Козлы и орлы - Наталья Скороденко Страница 4

– Чем с Настюхи можно поживиться? У нее даже машины нет, а зарплата – шестьсот долларов.

Настя обреченно кивнула:

– Я даже если квартиру продам, половины не наберу… А насчет свадьбы из родных все были «за». Хотя, громко сказано – из родных. Вы же знаете, у меня одна Лялечка да двоюродная бабушка в Питере и остались.

Следует заметить, что у Стрепетовой из досягаемых и дееспособных (двоюродной бабушке было лет сто) близких имелась только мачеха – Ляля Николаевна Стрепетова. Отец Настюши несколько лет как скончался. Мачеха же вовсе не была злой бабой ягой, как принято думать, согласно сложившемуся стереотипу. Мы вообще, когда учились в школе, и не сомневались, что она родная мать Насти. Красивая молодая женщина, встречавшая каждый день девочку из школы, всегда так нежно ее обнимала, а Настя так радостно к ней бежала, что других мыслей и быть не могло. Но как-то раз, случайно, мы услышали, как Настя спросила ее: «Лялечка, а что ты мне вкусного на обед приготовила?», и страшно удивились. С чего бы это маму называть по имени? Не обремененные лишними комплексами ни тогда, ни сейчас, мы при первом же удобном случае спросили об этом у Насти. Настюша же ответила, что Ляля ей не родная, но настоящей мамы она не помнит, потому что та умерла при родах, и что с самого детства знает только Лялечку и считает ее самой лучшей мамочкой на свете.

– Да ты и думать забудь квартиру продавать! Сама же говорила, папа всю жизнь копил, чтобы тебя отдельным жильем обеспечить! Мало ли кто чего требует, может, у тебя Олега регулярно красть будут, а квартира-то одна! – накинулась я на Настю.

Мне хотелось сразу пресечь всякие попытки всерьез заняться сбором денег на выкуп, выжечь эту порочную мысль, так сказать, каленым железом. Инка правильно поняла мой настрой и моментально подключилась.

– Ты фильмы смотрела, книжки читала?! Вымогатели, они такие! – Инка красноречиво потрясла в воздухе кулачком. – Им только дай! Дашь триста, а они четыреста объявят, соберешь четыреста, а они тебе – мильон!

Она так и сказала «мильон», видимо, для пущей убедительности.

Стрепетова посмотрела на нас вполне вменяемым взором и задала вполне конструктивный вопрос:

– Так что же делать?

– Намечать круг подозреваемых, – отчеканила я. – Итак, кто не был счастлив в связи с предстоящей свадьбой?

Такая постановка вопроса явно больше импонировала лояльной Стрепетовой, которая никого ни обвинять, ни подозревать в силу общей кротости нрава не хотела.

– Ну, Вася Федотов, помните?

Мы с Инкой энергично закивали. Федотов таскался за Стрепетовой еще с ясельной поры, их иначе как жених и невеста не величали.

Все в общем-то и были уверены, что дело у них закончится свадьбой.

– Так вот, Васька так и не смог смириться, что я его считаю просто другом, а люблю Олега… Мне страшно не хотелось его обижать, я ведь его тоже люблю, но только как самого близкого друга. Сердцу ведь не прикажешь. Не встреть я Олежку, не узнай, что такое настоящая любовь, я бы точно за Васю замуж вышла. Я ему так и сказала, а он… не понял.

Мне стало от души жаль Ваську. Бесхитростная возлюбленная, желая его утешить, безошибочно подобрала самые обидные слова. Так уязвить можно только не нарочно! Нет бы сказала, всегда, мол, относилась к тебе как к другу, мужем и представить не могла… А пассаж «про вышла бы, если бы не встретила» способен и кролика превратить в тигра-людоеда.

– Так вот, он даже выпивать стал, позвонил пару раз, подшофе, грозился Олега убить… Но вы на него даже не думайте, он и мухи не обидит! Это все от обиды, отчаянья, не всерьез!

