Старший оборотень по ОВД - Максим Есаулов Страница 40

Не прощаясь, он вышел. — Давай, давай, лети, сокол! — пожелала Кожурина. — Не все брюхо о землю стирать…

* * *

Не найдя отца на месте, Паша Арнаутов заглянул в соседний кабинет. Там двое оперативников из арнаутовского отдела, Иванов и Серегин, играли в шахматы.

— Здорово, бойцы! А батя мой где?

— Ваш батя, товарищ начальник, «вне зоны действия сети», — отозвался Серегин «съедая» белой ладьей пешку противника.

Паша усмехнулся, вспомнив, как вчера вечером отец вернулся домой вдрабадан пьяный и полчаса кому-то названивал, сидя в коридоре и забыв раздеться. Конечно, после этого он не поставил телефон на зарядку.

Зашел Федоров. Паша посторонился, чтобы его пропустить. Федоров выглядел взволнованным: теребил свой вечный портфель, приглаживал волосы.

— Арнаутов у себя? — спросил он.

Серегин сделал очередной ход, и только после этого ответил:

— На территории. Труба у него сдохла, так что найти его мы не можем. Шах!

Иванов убрал короля из-под шаха. Федоров с некоторым недоумением посмотрел на их партию, пригладил волосы и вздохнул:

— Тут такое дело, мужики: проявилась связь Шилова. Егоров, опер из четвертого изолятора. Надо срочно что-то решать. Он может в отпуск сорваться. А может… А может, и на явку к Шилову.

Федоров посмотрел на убоповцев, словно ожидая, что они подскажут решение.

И Серегин его подсказал. Щелкнув лямками наплечной кобуры, он предложил:

— Адрес этого Егорова есть? Ну и поехали! Чего бюрократию разводить? Паш, ты свободен?

— Мордобой будет? Я готов!

— Вот и поддержка СОБРа есть, — вступил в разговор Иванов.

— Ой, дров бы не наломать, — в сомнении покачал головой Федоров.

Бывший замполит мотострелкового батальона, после сокращения подавшийся из армии в органы и случайно угодивший в Управление собственной безопасности, он привык всегда действовать строго по указке начальства, а сейчас, как на грех, не мог обратиться ни к Виноградову, ни к его заместителю, которые с утра укатили на какое-то расширенное совещание и отключили мобильные телефоны.

— Сам говоришь, дело срочное, — Серегин встал из-за стола и потянулся; он уже оценил все выгоды предстоящего задержания. Если попадут в точку и через Егорова удастся выйти на Шилова — они молодцы. А если что-то не выгорит, то крайним можно выставить этого недалекого уэсбэшника. — Шеф вернется, а мы ему — подарочек. А если с Шиловым вместе, то и по медальке дадут.

Продолжая терзаться сомнениями, Федоров промычал что-то невразумительное.

И вдруг неожиданно принял решение:

— А, поехали! Поехали, по пути разберемся.

В коридоре Управления Серегу и Стаса, собравшихся на Черняховку за машиной Романа, окликнул Карташов:

— Мужики! Поговорить надо. Отойдем?

Они спустились на первый этаж, встали на широкой лестничной площадке около урны. Скрябин закурил.

— Мне позвонила Юля. — Карташов пересказал их разговор и свои соображения по этому поводу.

— Егоров вчера нам звонил. Но ничего не сказал, — в ответ известил Карташова Серега, а Скрябин прокомментировал:

— Страхуется. Он же… — Стас замолчал, выжидая, пока какой-то сотрудник пройдет мимо них и поднимется до следующего этажа. — Он же знает, что в теме — мент.

— Но не знает — кто, — вздохнул Карташов.

— Или — сколько, — добавил Серега. — Кто сказал, что в теме один мент?

— В любом случае, у него что-то важное, если он решил прийти, — Скрябин, как стоявший ближе всех и к лестнице, и к входу на этаж, посматривал, не заинтересовался ли кто их разговором.

— Это точно, — кивнул Карташов. — От Романа ничего?

— Пока нет, — ответил Серега.

— Ладно, держите меня в курсе.

— Ты контачь с девушкой, а мы попробуем дать знать Ромке.

— Лады. — Карташов ушел.

— Ты ему не веришь? — спросил Стас.

— Я уже себе-то не верю…