький «макар» и, не особенно целясь, выстрелил два раза. И не промазал.

Гуров в этот момент расправлялся с двумя другими киллерами. Первым выстрелом он влепил пулю в висок правому автоматчику, а затем принялся расстреливать их вождя с пистолетом. Бил по конечностям и ниже пояса, чтобы тот не смог сопротивляться или убежать, но сохранил способность болтать.

Убедившись, что достиг цели, Гуров обернулся к напарнику:

– Стас, ты в порядке? Вызывай «Скорую», а я поищу дядю. Он не мог далеко уползти.

Никита Леонидович действительно нашелся довольно скоро. Он забрался в мусорный бак и тихо скулил. Наверно, прощался с Генделем. Ясное дело, не с охранниками. На предложение Гурова вылезти он долго не поддавался, и полковнику пришлось силой выволакивать его суховатое тельце за шиворот.

– Уголовный розыск! – прорычал полковник в лицо Вишневскому. – Ты спасен!