Задержание - Данил Корецкий Страница 39

Сизов снова двинулся вперед, но продолжал говорить с несвойственной ему горячностью.

— Надеется — очередное препятствие, каких было много в жизни, надо только как следует разбежаться, ударить всем телом — и путь свободен…

Только не сам бьет — подставил Веселовского и Петрова! Локальная операция, суматоха, неизбежная стрельба. Девять против одного, что «сицилийцы» будут убиты. И все — концы в воду. Догадки выжившего из ума злопыхателя Сизова, которому давно пора на пенсию, — не стена, нет, не стена!

— Да-а, — протянул Губарев. Они стояли у высокой отделанной под дуб двери в приемную генерала. — А сам он, как думаете, что сделает?

Сизов взялся за ручку двери.

— Рискнет лично — выедет на место и возглавит штурм. Деваться-то некуда! Ну, постарается себя обезопасить как только можно, стрелять будет больше всех… А потом — либо «победителей не судят», либо «учитывая личную храбрость»… Ладно, подожди…

Сизов вошел в приемную.

На пустыре у железнодорожной насыпи три патрульных «УАЗа» и оперативная «Волга» блокировали брошенный двухэтажный дом из старого кирпича с пустыми, без рам, напоминающими амбразуру окнами.

— Зубов и Ермак, район окружен, не усугубляйте своего положения, — грохотал динамик на крыше среднего «УАЗа». Звуковая волна ударялась в темнокрасный растрескавшийся фасад, отражалась и, раздробленная на невнятные обрывки, эхом гуляла по пустырю:

— Ен, йте, йя…

Подполковник Петров опустил микрофон. Он неловко приткнулся на месте водителя, сдавленный обтянутыми брезентом титановыми пластинами, и парился в наглухо застегнутом форменном плаще на два размера больше обычного. Свободной рукой он придерживал сползающий с колен заряженный автомат. Единственным чувством, которое он сейчас испытывал, было сильное раздражение.

Еще два офицера в непомерно больших плащах, с автоматами, не особо скрываясь, стояли за кузовом автомобиля. Нелепо выглядевшие в сухой летний день плащи должны были замаскировать бронежилеты: подготовленность сотрудников милиции к выстрелам в себя могла подтолкнуть преступников к мысли произвести эти выстрелы.

Теоретически правильные изыски, относящиеся к психологии задержания, сейчас казались такими же ненужными, как и плащи с чужого плеча. Поэтому раздражение испытывал не только Петров. К тому же в реальность опасности верилось слабо: сколько задержаний произведено на таких обыденно захламленных пустырях, а ЧП можно пересчитать по пальцам, да и случаются они всегда с кем-то другим. Скорее всего вместо грозных «сицилийцев» в брошенный дом загнали какую-нибудь шпану, вот и сидит там, под мегафонными криками, нос высунуть боится, а то и утекла уже через задние окна… Чего ж устраивать представление?

Серьезней всех воспринимали ситуацию сотрудники отдела особо тяжких.

— Зубов и Ермак, сдавайтесь, у вас нет другого выхода, — напряженным голосом Веселовского заговорило громкоговорящее устройство из-под капота «Волги». — Дом окружен. Возможные пути отхода перекрыты…

В кабине находились только Веселовский и Фоменко. Песцов вызвался отгонять от пустыря возможных прохожих, а так как он славился своей ленью, можно было сделать вывод, что он тоже серьезно относится к возможной опасности.

— Чего они молчат, в натуре, — нервно елозя по сиденью, просипел Фоменко. — Дай я скажу…

Веселовский отвел его руку и начал набирать на клавишах радиотелефона номер начальника отдела. Одновременно он в который уже раз повторял обращение к «сицилийцам»:

— Зубов и Ермак, сопротивление бесполезно, выходите по одному…

После ухода Сизова Мишуев несколько минут сидел в тяжелом отупении, словно боксер после нокдауна. Проклятая Сыскная машина видела его насквозь! Если операция пройдет, как он и рассчитывал, тогда плевать — домыслы, они домыслы и есть… А если события развернутся по-другому?

Вишь, как он выдал: дескать, Мишуев убирает ненужных свидетелей чужими руками да еще неоправданно подставляет подчиненных под пули… Вдруг действительно что-то случится… Вряд ли Крутилин, только-только залечив ранение, войдет в его положение. Да он бы и раньше не вошел… А генерал…

Зуммер радиотелефона прервал его размышления.

— На предложения сдаться «сицилийцы» не реагируют, — деловито сообщил Веселовский. — Затаились и сидят как крысы. Попробуем войти в дом…

— Подождите, — перебил Мишуев и, немного подумав, включил канал связи с дежурной частью. — Исходите из того, что они вооружены! Примите максимальные меры предосторожности. Повторяю: исходите из того, что «сицилийцы» вооружены. Захват не начинайте до моего прибытия. Как поняли?

— Понял, — с заметным удивлением отозвался Веселовский и отключился.

— Слышали? — обратился к селектору начальник отдела.

— Слышал, — сказал дежурный.

— Тогда действуйте: машину к подъезду, приготовьте мне каску, бронежилет, автомат!

Через десять минут после того, как Сизов зашел к генералу, была объявлена общегородская операция «Тайфун». Специальную роту подняли по тревоге, патрульные автомобили кольцом стягивались к пустырю у поселка железнодорожников. По давней традиции на место происшествия выехала и группа захвата управления.

В переполненном салоне микроавтобуса было жарко и тесно, воняло бензином. Никто не разговаривал.

"Потеряли темп, — думал прижатый к решетке «собачника» Старик, страшась своего предвидения и отгоняя картины, которые рисовало воображение.

— Вот и цена случайности… Не напорись Крутилин на пику, моя информация ко мне бы и попала, тут же выскочили бы и сожрали их, пока не опомнились… А сейчас заперли, раздразнили да дали время все решить и обдумать…"

В похожем на амбразуру окне что-то мелькнуло.

— Не ушли… — процедил Петров и вернулся к прерванному разговору с подошедшим Веселовским. — А мне говорил — вроде без оружия… Непонятно.

Чего тогда голову ломать? Поднимать спецроту — и дело с концом! И какой смысл в его приезде? Ждем, время теряем… Что изменится?

Во втором окне ясно обозначился силуэт человека и тут же пропал в темной глубине дома.

— Вы что прячетесь, волки рваные! — взвинченно закричал вдруг Фоменко через громкоговорящее устройство оперативной «Волги». — Как наших ребят убивать, так смелые? Вылазьте, падлы, а то мы вас тоже расшлепаем!

Фоменко никто не поручал обращаться к «сицилийцам» да еще в такой форме, напрочь перечеркивающей все тактические рекомендации, и Веселовский рванулся было к «Волге», чтобы забрать у него микрофон, но не успел.

Из осажденного дома раздался тонкий животный визг, и в тот же миг обе амбразуры взорвались грохотом автоматных очередей.

Лобовое стекло оперативной машины засеял десяток маленьких, беспорядочно разбросанных отверстий, вокруг которых вспыхивала густая белая паутина трещин, мгновенно превративших сверкающий широкообзорный глаз «Волги» в сплошное бельмо. Струя свинца прошила капот, хлестнула по крыше, коротко вякнул клаксон, машина задрожала и внезапно осела на сплющенные передние скаты.