Пророчество Романовых - Стив Берри Страница 39

— Он отправился в Петербург проконтролировать, чтобы ваша поездка прошла без приключений. Но в поезде на обратном пути вмешались те два господина, с которыми вы к настоящему времени уже очень близко знакомы.

— Как он меня нашел?

— Виталий увидел вас вместе с госпожой Петровой и проследил, как вы спрыгнули с поезда. Его товарищ последовал вашему примеру, проехав чуть дальше, и разыскал вас в продуктовом магазине, как раз когда вы разговаривали по телефону.

— А что насчет моего телохранителя?

— У нас были подозрения, что он работает на мафию. Теперь мы в этом уверены.

— Можно спросить, каким образом я оказалась впутана в эту историю? — подала голос Акулина.

Пашенко смерил ее взглядом.

— Дорогая, вы сами в нее впутались.

— Я ни во что не впутывалась. Господин Лорд случайно оказался вчера ночью в моем купе. Только и всего.

Пашенко выпрямился в кресле.

— Меня тоже заинтересовало ваше участие. Поэтому я позволил себе сегодня навести о вас кое-какие справки. У нас хорошие связи с государственными структурами.

Акулина заметно напряглась.

— Мне не нравится, когда вторгаются в мою личную жизнь.

— Нам, русским, эта концепция практически неизвестна, — рассмеялся Пашенко. — Так, давайте-ка посмотрим. Вы родились здесь, в Москве. Ваши родители развелись, когда вам было двенадцать лет. Поскольку ни одному из них так и не удалось получить у советских властей новую квартиру, они были вынуждены продолжать жить вместе. Надо признать, ваша квартира была немного получше того, чем приходилось довольствоваться большинству советских людей, благодаря той пользе, которую ваш отец приносил государству, выступая в цирке, но все-таки подобная ситуация приводила к постоянным ссорам. Кстати, я несколько раз видел вашего отца на арене. Он был замечательным акробатом.

Акулина ответила на комплимент едва заметным кивком.

— Потом ваш отец познакомился с румынской артисткой, тоже выступавшей в цирке. У них была любовная связь, румынка забеременела и вынуждена была вернуться с ребенком к себе на родину. Ваш отец пытался получить выездную визу, но власти отказали ему. Коммунистам не очень-то нравилось, когда их артисты уезжают за границу. Тогда ваш отец попытался покинуть Советский Союз без разрешения, его задержали и отправили в лагеря. Ваша мать вышла замуж второй раз, но брак вскоре завершился разводом. Поскольку после второго развода ей негде было жить — я хорошо помню, что квартир всегда не хватало, — она вынуждена была снова поселиться вместе с вашим отцом. К тому времени власти решили выпустить его на свободу. И вот оба мучились в крохотной квартире, каждый в отдельной комнате, до самой своей преждевременной смерти. Это как нельзя лучше показывает истинную сущность нашей «народной республики», вы не находите?

Акулина промолчала, но от Лорда не укрылась боль в ее глазах.

— Я жила с бабушкой в деревне, — сказала она, — поэтому не видела мучений родителей. Я даже не встречалась с ними последние три года их жизни. Они умерли озлобленные и одинокие.

— Вы присутствовали при том, как коммунисты забирали вашу бабушку? — спросил Пашенко.

Акулина покачала головой.

— Тогда я уже училась в интернате циркового искусства. Мне сказали, что бабушка умерла от старости. Правду я узнала гораздо позже.

— Вам как никому другому нужно стать катализатором перемен. Все, что угодно, будет лучше того, что у нас было.

Лорд проникся симпатией к сидящей рядом женщине. Ему хотелось заверить ее, что такое больше никогда не повторится. Но это была бы неправда. Вместо этого он спросил:

— Семен Александрович, вы можете объяснить, что происходит?

— Да, могу.

Лорд ждал объяснений.

— Вам что-нибудь известно о Всероссийском монархическом собрании? — спросил Пашенко.

Лорд покачал головой.

— Мне известно, — сказала Акулина. — Эти люди хотят восстановить царскую власть. После падения советского режима они постоянно устраивали большие сборища. Я читала о них в журнале.

— Совершенно верно, — кивнул Пашенко. — Это было чудовищно. Люди, наряженные вельможами, казаки в папахах, мужчины средних лет в форме офицеров Белой армии. И все это для того, чтобы привлечь к себе внимание, чтобы поддерживать идею монархии в умах и сердцах людей. Когда-то их считали фанатиками. Теперь так никто не думает.

— Сомневаюсь, что в проведении референдума о восстановлении монархии есть заслуга этой группы, — заметила Акулина.

— А я бы не был столь категоричен. Далеко не вся деятельность собрания была известна посторонним.

— Господин профессор, вы не могли бы перейти ближе к делу? — спросил Лорд.

— Господин Лорд, вы помните про «священный отряд»?

— Это группа дворян, громогласно заявивших, что будут защищать царя ценой собственной жизни. Никчемные трусы. Ни одного из них первого марта тысяча восемьсот восемьдесят первого года и близко не было с Александром Вторым, когда того убили бомбой террористы.

— Впоследствии то же название взяла другая группа, — продолжал Пашенко. — И уверяю вас, эти люди знали свое дело. Группа пережила Ленина, Сталина и Великую Отечественную войну. Больше того, она существует и по сей день. Одно ее крыло, о деятельности которого известно широкой общественности, называется Всероссийским монархическим собранием. Но есть и другое, тайное крыло, которое возглавляю я.

Лорд уставился на пожилого профессора.

— И какова цель этого «священного отряда»?

— Защита царя.

— Но никакого царя нет с тысяча девятьсот восемнадцатого года.

— Вы ошибаетесь. Есть.

— Что вы хотите сказать?

У Пашенко задрожали губы.

— В письме Александры Федоровны и записке Ленина вы обнаружили то, чего недоставало нам. Должен признаться, до позавчерашнего дня, когда я сам прочитал эти слова, у меня оставались сомнения. Но теперь я уверен. Екатеринбургскую бойню пережил законный наследник.

— Семен Александрович, вы шутите.

— Я говорю совершенно серьезно. Наша группа была организована вскоре после трагических событий июля восемнадцатого года. Мои дядя и двоюродный дедушка были членами «священного отряда». Меня приняли в него много лет назад, и вот теперь я его возглавляю. Наша задача заключается в том, чтобы хранить тайну и в нужное время воплотить в жизнь то, что было нам завещано. Однако в чистках, устроенных коммунистами, погибли многие наши члены. В целях безопасности наш основатель сделал так, чтобы ни одному человеку не были известны все условия завещания. Так что значительная часть послания бесследно исчезла, в том числе и отправная точка. И вот вы сейчас заново обнаружили самое начало.