Темные кадры - Пьер Леметр Страница 38

Камеры передавали изображение с абсолютной четкостью. С техникой все было нормально.

Мсье Лакост устроился с блокнотом прямо позади мсье Деламбра и мадемуазель Риве. Как и он, я подтащил стул и ограничился наблюдением. Я тоже немного нервничал. Не из-за результатов, меня они не касались, просто я люблю хорошо сделанную работу. К тому же треть гонорара я должен был получить только после завершения операции. Следует признать, что оплата была очень щедрой. Честно говоря, ролевые игры на предприятиях позволяют взвинтить тарифы, но особого интереса не представляют. Что до меня, то я предпочитаю более реальные задания.

В любом случае, независимо от того, предполагает ли задание конкретный результат, я всегда немного нервничаю перед началом. Но это и в сравнение не идет с тем, что испытывает мсье Деламбр. Он впился глазами в экраны, словно надеялся разглядеть в них скрытый смысл, а когда его взгляд переходил от монитора к монитору, двигались не только глаза, а целиком вся голова, как у курицы. Мадемуазель Риве, казалось, больше нервничала из-за подобного соседства, чем из-за самого испытания. Она исподтишка разглядывала его, как соседа по столику в ресторане, который неопрятно ест. Мсье Деламбр ее вроде бы не замечал. Он действовал чисто механически. Поскольку его поведение меня немного тревожило (в данных обстоятельствах можно и занервничать, но не до такой же степени!), я протянул руку и коснулся его плеча, чтобы спросить, все ли в порядке. Не успел я договорить, как он подскочил, словно его током ударило.

– А? Что? – вскрикнул он, резко обернувшись.

– Все в порядке, мсье Деламбр?

– Что? Да, все нормально… – ответил он с отсутствующим видом.

И вот что поразительно: с этого момента я твердо знал, что все обернется плохо. Моя тревога переросла в уверенность. Но я ничего не сделал. У мсье Деламбра что-то было неладно с головой. Имело смысл отменить тестирование на пост директора по персоналу, не отменяя операцию по оценке сотрудников. Вот только в моем понимании с самого начала эти две цели слились воедино, и подобная мысль просто не пришла мне в голову. А потом все покатилось очень быстро.

По мере приближения начала операции мадемуазель Риве теряла спокойствие. На самом деле с того момента, как она увидела отряд коммандос и черное блестящее оружие, лицо ее побледнело, а ведь для нее испытание еще и не начиналось. Я поднялся, чтобы показать им, как использовать микрофон для переговоров, вставленный в ухо каждого из коммандос. Мсье Деламбр отвечал чем-то вроде урчания, но отлично понимал, что ему говорят, потому что, когда пришел его черед попробовать, он все сделал правильно.

Сотрудники «Эксиаль» мало-помалу собирались.

Первым пришел мсье Люсей в сопровождении мадемуазель Тран.

Мсье Максим Люсей – юрист, и если желаете узнать мое мнение, то эта профессия подходит ему на все сто, потому что именно на юриста он и похож. Одет с иголочки, двигается чуть замедленно, как автомат. Даже взгляд его, кажется, перемещается рывками, будто он должен удостовериться в том, что увидел, прежде чем продолжить осмотр. Я внимательно прочел его личное дело и теперь вспомнил, что мсье Люсей – доктор юридических наук. Он подготовил и курировал множество контрактов группы «Эксиаль».

Что до мадемуазель Тран, то, как вы поняли, она торговец, и очень динамичный. Даже слишком, на мой взгляд. Словно ее допингом накачали. Походка у нее решительная, и она останавливается прямо перед вами, нос к носу. Такое ощущение, что напугать ее невозможно, но стоит замешкаться, и она закончит вашу фразу за вас. С такой внешностью и зарплатой в шестизначную цифру для мужчин ее возраста она наверняка весьма привлекательна.

А что до молодых служащих – достаточно было увидеть, как они заходят в зал, чтобы понять, до какой степени эти ребята идут в ногу со временем. Простым рукопожатием они умудрялись послать вам сигнал: «Мы динамичны, эффективны и счастливы».

По мере прибытия сотрудники «Эксиаль» направлялись поприветствовать своего босса, мсье Дорфмана, а его обращение с ними отличалось той же своеобразной фамильярностью, с которой я сталкивался на многих предприятиях и которую нахожу крайне двусмысленной. Сверху донизу служебной лестницы все друг другу друзья-приятели, все зовут друг друга по имени, даже если они на «вы». По мне, так это только тень на плетень наводит. В такой атмосфере люди начинают думать, что их офис вроде филиала кафешки напротив. Некоторую часть своей жизни я прослужил в армии, а там все четко и ясно. Все знают, зачем они здесь. Кроме коллег, имеется только начальство и подчиненные, и когда вы сталкиваетесь с кем-то, то можете быть уверены, что он либо одно, либо другое – либо выше вас, либо ниже. На предприятиях все стало куда сложнее. Кто-то играет с главным боссом в сквош, другой бегает трусцой с начальником собственного отдела, и все это чертовски обманчиво. Стоит расслабиться, и тебе покажется, что начальства больше нет, а твою работу оценивает исключительно компьютерная программа. Вот только рано или поздно иерархия берет свое, и никуда от этого не деться. Ну и полýчите проблему: когда программа вами недовольна и начальство соответственно начинает вас гнобить, вы даже разозлиться на это самое начальство толком не можете, потому что давным-давно привыкли путать его с приятелями-однокашниками.

Так мне кажется.

Короче, мсье Дорфман восседал во главе стола, а его сотрудники, появляясь, прежде чем похлопать друг друга по спине, представали перед лицом власти, пожимали руку мсье Дорфману (а также мсье Ренару и Малику, которых мсье Дорфман кратко представлял), после чего принимались рассаживаться.

В комнате наблюдателей, где мы находились, при появлении очередного сотрудника мсье Лакост называл его имя и уточнял для мадемуазель Риве и мсье Деламбра, как он обозначен в розданном им списке. Например, он говорил: «Максим Люсей – доктор юридических наук, тридцать пять лет, юридическая служба» или «Виржини Тран – Высшая коммерческая школа, инженер-маркетолог».