Поцелуй смеющегося Будды - Ирина Шанина Страница 40

В дверь кто-то постучал, причем этот кто-то не был представителем местных правоохранительных органов, слишком уж робким был стук. В любом случае, кто бы это ни был, встреча с ним не входила в мои планы на ближайшее будущее. Я метнулась к стене и встала так, чтобы вошедший меня сразу не увидел. Впрочем, эти предосторожности были излишними: зрелище, открывавшееся с порога, напрочь отбивало желание рассматривать комнату в деталях. Я затаила дыхание, отчаянно надеясь, что незваный гость потеряет сознание при виде трупа.

Однако вошедший не упал в обморок. Потому что двенадцатилетние мальчики вообще обычно не падают в обморок.

Мальчик шагнул к кровати и жалобно всхлипнул:

— Сю?!

В носу у меня защипало, глаза налились слезами… Захотелось подойти к нему, обнять, ободрить. Неожиданно мальчишка резко развернулся и увидел меня. Глаза его стали круглыми от ужаса. Ну конечно, он решил, что это я тут «повеселилась». Еще мгновение, и он выскочит за дверь и помчится по пляжу с громкими криками. Нужно было срочно брать инициативу в свои руки.

— Меня зовут Анна, — решительно заявила я по-английски. — Я подруга Сю Ин. Не бойся, я ничего плохого тебе не сделаю. Те, кто совершил это, хотели убить и меня. Они натравили на меня собаку, — я показала ему свою укушенную руку.

Паренька немного отпустило, но он все еще был как натянутая струна. Я попыталась вовлечь его в диалог:

— Как тебя зовут?

Мальчик не ответил, пришлось продолжать:

— Я познакомилась с ней в большом доме, на горе, она помогла мне бежать оттуда. — При этих словах что-то изменилось в его лице, видимо, мне удалось найти нужную тему для разговора. И самое главное — глаза его из круглых вновь стали узкими, как и полагается представителю монголоидной расы.

Я говорила, говорила, говорила, не давая мальчику опомниться. Я рассказала ему все с самого начала: как Сю передала мне мешочек с бриллиантами, как я обнаружила труп горничной, как убийца пришел за мной, как я купила амулет у дедушки, как бежала потом по ночному городу, как приехала к Стивену, но те, кто охотился за Сю, и здесь опередили меня. Когда я дошла до того, куда я спрятала бриллиант, мальчик улыбнулся.

Я замолчала и выжидающе посмотрела на него.

— Меня зовут Сань Ва…

Я ждала продолжения, но он, видимо, решил, что для первого раза такого количества информации вполне достаточно, и снова замолчал. Пришлось продолжать: я рассказала ему о доме на горе, о старике У и его страшных помощниках, о том, как мы бежали через воздуховод, как продирались сквозь заросли, как я ушибла ногу, а Сю помогала мне идти, как мы переночевали в отеле, как потом приехали к дедушке Чжэну, как я вчера отправилась за краской для волос… Когда я дошла до этого места, у меня внутри все оборвалось. Краска, куда я дела краску? Она точно была у меня в руках, когда я шла к дому, а вот дальше? Дальше я не помню. По моему в момент изменившемуся лицу мальчик понял: что-то произошло, причем что-то очень неприятное. Видимо, он все же мне поверил, потому что спросил:

— Тебе плохо? — Его голос звучал взволнованно.

— Коробка с краской, я где-то потеряла коробку с краской…

Было очевидно, что он не понимал, почему я так волнуюсь из-за какой-то коробки с краской. Но времени на объяснения уже не было, с минуты на минуту в дверь могли постучать первые отдыхающие.

— Нам надо уходить, Сань Ва. Если появится полиция, то меня арестуют. Даже если я расскажу им всю правду, мне все равно не поверят.

Сань Ва кивнул в знак согласия, но прагматично заметил:

— Надо стереть отпечатки пальцев. Постарайся вспомнить, что ты трогала.

Это была проблема, потому что мои отпечатки присутствовали на различных предметах в количестве, достаточном, чтобы довести меня до электрического стула, или как тут у них, в Гонконге, казнят особо злостных преступников.

— Видишь ли, я жила здесь несколько дней, поэтому мои отпечатки везде. Имеет ли смысл их стирать?

— Имеет, — коротко ответил он и принялся за дело. Подолом футболки он вытер краны, ручку двери, ведущей в туалет, потом повернул ее и на несколько мгновений скрылся в ванной комнате. Судя по всему, к делу он подошел серьезно: зашумела вода в унитазе; видимо, Сань Ва слишком энергично устранял следы моего пребывания с кнопки на бачке.

— Ну все, — успокоил он меня, появившись в дверях. — Если там и были твои отпечатки, то теперь их нет.

Я не стала ему говорить, что полиция сразу поймет, что отпечатки кто-то стер, а потом, обнаружив где-нибудь МОИ отпечатки, тут же идентифицирует этого «кого-то».

Мы вышли на крыльцо. Можно сказать, что нам здорово повезло: рядом со сторожкой никого не было, хотя в дальнем конце пляжа уже маячило несколько фигур. День обещал быть жарким, от земли поднималось марево, поэтому лица людей разглядеть было невозможно, что к лучшему — если мы их едва различали, значит, и они нас тоже видели плохо. На мачте по-прежнему болтался акулий плавник, вывешенный вчера утром дедушкой Чжэном. В воду никто не лез, но я точно знала, что объявления об опасности появления у берега акул передают по радио каждый час. Очень скоро кто-нибудь заинтересуется, почему не сменили знак, пойдет выяснять это и обнаружит… Ладно, лучше не думать об этом. Нам во что бы то ни стало нужно уехать с острова, сесть на паром, идущий на Лантау, добраться до монастыря, вернуть камень и попросить, чтобы настоятель принял меры по поимке убийц Сю Ин. На полицию я не надеялась — скорее всего у господина У там все было схвачено. Я положила руку на плечо Сань Ва: