Всадники "Фортуны" - Ирина Измайлова Страница 38
Всадники "Фортуны" - Ирина Измайлова читать онлайн бесплатно
— Все в порядке, Грэм, — повторил Даниэль. — Мне захотелось поиграть. Я все сделаю, как надо.
Передатчик потерянно замолчал. Гастингс не станет ни ругаться, ни настаивать. Скорее всего, он боится. Боится за Даниэля. Он знает, что перегрузка в шесть «же» может повлиять не только на шейные позвонки…
Пятьдесят пятый круг. Брэд вдруг приподнимает руку и показывает что-то Даниэлю. Что? «Уйди вперед»? Да-да, как же, жди! Они уже обошли на второй круг еще пятерых, все с тем же разрывом в пять-шесть метров друг от друга и с последующими короткими атаками Даниэля, упрямо настигающего, но не обгоняющего брата. Что, интересно, творится на трибунах? Такого они до сих пор не видели! Впереди еще один «отстающий» болид. Да что же вы все так ползете-то?! Ведь сил уже не остается повторять этот виртуозный и опаснейший маневр!
— Последний круг, Лорни! Ты что там, заснул?! Сукин сын!
Ага! Грэм сорвался! Или просто пытается привести в чувство пилота, с которым, по его мнению, не все ладно?
— Слышу, Грэм. Я понял.
И вот последний выход на «риф Дейла». На этом все кончится. Он ведь знает Брэда. Тот никогда не повторит своей попытки, если она не удастся сейчас. Вот ведь мерзавец! Ему нужно было стать первым в гонке, чтобы именно первым войти в то страшное пике и резануться на всей скорости о знаменитую скалу! Какая-то невероятная смесь честолюбия, трусости, злости. Бедный Брэди!
Во время последнего прохода вдоль страшного «рифа» Даниэль едва не коснулся болида Брэндона. То ли на долю мгновения ослабла рука и на пол-волоса сместился руль, то ли… Нет: теперь уже он выдержит! Не выдержать было бы просто смешно!
«Риф» вновь умчался назад, они вошли в поворот, и Даниэль, наконец, позволил примерзшей к педали ноге сделать последний толчок. Пошел!
«Ларосса», шедшая по-прежнему рядом с «рондой», вдруг сделала рывок и помчалась вперед, все увеличивая и увеличивая расстояние между ними. Брэндон, будто опомнившись, тоже увеличил скорость до предела. Вовремя! Олафсон сократил отрыв от их «связки» до пяти секунд и (кто его знает?), может, надеялся?..
Последний поворот, прямая. Море рыжих флагов, стена рыжих футболок на трибунах. Наверное, там стоит дикий рев. Интересно: каким финиширует Ларри? Ой, что это? Ну так и есть! Брэд не сумел собраться, в последнем повороте потерял машину, и настырный Олафсон на своем «скиде» все же проскочил вторым…
— Финиш, Лорни! Все! Ты — первый!
Никогда еще Грэм так не произносил эти слова. Голос у него — просто умирающий, будто директор держится из последних сил.
Даниэль вдруг понял, что и он доехал на самом пределе. В горле стоял сухой ком, шея предательски ныла, сердце, только что бившееся ровно, сделало скачок и, судорожно трепыхаясь, тоже подбиралось к горлу.
А оранжевый болид торжествующе плыл мимо трибун, на которых царило настоящее безумие. Сто пятьдесят тысяч зрителей, половина которых видела то, что происходило в районе «рифа Дейла», на огромных плазменных экранах, а другая половина — «вживую», прямо с трибун, — действительно не могли понять: для чего великий Лорни выкинул этот сумасшедший номер? Но его поклонники, как обычно, когда он побеждал, выли от восторга, а недоброжелатели (таких здесь, в Килбурне, бывает процентов двадцать) наверняка пытались перекричать остальных, уверяя, что эта выходка — уже не предел, а беспредел самоуверенности Рыжего Короля…
Ошибка
Господи, как болит шея! А в те три секунды суперперегрузки казалось, будто все в порядке.
