Метель - Наталья Андреева Страница 40

«Должно быть, я хорошо выгляжу», – подумала она и повернула ключ в замке зажигания. Попробует он ей теперь нахамить!

На этот раз на встречу она приехала первой. Народу в кафе было мало, но все сидевшие там мужчины, среди них очень известный актер, вытянули шеи. Цокая каблуками, Маша прошла за один из столиков. Демонстративно разложила перед собой исписанные листы: я здесь на работе. И также демонстративно посмотрела на часы.

Богатырев появился минут через десять. Остановился в дверях и стал озираться по сторонам. Маша, сидевшая почти у самого входа, поняла, что он ее не узнал. Она привстала и помахала рукой:

– Илья! Сюда!

Богатырев вскинул брови и направился к ее столику. Она поняла, что произвела на него впечатление.

– Здравствуйте, Илья, – сказала Маша, когда Богатырев подошел.

– Давно ждете?

– Минут пять. Все в порядке. Я вас надолго не задержу.

– Почему же? – он окинул ее взглядом и сказал: – Можно и надолго. – А, сев напротив, заметил: – Вы сегодня выглядите совсем по-другому.

– Я… У меня ужин в ресторане, – зачем-то соврала Маша.

– А как же ребенок?

– За ним присмотрит родственница.

– Ужин с женихом?

– Да вам-то что?

– Если вы с подругой, то я бы с удовольствием к вам присоединился, – и он пригладил вихор на макушке.

– А почему вы думаете, что нам с ней это доставит удовольствие?

– А разве нет? Я веселый! Я знаю много анекдотов. Я буду вас весь вечер развлекать. Могу рассказывать байки из актерской жизни.

– Она у вас такая длинная, что уже есть байки?

– Я могу соврать. И глазом не моргну, верите? – он смешно вытаращил глаза.

Она рассмеялась:

– Верю!

– Со мной не соскучишься, клянусь! Я карточные фокусы умею показывать! Художественно свистеть! – он сложил губы трубочкой и дунул. Маша продолжала смеяться. – А еще я умею играть на губной гармошке и разбивать кирпичи ребром ладони!

– Тогда мне лучше пойти в цирк. Зачем же в ресторан?

– А хотите, я вам стихи буду читать? – таинственно понизил голос Илья.

– Вы знаете стихи?

– Ну, что-то же я читал, когда поступал в Щуку?

– А вы разве поступали?

– Ну, раз я окончил театральное училище, значит поступал?

– А вы разве профессиональный актер?

– Нет, блин! Я, кстати, туда с первого раза поступил, – похвастался он. – А не поступил бы, так все, крышка.

– Почему крышка?

– Возраст, – коротко пояснил Богатырев. – Туда мужчин принимают до двадцати четырех.

– Часов? – пошутила она.

– Лет. – Он был серьезен.

– Значит, вы его окончили, училище?

– Ага. Я, правда, два года готовился. Все присматривался, кругами ходил возле Щуки. Как я? Не опозорюсь ли? Я ведь до этого никуда не поступал. Ни в один вуз. Девочку выцепил, студенточку очкастую. Говорю: как быть? Как встать, что сказать? Как одеться? Оказалось, блатная. Папа у нее известный актер, там же и преподает. Везучий я, а?

– Так это она вам помогла поступить?

– Она мне учиться помогла, – серьезно сказал Богатырев. – Ну, поступил. Жить-то на что? Меня ведь не сразу снимать начали.

– А водителем вы работали?

– И водителем, и в охране. Днем учишься, по ночам делаешь вид, что не спишь, а на самом деле… Я даже спать научился с открытыми глазами! – рассмеялся он. – Веришь, нет?

– Верю!

Она вспомнила, что забыла включить диктофон. А ведь он сейчас настоящий! И интересные вещи рассказывает! Работал, учился. Тяжело ему приходилось.

– А девочка? Что с ней?

– Какая девочка?

– Ну, которая вам учиться помогала?

– А что с ней? Актрисой стала. Тоже где-то снимается.

– Вы не хотели на ней жениться?

Он мгновенно замкнулся. Уже без улыбки и всякого там заигрывания сказал:

– Не хотел. И сейчас не хочу. Не хочу ни на ком жениться.

– У вас что-то случилось? – сочувственно спросила она. – Личная драма?

– Да с чего ты взяла? Я – и вдруг драма!

– Шекспиром что, не грезили? И Гамлета сыграть не хотелось?

– Кабы все мы были Гамлеты, – развел руками Богатырев. – Но так ведь не бывает, а?

– Вы в театре не служите?

– Я свое отслужил, – он развалился на стуле. – Я еще на третьем курсе стал сниматься. И сразу в дамки. А потом засосало. Три раза хотели отчислить. Пронесло. Спасибо моей заступнице и ее знаменитому папе! Диплом получил и отвалил. Театр что? Прошлый век. А вот кино – это дело. Это будущее!

– Но в театральных постановках оттачивается актерское мастерство.

– Талант либо есть, либо его нет, – отрезал Богатырев. – Само отточится.

– А вы уверены, что он у вас есть, талант?

– Уверен.

– Что ж… Ах, да! – спохватилась Маша и пододвинула к нему листки с отпечатанным текстом. – Вот ваше интервью. Прочитайте.

Он, нехотя, стал читать. Маша в это время внимательно следила за его лицом. Наконец-то у нее была возможность его рассмотреть! И кто сказал, что Богатырев – красавец? Если приглядеться, нос слишком широкий, а вот лоб низковат, да и глаза небольшие, широко поставленные. Волосы светлые… Глаза… Она вздрогнула. Почему ей так знакомы эти глаза? Цвета гречишного меда, с золотыми искорками. И этот взгляд из-под мохнатых ресниц…

– Я крашусь, – спокойно сказал он, не отрывая глаз от текста.

– Что?

– Волосы, говорю, крашу. Что, темные корни отросли?

– Я не…

– Ты так меня разглядываешь. Что-то не в порядке?

– Я тоже крашусь, – неожиданно призналась она.

– Для вас, женщин, это нормально.

– По-моему, для любого актера это нормально.

– Да? – он поднял взгляд от текста интервью и посмотрел на нее. – Значит, ты не блондинка?

– Нет.

– Жаль.

– Тебе нравятся блондинки? – она неожиданно для себя перешла на «ты».

– Нет.

– Тогда, где логика?

– Логики нет. Просто ты мне нравишься блондинкой. Это плюс. Но есть и минус.

– Интересно, какой?

– Есть любимые женские имена, а есть нелюбимые. Мое нелюбимое женское имя «Маша». Когда я знакомлюсь с женщиной и слышу «Маша», на этом все и заканчивается.