– Не знаешь ты, Настя, что делает с людьми ревность! – резонно заметила я. – Мог, не мог, это все лирика. Давай будем каждого недоброжелателя по пунктам рассматривать. Машина, кстати, у Василия какая?

Настя недоуменно посмотрела на меня и, запинаясь, ответила:

– Г-голубая «Хонда».

Мы с Инкой переглянулись.

– А работает наш голубчик где? – ласково поинтересовалась Инка.

– В строительной конторе на «Менделеевской», – ответила Настя.

– Вот и славненько, ты нам все его и Олега своего адреса-телефончики запиши, а мы пока кофе сварим, – предложила я. – И вспоминай, кто еще был недоволен твоим романом. Видишь, как все уже интересно складывается!

Настюха вырвала листок из блокнота и, даже высунув язык от усердия, начала записывать координаты, а Инка принялась жужжать кофемолкой.

Я нажала кнопку электрочайника и задумалась. Что бы ни стояло за этим похищением, надо строго-настрого наказать Насте, чтобы она больше никому о происшедшем и о нашем участии в расследовании не трезвонила. Мало ли кто замешан? Нам утечка информации ни к чему. А так есть шанс, что некто, причастный к делу, если он из близкого круга, будет не в курсе происходящего, занервничает и проколется! Додумав эту ценную мысль, я в краткой форме донесла ее до Насти.

– Никому ничего не говори, ни о похищении, ни о том, что мы с Инкой начали рыть!

– Я… я уже рассказала, что Олега похитили… двоим.

– Кому? – грозно спросила я.

– Ну, Лялечке конечно же и еще Эльвирке ночью позвонила…

– Ляле-то понятно, родители не в счет… Но Эльвирке-то зачем ночью звонила? Вроде бы вы с ней не самые близкие подружки, да и девица она не самая душевная! Могла и послать. Зачем она тебе сдалась? – удивилась я.

Эльвира Ветрова считалась в школе раскрасавицей. Да и впрямь, была она весьма эффектной девицей, к тому же одевалась модно, броско. Основательно ее портили лишь излишняя самоуверенность и грубость, частенько переходившие в хамство. С нашей «серой мышкой» Настюшей Эльвира училась в одном классе, но о дружбе между ними и речи быть не могло. Эти «лед и пламень» сойтись не могли по определению.

– Понимаешь, она меня с Олегом и познакомила. Случайно вышло. Встретились во дворе, она с ним шла. Поздоровались, «привет-привет!», а я так на Олега засмотрелась, что ногу подвернула! Эльвирка куда-то торопилась, так что он мне один до квартиры подняться помог. Я ради приличия пригласила его войти, чая выпить. Даже не надеялась, что он согласится. А он согласился! Так у нас все и началось. Ну а потом, месяца через два, Эльвирка нас в кафе вместе увидела, подошла так к Олегу, со мной даже не поздоровалась, будто меня и не было, и спросила: «Что-то ты пропал, не звонишь! Дела?» А он меня обнял и ответил: «Теперь у меня одно дело – Настюша! К свадьбе готовимся!» Эльвирка позеленела, развернулась и ушла. Ну а вечером мне позвонила… – Настена приумолкла.

– Слово в слово все вспомни! – оживилась я, почуяв след.

У Инки уши даже как-то вытянулись и стали похожими на трубочки.

– Орала на меня, мол, отомщу, проклинаю! Ты, говорит, скромницей прикидывалась, а сама тихой сапой парня у меня увела! Я ей объяснила, что у нас с Олегом настоящая любовь, что для нее он один из сотни, а для меня – единственный, а она еще больше разозлилась! «Свадьбе не быть!» – кричала. «Ты у меня еще слезами умоешься, и кент твой, по ходу, пожалеет! Я таких штучек не спускаю!» Вот точные ее слова. Но ясно ведь, это так, со зла…