Даниэль чувствовал, что больше всего на свете хочет дотянуть до боксов. Вся команда стояла у въезда, встречая его, и по выражению лиц механиков пилот понял: он их насмерть напугал! Из-за их спин лезли, пропихивались, провинчивались темные фигуры с видеокамерами и фотоаппаратами, но «рыжие» стояли стеной — нечего трогать Лорни, покуда он не переведет дыхания.
А дальше начались какие-то глупости. Сперва руль не желал выходить из пазов. Кто-то помог Даниэлю вытащить его и положить на передний сполер. Потом он вдруг обнаружил, что лишь с большим трудом может выйти из машины, хотя нужно было всего-то чуть приподнять ногу. И наконец — не захотел сниматься шлем. Даниэль возился с ним не меньше минуты, пока сзади не протянулись чьи-то руки и не подняли упрямую штуковину над головой пилота. Обернувшись, Лоринг уперся взглядом в серое лицо Грэма Гастингса.
— Ну что? — тихо спросил гонщик. — Ведь получилось? А что ты такой бледный?
— Ты на себя посмотри! — еще тише ответил Грэм.
И не добавил ни слова. Неужели он о чем-то догадался?
К подиуму нужно было подниматься по двум лесенкам, у всех на виду. И нельзя было держаться за перила — сразу поймут, что у победителя заезда подгибаются ноги! Впрочем, Брэндон, поднимавшийся третьим, почти не скрывал охватившей его дрожи: он ухватился за эти самые перила раз пять! Зато Кнут Олафсон только что не прыгал по ступеням — под конец он уже почти смирился с мыслью, что придет третьим.
А возле подиума, как обычно, торчали здоровенные бутылки шампанского. Увидав их, Даниэль понял, что готов завопить от ярости. Неделю назад погиб Джанни! Весь этот злосчастный заезд прошел под мрачной звездой трагедии. Полиция не вылезает из гоночного городка, газеты пишут об убийстве и всяких версиях его причин куда больше, чем о «Фортуне». А эти идиоты выставляют шампанское, как ни в чем не бывало! Они что — думают, будто в такой ситуации прилично пить из горлышка, поливаться и дурачиться, делая вид, что все о, кей?
На Брэндона он старался не смотреть, чтобы не сорваться. Сейчас, когда все осталось позади, ужас тех двадцати секунд обрушился на Даниэля сильнее, чем испытанная им почти смертельная перегрузка. Он понимал, что ему было страшно, и не стыдился этого страха. После аварии в Вальденштадте, когда Лорни извлекали из машины будто поломанную куклу, он научился признаваться себе в такого рода слабостях. Тот миг — миг удара, нечеловеческой боли и провала в слепящую пустоту — стоил трех месяцев мучительной войны не только с собственной изувеченной плотью. Его тогда хорошо «починили», через сорок дней он уже смог ходить и начал издеваться над собой, занимаясь упражнениями, к которым, как уверяли врачи, можно было приступить еще не скоро.
Но все это время — и пока продолжалась полная беспомощность в металле и гипсе, и когда тянулась изнуряющая борьба за возвращение силы и упругости тела, — он выдерживал гонку с собственным страхом. Он знал: после таких травм редко возвращаются на трассу, причем чаще всего — не из-за самой травмы. Страх шел за ним на предельной скорости, иногда вырастал непомерно, целиком занимая в его душе «зеркало заднего вида». Но ни разу не вырвался вперед! Вернуться Даниэль хотел сильнее, чем просто выжить и выздороветь. Он вернулся.
Со страхом Лоринг справился и на этот раз. Но теперь его неумолимо одолевала злость. Как мог Брэд все это задумать и вытворить?! От начала до конца. От просверленного бака — до сегодняшней трусливой попытки избежать разоблачения таким вот эффектным и подлым способом. Будь ему пятнадцать лет, все это лезло бы в какие-то рамки, но если тебе стукнуло уже двадцать восемь…
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Comments