Актеры на мушке - Кирилл Кащеев Страница 4

Все, меня сварили! И бесполезно доказывать, что я ни при чем, что пока ее Катька не денет куда-нибудь толстенькую попу и не заведет длинные ножки, ей роли не видать, как собственных оттопыренных ушек! Такая вот анатомия сцены…

И Петьку больше щипать нельзя – теперь мамаша ему может и поверить.

Дверь репетиционной распахнулась, и Витка явила себя – на губах удовлетворенно-сытая улыбочка, как у пообедавшей воробьем кошки.

Надеюсь, никому не надо объяснять, что я Витку ненавижу?

Не за то, что она подставила меня родительницам. Раньше занятия с мелкими вела она, но устраивать им втихаря крупные гадости в отместку за плохое поведение у Витки дипломатичности не хватило. Она на них честно и откровенно орала – в результате теперь занятия веду я, и мне, а не ей скашивают за это половину месячной оплаты. Я и не ожидала, что Витка такое стерпит.

А ненавижу я Витку за то, что она моя дублерша! У нас в театре каждую роль играют по два человека – меняемся через спектакль. На «Синей птице» недавно журналисты из «Комсомолки» были – и умудрились явиться на ее спектакль, а не на мой! И им понравилась ее Митиль – а мою они вовсе не видели! И статья про наш театр вышла с ее фоткой! Ну почему так?

Кстати, Витка считает, что это я ее дублерша.

Ну разве не стерва?

– Закругляйся – Татьяна Григорьевна зовет, – окидывая мелких пренебрежительным взглядом, цедит Витка.

– Закончу и приду, – бросаю я через плечо. Совсем Витка меня за идиотку держит: думает, я и правда брошу занятие и на глазах у мамашек, которые за эти занятия платят, куда-то рвану? Чтоб меня та же Татьяна Григорьевна – это директорша наша и главреж – живьем сожрала?

– Татьяна сказала – срочно. Немедленно, – говорит Витка.

Ага, так я и поверила – нашла дуру на такое дешевое разводилово купиться, придумай чего поизящней, девочка. Витка потопталась у меня за спиной и вышла. А я начала гонять мелких под «Чунга-Чангу»: в «Необыкновенном путешествии» сложный танец, они вечно путаются.

Закончить я, конечно, постаралась если не побыстрее, то хотя бы минута в минуту, и втихую удрала через костюмерную. На разборки с Катькиными-Петькиными мамочками у меня времени нет – Татьяна зря звать не станет. Особенно сейчас, когда на носу последний спектакль сезона, а впереди долгое лето, и неизвестно, чем мы вообще будем заниматься. В коридорах театра свет не горел – у взрослой труппы сезон закончился еще два дня назад. Если вы не поняли – на самом деле это не наш театр, это нормальный драматический. А наш детский музыкальный для них вроде нелюбимого ребенка: уже жалеют, что завели, но отказываться поздно. Зато у нас есть все: сцена, аппаратура, репетиционные, классы для занятий – пусть старенькое, зато профессиональное. И мы – театр, настоящий, а не какая-то там студия для заик колченогих при ДК работников колбасной промышленности!

Двигаясь почти на ощупь, я пробежала пустыми коридорами и распахнула дверь режиссерского кабинета – и заморгала, как сова, попавшая из темноты на свет.

– Ю-юлечка! – Наша Татьяна Григорьевна повернулась от окна и расплылась в своей фирменной улыбочке. Все-таки когда тете шестьдесят лет, немножко толстеть надо. А то фигура у нашей режиссерши как у меня – ну почти… Зато физиономия! Когда она счастливо улыбается во весь рот, а улыбается она постоянно – зрителям, мамашкам, спонсорам, – да еще вставными зубами, ровными такими, белыми… Будто череп на тебя оскалился. Втихаря ее так и зовут – Душка-Череп. Даже подумать боюсь, что будет, если она про свое прозвище узнает.

– Юлечка, родная, наконец-то ты пришла! – Душка-Череп выскалилась на меня и еще руками всплеснула. Если бы я так на сцене ненатурально выделывалась, меня б на нашем форуме в Интернете на запчасти разобрали. – А мы, знаешь ли, уже все собрались…

Я поняла, что влипла. У стенки расселась наша боевая группа – те, кто на всякие мероприятия выезжает: Дни города, заводские корпоративы, именины богатеньких детишек. В полном составе: от пятилетней Анечки, которая Дюймовочка, до 17-летнего Леши, переигравшего у нас всех принцев и рыцарей. Значит, Душка собрала нас не просто насчет заключительного спектакля, всплыло что-то поважнее, а я…

– Я говорила Юле, чтоб она шла к вам, – скромнейше глядя в пол, тихонько сообщила Витка. – А она сказала, что занята.

Пристроившаяся у пианино музручка Тося (она даже Душке-Черепу в бабушки годится, но иначе как Тосей ее никто не зовет) шокированно ахнула, осуждающе потрясла в мою сторону седенькими кудряшками и снова уставилась на директрису, как хорошо воспитанная болонка на хозяйку. Оператор Боренька на мгновение оторвался от изучения собственных ногтей (Боренька у нас красавчик, и в промежутках между основными «любовями» все наши девчонки влюблены в него) и одарил меня скучающим взглядом. Только хореограф Василиса Микулишна (она Анастасия Владимировна, просто сложение у нее и впрямь… богатырское, я никогда не пойму, как при таких габаритах она действительно умудряется порхать по сцене) продолжала методично уписывать гигантский бутерброд.

У-у-й-е-е! Подставила Витка, так подставила! Высокохудожественно! Ведь точно знала, что я ей не поверю, – на том и сыграла!

– Друзья! – От полноты чувств Душка-Череп прижала окольцованные лапки к груди. – Ну что вы! Я даже подумать не могу, что Юлечка просто проигнорировала нашу просьбу! – и улыбается, улыбается, будто смерть с косой за тобой пришла! – Наверняка у нее были важные, неотложные дела, иначе она ни за что не заставила бы нас всех так долго ждать!

Ох уж долго, чтоб эту толпу собрать, вагон времени нужен, так что не больше пары минут ждали. Но огрызаться – себе хуже делать, как и напоминать, что я занятия вела (а то Душка-Череп не знает)!

– Может, тебе еще надо отлучиться? – тоном заботливой маменьки поинтересовалась Душка.

Я только молча помотала головой.

– Ты уверена? Ну, так что же ты стоишь, ты проходи, садись, и с твоего разрешения начнем…

Я покаянно кивнула и вдоль стеночки просочилась на свободный стул. На Витку я не смотрела – а что там на нее смотреть, я все запомнила, при случае рассчитаюсь с процентами. А случай будет, ты, Витусь, не сомневайся.

– Ну что ж, друзья, когда мы все, наконец, собрались… – Новый взгляд в мою сторону: если уж Душка-Череп начинает кого пинать, так делает это долго и со вкусом. – Давайте поговорим о делах. За прошедший год мы поставили два новых спектакля и дали двадцать восемь представлений на основной сцене, а на выездной…

Сейчас она будет нас мариновать. Чтоб обсудить, сколько спектаклей мы поставили, и что продажа билетов не покрывает даже аренду помещения, что за занятия акробатикой расплатились не все, а в классе сценического мастерства протекла батарея, наше дорогое (ох, не дешевое!) начальство собралось бы дружным взрослым коллективом, а нас бы вызывать не стали. Но не может же Душка просто взять и вывалить главную новость! Это было бы примитивно, грубо и недостойно ее режиссерского дара.