Семейка Лампри. Танцующий лакей - Найо Марш Страница 38

— И что вы предлагаете?

— Не знаю, но разве можно такое терпеть?

— Друг мой, прежде всего успокойтесь. С Лампри надо вести себя сдержанно, и не дай Бог потерять самообладание. Это провал. — Инспектор замолк. — Кто там? Входите. Гибсон, откройте дверь.

В столовую вошел рыжеволосый констебль.

— Что случилось, Мартин?

— Извините, сэр, но я вынужден вас побеспокоить. Тут в коридоре сидит леди Вузервуд. Требует встречи с вами.

— Вот вы ушли, — проворчал Фокс, — а они там в гостиной сейчас договариваются, как врать.

— Они уже это сделали, сэр.

— Что это значит? — Аллейн удивленно вскинул брови. — Прямо при вас?

— Да, сэр. Они перешли на французский. Я тут все застенографировал. Они все говорят на хорошем французском, кроме Патриши. Думаю, вам стоит просмотреть мои записи, прежде чем продолжать допрос.

— А вы что, знаете французский? — удивился детектив.

— Да, мистер Фокс. Дело в том, что наша семья жила в городке Конкарно, это во Французской Бретани. Мы уехали, когда мне было пятнадцать.

Аллейн встал.

— Значит, так. Давайте мне ваши записи, я их посмотрю, а потом зовите леди Вузервуд. Хотя погодите, они сказали что-нибудь важное?

— Много спорили, сэр. В основном по поводу двух юных джентльменов. Близнецов. Его светлость и леди Фрида требовали, чтобы они полностью признались. А ее светлость, мне показалось, была склонна скрыть, кто из них был в лифте. Лорд Генри в споре не участвовал. Всех тревожило то, что у них есть мотив, сэр. Потому что лорд Чарльз, кажется, задолжал где-то две тысячи фунтов. Насколько я понял, долг надо срочно отдавать, иначе ему грозит банкротство. И он попросил у лорда Вузервуда одолжить эти две тысячи, а тот отказал.

— Понятно. — Аллейн закончил просматривать записи. — Великолепная работа, Мартин. А теперь приведите леди Вузервуд, мне не терпится познакомиться, и возвращайтесь туда. Продолжайте стенографировать. Кстати, как вам показалась эта дама?

— Очень странная, сэр. Либо у нее действительно что-то с головой не в порядке, либо прикидывается.

— В самом деле? Ладно, идите, Мартин.

Фокс дождался, когда за ним закроется дверь, и посмотрел на инспектора:

— Ничего себе ребята идут теперь служить в полицию. А вы знали, что он говорит по-французски?

— Да, до меня дошли слухи об этом. Совершенно случайно. А вот и она. Как я вижу, со свитой.

Дверь отворилась, и в комнату вошла странная процессия.

II

Наконец-то Аллейн увидел главную свидетельницу по делу. По крайней мере пока он считал ее таковой. Но, разглядывая леди Вузервуд, он начал сильно сомневаться в пользе какого-либо разговора.

Она сидела не шелохнувшись в торце стола и пристально смотрела на него. Присутствие доктора Кантрипа, сестры и горничной задачу инспектора не облегчало.

Дама была настроена по меньшей мере недружелюбно. В этом сомнений не было. Но она сама просила о встрече, поэтому пусть заговорит первой. Инспектор ждал.

Вот так в полной тишине они разглядывали друг друга примерно с минуту. Затем леди заговорила. Глубоким низким голосом с интонациями, свидетельствующими, что английский не был ее родным языком.

— Когда мне отдадут тело мужа?

— Отдадут, если желаете, — ответил Аллейн.

— Я желаю. Когда это произойдет?

— Возможно, завтра вечером. — Инспектор посмотрел на доктора Кертиса, тот кивнул. — Да, завтра вечером, леди Вузервуд.

— И что с ним собираются делать?

— Врачи исследуют рану, все как положено.

Она помолчала, затем продолжила ровным тоном:

— Перед тем как отправить ко мне, скажите им, чтобы закрыли его лицо.

Аллейн кивнул:

— Это обязательно сделают.

— Скажите, пусть накроют чем-нибудь плотным. И глаза должны быть закрыты. Ведь мертвецы видят то, что не дано живым. Иначе как бы они могли ориентироваться в чужих домах, куда иногда попадают?

Детектив Фокс что-то записывал в блокнот. Сестра многозначительно посмотрела на доктора Кантрипа. Горничная за спиной хозяйки скорчила гримасу.

Аллейн и леди Вузервуд продолжали смотреть друг на друга.

— И наконец я хочу вас предупредить, — сказала она. — Ко мне не приставать ни под каким видом. Иначе вас ждет беда. Тот, кто меня охраняет, этого не потерпит. Он очень могущественный. Вы поняли?

— Не совсем, — отозвался Аллейн, — но не в этом дело. Понимаете, леди Вузервуд, обстоятельства смерти вашего супруга вынуждают нас провести расследование.

— Поостерегитесь, — произнесла она тем же самым невыразительным тоном, — это для вас опасно.

— Для меня? — удивился Аллейн. — И что это за опасность?

— Мой супруг умер, потому что посягнул на того, кто выше его. Мне неведомо, чьими руками осуществлена казнь. Но его казнили, это точно.

— И кто же это, стоящий выше его?

Леди Вузервуд не ответила, лишь зловеще усмехнулась.

Инспектор кивнул:

— Я должен вас предупредить. Если вам известны факты, хотя бы в малейшей степени проясняющие причину и обстоятельства смерти вашего супруга, вы обязаны сообщить об этом нам. Желаете, чтобы при наших разговорах присутствовал адвокат, пожалуйста. Это ваше право.

Она поджала губы.

— Мне не нужны никакие адвокаты. Тот, кто меня охраняет, много сильнее и мудрее.

— Если так, — спокойно проговорил Аллейн, — то позвольте мне задать вам несколько вопросов.

Леди Вузервуд молчала.

— Кто управлял лифтом, когда вы спускались вниз?

— Кажется, кто-то из его племянников, — отозвалась она на удивление быстро.

— Один из близнецов?

— Мне кажется, да. А может быть, он просто им прикидывался.

Аллейн помолчал, разглядывая леди Вузервуд. Она напоминала ему одну из ведьм в «Макбете».

— У юноши была какая-то отличительная примета, по который вы могли его запомнить?

И тут, будто подтверждая его мысли о колдовстве, она вначале тронула пальцем место у себя за ухом, а затем, встретив взгляд сестры, быстро поднесла к губам.

Вот каждая растрескавшийся палец

к губам иссохшим приложила [16].

Вспомнив эти строчки, Аллейн усмехнулся.

— Он стоял к вам в лифте спиной?

— Да, — ответила она.

— И вы заметили у него за ухом родинку?