Притворись моей сестрой - Кэролайн Б. Куни Страница 4

Мистер и миссис Джонсон не чувствовали в себе сил долго ехать по автобану, платить сборы за пользование дорогами и искать точное место проживания семьи Спринг. В особенности когда в конце путешествия их ждало расставание с дочерью, поэтому было решено, что Дженни отвезет один из адвокатов.

Рив стоял, прислонившись к стене гостиной, и смотрел в окно в ожидании появления машины. Он хотел выйти и попрощаться с девушкой. Мама запретила ему появляться в доме Джонсонов до приезда адвоката, чтобы не мешать семье. Рив и так полжизни прожил, постоянно нарушая покой соседей, поэтому считал, что и на этот раз может сделать то же самое, но после долгих споров с матерью сдался.

В ту ночь он плохо спал, хотя был уверен, что все-таки лучше, чем члены семьи Джонсон. Он любил Дженни, правда сейчас у него складывалось ощущение, что она порвала связи со всем миром и с ним в том числе. Рив всегда считал ее «сумасшедшей» рыжей и в данном случае использовал это в качестве комплимента. Девушка казалась ему воздушной и светлой, как надежда и радость. Но на данный момент описание Дженни в смысле сумасшедшей приобрело иной смысл – она стала испуганной и рассеянной. Парень считал, что Джонсоны зря согласились на условия семьи Спринг, а те были не правы, когда их выдвигали: девушке пришлось пообещать больше не связываться с Джонсонами. Как можно было просить не звонить, не писать и не встречаться с людьми, которые ее вырастили?

Но семья Спринг хотела вернуть свою дочь (даже сейчас ему было очень сложно признать, что она не является дочерью Джонсонов) и желала, чтобы та резко разорвала все старые контакты и связи. Риву казалось, что его любимую приперли к стенке и поставили в ситуацию, когда курящего или пьющего человека заставляют резко и бесповоротно отказаться от зависимости. Правда, в данном случае это была зависимость от семьи, в которой она выросла. Получалось, мистер и миссис Джонсон – это не любовь Дженни, а вредная привычка, от которой та сможет избавиться за три месяца.

– Ладно, все не так плохо, как ты думаешь, – сказала миссис Шилдс сыну.

К ее отъезду его мама решила напечь разной вкусной еды. Так уж она реагировала на все серьезные изменения. Она готовила и пекла на похороны и свадьбы, чтобы приветствовать новых соседей, пожелать всего доброго друзьям, которые после выхода на пенсию переезжали во Флориду. Рив удивлялся ее поведению. Почему, когда мистер и миссис Джонсон прощаются со своей единственной дочерью, его мать приготовила запеканку из курицы с овощами? Почему, когда Дженни превращалась в Джен, она решила напечь четыре дюжины двойных шоколадных печений?

– Все очень плохо, – ответил он и протер рукавом свитера запотевшее от его дыхания окно.

– Если бы я была членом семьи Спринг, которым я, к счастью, не являюсь, – продолжила мама, – то я бы двенадцать лет ужасно переживала по поводу пропавшего ребенка. Помнишь, что было, когда Лиззи исчезла всего на одну ночь? Хотя ей тогда и было восемнадцать лет, я все равно позвонила в полицию, но…

Как с ней частенько случалось, мать Рива не довела мысль до конца. Он чувствовал, что теряет терпение, и усилием воли заставил себя стоять без движения. Нужно отнести запеканку Джонсонам, потому что мама смущалась и не хотела их отвлекать.

«А как, по ее мнению, я сам себя чувствую в этой ситуации?» – подумал Рив.

– …Если хочешь что-то позабыть, другого выхода нет. Надо думать о новом, а не о старом. Поэтому, как мне кажется, это правильное решение, чтобы быстрее свыкнуться с новой жизнью.