Гиблое место - Марина Серова Страница 4

— Надо, — вынесла я себе приговор, прикинув, что становиться стервой мне все же неинтересно. Но жизнь заставляет. — Давай-ка вернемся к твоему барану. Как он пропал?

— Просто, — пожала Ритка плечами. — Он должен был появиться четыре дня назад. У него сейчас странная работа какая-то. Командировка… Да не было этих командировок у него никогда! Он вообще непонятно чем занимается! То ли в мафии какой-то советник, то ли наркотиками торгует…

— Господи, как же ты с ним связалась? — ужаснулась я.

— Я же точно не знаю. Просто он никуда не ходит — только утром и вечером, а деньги у него всегда есть. Ну, сама подумай, куда можно ходить утром и вечером?

— В церковь, — необдуманно брякнула я.

— Ага, в церковь. У нас что, за посещение церкви деньги уже платить начали?

— Нет, если он не священник…

— Он? — Ритка поперхнулась. — Он — священник? Ты его видела?

— Нет, — призналась я.

— Поэтому ты и говоришь такую нелепицу. Он же всех прихожан распугает…

Да уж, ничего себе парнишку выбрала Ритка…

— А ты его спрашивала, где он работает?

— Он не отвечал. Смеялся и говорил, что работает на ФСБ. Но я же знаю, что это не так. А теперь я уверена — он работал на мафию…

— Ладно, — решила я. Под действием пива в голове пропали остатки ясности, уступив место повышенной филантропии, которая всю жизнь плачевно заканчивалась для меня. — Поехали к нему, и сами все спросим.

— Его нет, — пожала она плечами. — Ой, Таня, а вдруг…

Она застыла, уставившись в угол такими глазами, что я подумала, будто там ей привиделся призрак утраченного Эдика.

Я посмотрела туда же, но не увидела ничего, кроме книжного шкафа, переполненного сочинениями классиков вперемежку с творениями Джекки Коллинз. Эдика там не было — ни во плоти, ни в астрале. Я бы такую личность приметила.

— Что? — шепотом спросила я Ритку.

— А? — очнулась она. — Ах, ну конечно… Я боюсь, что в квартире лежит его труп. И заходить туда одна ни за что не рискну. Поэтому я тебе и позвонила.

Интересная все-таки Ритка! Надо же было вспомнить обо мне именно тогда, когда у нее назрела необходимость увидеть чей-то труп! Если у нее проклятие — потеря возлюбленных, то у меня карма покруче. Я должна постоянно любоваться на трупы, и уж, если бы меня спросили, предпочла бы постоянно терять возлюбленных. Это куда приятнее, можете мне поверить.

Перспектива пойти полюбоваться вместе с Риткой на труп ее мафиозного Эдика меня не вдохновляла. Я почувствовала острое желание немедленно исчезнуть и появиться только тогда, когда Ритка найдет свою потерю и пригласит меня с ним чайку попить. Но я прекрасно понимала, что без меня Ритка в квартиру не войдет, а значит, будет думать про Эдиков труп ежесекундно, отравляя существование и себе, и ближним. Поэтому я вздохнула и поднялась.

— Ну ладно. Пошли смотреть на твоего мафиозного Эдика.

— Правда? — она не поверила своему счастью. — Ой, Танечка… Как же это с твоей стороны мило…

Она вскочила и начала лихорадочно собираться.

— Только туда ехать на двух трамваях и одном автобусе, — предупредила она меня.

— Я на машине, — сообщила я, радуясь, что моя «девяточка» со мной. Но как я обрадовалась этому, стоило только Ритке объявить, куда мы едем!

— Он живет в Комсомольском поселке.

Да уж, кисло подумала я. Везет мне сегодня, как утопленнице на солнце…

Единственное, что меня успокаивало, это то, что после обнаружения Эдика я буду свободна, а следовательно, счастлива. Иногда я начинаю понимать Экклезиаста, сообщившего, что многознание умножает печаль.

Ох, и печальны мы были бы, кабы знали наперед, что наши мытарства еще только начинаются!

* * *

Выйдя к машине, я остановилась. Ох, черт! Ехать надо в Комсомольский, пиво в крови бродит, не приведи господь, по дороге менты… И как я буду выкручиваться?

Я задумалась. Останавливать мотор и просить нас отвезти в такую даль — иллюзия почище светлого будущего… Нет уж, придется рисковать. Я засунула в рот таблетку «Ментос» — хоть и отрава, а вещь полезная. Дальше оставалось полагаться на удачу. Оглянувшись и увидев выходящую из подъезда Ритку, я подумала, что рассчитывать на удачу в ее обществе тоже глупо, но ничего другого не остается.

В конце концов, и не из таких ситуаций выходили…

Я села в машину, Ритка плюхнулась рядом, стараясь выглядеть счастливой и беззаботной. Давалось ей это с трудом, и вообще непонятно, как ей удалось закончить театральный. Не иначе как красота неземная помогла… Слава богу, что она не решилась играть на сцене. Во-первых, театр на сто процентов бы погорел, вздумай Ритка стать там примой. А во-вторых, ей можно было играть только немые роли. Или горничных с подносом.

Сейчас она сидела, вытаращив свои и без того огромные глаза, сжав губы и улыбаясь, как призрак. Во всяком случае, у меня от ее улыбки забегали по спине мурашки, и я поспешила отвернуться, чтобы поберечь нервы.

— Поехали? — спросила я ее, старательно избегая встречи с ее обезумевшими глазами.

— Да, — голосом, исполненным слез, проговорила моя незадачливая подруга.

И мы рванули вперед, стараясь не превышать скорости, дабы не привлекать к себе внимания щедро расставленных повсюду гибэдэдэшников.

* * *

К моему удивлению, мы доехали без приключений и даже не вляпались в пробку. Проехали цивилизованную часть города, и, когда навстречу машине уныло потянулись серые и невзрачные здания, спрятанные за густой дымкой смога, сразу стало понятно, что мы попали в замечательный Комсомольский.

— Просто как из Швейцарии в Советский Союз приехали, — вздохнула я, оглядывая убогую местность.

Мы вырулили прямо к высотному зданию с гордым воззванием к пролетариям на фасаде и остановились.

— Пошли?

Я открыла дверцу и поняла, что мой вопрос повис в воздухе.

Так. Молчанье было ей ответом… Я обернулась.

Ритка вжалась в кресло и смотрела на меня глазами, полными ужаса и тоски.

— Так мы идем? — начиная терять терпение, спросила я.

Она жалобно простонала, глядя мимо меня:

— Таня, может быть, я тебя тут подожду? Нет, правда… Ключ я тебе дам.

Я смерила ее взглядом, которым хотела показать всю глубину своего непонимания.

— Как это?

— Я боюсь…

Ее голос прозвучал еле слышно. Как вздох насмерть испуганного и потому умирающего лебедя.

— Чего? — вопросила я безжалостно.

— Ну, я боюсь, что мы там найдем Эдика…

— Так какого черта? — взревела я. — Кого мы ищем-то? Наоборот — найдем твоего Эдика, какая радость! Мир вокруг нас окрасится самыми яркими тонами, мы постигнем истину и возрадуемся! Мы разве не Эдика ищем?