Золотая дева - Анна и Сергей Литвиновы Страница 39

– Мама твоя работает не меньше, – покачала головой Маша.

– Почему ты ее все время защищаешь? – возмутилась наконец Лиза.

– Да потому, что мне тебя жаль, – вздохнула девушка.

– Не надо меня жалеть! Тебе не за это платят! – взорвалась малявка.

Впрочем, тут же вспыхнула. Пробормотала:

– Извини…

А потом, совсем тихонько, произнесла:

– Ты знаешь, Маша… я ведь, наверно, все-таки какой-то урод… не обманули врачи. Подожди, не перебивай… Я действительно иногда вижу, чего другие не видят… Почти всегда для меня люди – обычные. А изредка такие странные, как на раскрасках. Если в раскраске берешь и человека в один цвет раскрашиваешь… Весь синий, или весь коричневый, или весь желтый, представляешь?..

Маша обратилась в слух. А девочка неуверенно продолжила:

– Но это нечасто бывает. Только когда я волнуюсь. И вот тем утром, когда Настя умерла… ко мне ведь мама, конечно, тогда уж прибежала. Ну, и папа тоже, и Кася, и все остальные… А со мной опять это началось: когда вместо людей – такие человечки, будто пластилиновые. Папа коричневым был. Кася и все остальные – серые. А мама… мама… – Лиза набрала полные легкие воздуха и выпалила: – Мама была вся бордовая. Не красная, а такая… густо-красная. Вся как кровь. Такая же, как у Насти на постели. И я очень испугалась и плакала. А когда мама меня на руки хотела взять, я почувствовала: руки у нее будто мокрые. Будто в крови. И мне тогда еще страшней стало…

– Лиза… – осторожно произнесла Маша. – Но ведь твои человечки цветные – это просто видение. Вроде как сон. А сны – они ничего не значат.

(Хотя Лизины видения, не сомневалась Маша, далеко не сон. Однако сейчас девочку требовалось любой ценой успокоить.)

– Но ты мне никогда не казалась красной, – возразил ребенок. – И папа не казался, и Кася с Сашкой, и Костик, и дядя Володин, никто!

– Ну… может быть… – Мария лихорадочно пыталась придумать разумное объяснение, – ты просто обижалась на маму… а во сне, если на человека обижаешься, он тебе страшным кажется… Мне однажды снилось, еще когда я в детский сад ходила, что воспитательница, которая днем в угол меня поставила, теперь задушить пытается…

– Нет, Маша, – грустно вздохнула девочка. – Это ты обычная. И сны у тебя обычные. А я… я теперь все знаю.

Но больше не сказала ничего.

Встала с ковра. Взяла с полки первую попавшуюся книжку, уткнулась в картинки. И на няню внимания не обращала.

Маша грустно подумала: «Да, Лиза права. Она действительно ведает то, что другим неподвластно. А я – обычная… И ничего не поделаешь, раз так гены сложились…»

* * *

Лиза уже давно уснула, а ее няня никак не могла успокоиться после странного разговора. «Мама – вся красная. Словно кровь…»

И вряд ли это фантазии. Маша с самого начала знала: ее подопечная – человек особый. И сила у нее исключительная. Ведь тогда, в Анапе, перед авиакатастрофой все пассажиры, не ведая беды, прошли на посадку. И только Лиза идти отказалась.

Якобы потому, что мама показала ей самолет, на котором они должны были лететь. И тот привиделся Лизе ослепительно-желтым. Обжигающим. Войдешь туда – и сожжет, испепелит… Она и не пошла. И когда борт улетел, желтые краски сами собою рассеялись.

Получается, желтый для Лизы – цвет опасности. А что тогда красный? Кровь? Убийство? Смерть.

И раз в крови была Кривцова, она и зарезала Анастасию?..

Но зачем?.. Какой у хозяйки мотив? Да если мотив и был – разве стала бы умная, осторожная женщина так неразумно рисковать? Крадучись, пройти через комнату дочери, приблизиться к постели няни, оглушить ее сильнейшим ударом и хладнокровно перерезать той вены?.. Когда в доме – и муж, и вездесущая прислуга?.. И, главное, маленькая дочка за стеной?!

Да и помимо логики Маша тоже умела чувствовать людей. И могла гарантировать: Кривцова вонзить в беззащитного человека нож не способна.

Но, может, сама хозяйка и не убивала – но заказала убийство? Тогда мы вновь возвращаемся к вопросу: а где мотив? Чем могла помешать Елене Анатольевне какая-то няня?

…Маша и помыслить не могла, что об этом она узнает буквально через час.

* * *

Кася всегда любила похозяйничать во владениях Елены Кривцовой. Поваляться на удобнейшей, с водяным матрасом, кровати. Провести ревизию новых нарядов, что постоянно появлялись в примыкающей к спальне гардеробной. Протестировать очередные косметические новинки, щедро уставившие комод. Мэйк-ап себе шикарный наложишь, в Гуччи-Пуччи всякие облачишься, волосы бриллиантовой заколкой сколешь (драгоценности, те, что не миллионные, Кривцова в сейф не прятала, небрежно бросала у зеркала) – и сразу чувствуешь себя светской дамой. Главное, только перед примерками в душ сходить, чтобы хозяйка от своей одежды постороннего запаха не учуяла.

А уж сейчас, когда Елену Анатольевну изгнали из дома, Кася и вовсе распоясалась. Выбирала момент, когда хозяин в отъезде, а прочая обслуга в своих каморках перед теликами сидит, – и отправлялась барствовать. Фруктиков с собой набирала, в хрустальную вазу складывала и отдыхала перед телевизором. Интерьер изысканный, хозяйкино ложе мягкое, и экран – почти во всю стену, не то что в ее собственной комнатухе. Одних каналов в спальне Кривцовой больше сотни, а можно и DVD включить. Жаль только, что словечком перемолвиться не с кем – компанией фильмы смотреть куда интересней. И побояться вместе можно, и актеров обсудить. Но кого ж позовешь? Охранники – те и заложить могут, и приставать в такой расслабляющей обстановке начнут, особенно Сашка. Няньку прежнюю, Настю, в подобные авантюры было не втянуть, та собственной тени боялась. Горничная вторая – бабка, с ней неинтересно. А повариха – та один только «Дом-2» смотрит.

Сегодняшним вечером – неприветливым, дождливым, осенним – Касе особенно хотелось с кем-нибудь поболтать. И решила она пригласить на разграбление хозяйкиных владений Машку. А что – девчонка та нормальная. Хоть вся из себя образованная и москвичка, но держится по-свойски. И не зануда. И когда в хозяйкин компьютер они вместе лазили – не испугалась. Только бы спать уже не легла – время-то позднее, а Лизка поднимает ее рано…

Когда Кася проходила мимо Лизиных владений, все-таки поскреблась в дверь. И новая няня отворила мгновенно. Только выглядела почему-то испуганной. Но увидела, что на пороге Кася, выдохнула облегченно. Пробормотала:

– А, это ты…

– А ты кого ждала? Хозяина? – подмигнула горничная.

– Скажешь тоже! – хихикнула девушка. И взглянула на часы: – Ты чего так поздно? Случилось что-то?..

– Ничего не случилось, – улыбнулась в ответ Кася. И заговорщицким тоном произнесла: – Пришла тебя на экскурсию позвать.

– В винный погреб?

– Не, погреба тут нет. Хотя клюкнуть – это не вопрос. Бар хозяин не запирает. Ну что – пошли? Только что-нибудь мягкое обуй, чтобы не грохотать.