Дети Белой Богини - Наталья Андреева Страница 38

Он вспомнил о женщине, которая была в ту ночь в коттедже Германа. Вероника? Возможно! И вполне возможно, что обуреваемый ревностью Павел мог узнать об этом и отправиться в Доли­ну Бедных. А по пути зайти в больницу. Или ког­да возвращался? Как все запуталось!

- Посещения закончены, - сухо сказала встре­тившая его гардеробщица. - Обед у них.

- Мне не к больному. Михаил Сергеевич при­шел?

- Здесь. У старшой в кабинете.

По ее тону понял: что-то не то. В кабинет Еле­ны Ивановны вежливо постучался. Не дождав­шись ответа, толкнул дверь. Заперто. Постучал еще.

Дверь отперла Елена Ивановна. Губная пома­да у нее размазалась, медные волосы растрепа­лись, а лицо было смущенным. Врач, сидевший за столом, демонстративно уткнулся в бумаги.

- В чем дело? - раздраженно спросила стар­шая сестра, поправляя выбившуюся прядь. - Мы работаем!

- Я вижу, - не сдержавшись, улыбнулся Завь­ялов.

- Елена гм-м-м... Ивановна, - врач кашлянул, - я тут внес предписание в медицинскую карту больного...

- Да-да, я все поняла, - пропела старшая и, посторонившись, сказала:

- К вам Завьялов. Машин муж. Он частным сыском занимается. Но Горанин в курсе. Потому прокуратурой сейчас будет^ пугать, вопросы не­приятные задавать. Не понимаю, убийцу ведь аре­стовали!

- Откуда вы знаете? - удивился Александр.

- Так весь город говорит!

- У меня всего-то пара вопросов. Разрешите, Михаил Сергеевич?

- Спрашивайте. Что с вами делать... - вздох­нул врач.

Старшая, аккуратно прикрыла за собой дверь, Завьялов прошел к столу, и едва не усмехнулся вновь - медицинский халат доктора в спешке был застегнут неправильно, вверху осталась свобод­ная петля.

- Ну-с? Что у вас? - совсем, как больного, спросил его Михаил Сергеевич.

- У меня вопрос: вы нашли тело?

- Ну разумеется! И это всем известно! Я де­журил в ту ночь.

- И ничего подозрительного не слышали. Это тоже известно всем,

- А ничего и не было. Все произошло на пер­вом этаже, дверь в наше отделение была закрыта, в соседнее тоже. На втором этаже, как всем изве­стно, два крыла. Здание старое, кирпичное, зву­коизоляция хорошая.

- Скажите лучше, что вы были выпивши и крепко спали.

- Это сторож спал, каналья! В то время как спать ему не положено. А я просто прикорнул на диванчике. Устал. Вы меня привлекать за это собрались? Да я, между прочим, из больницы не вылезаю! Мне памятник надо поставить, а не...

Поймав взгляд Завьялова, Михаил Сергеевич тронул ворот халата и покраснел. Пальцы нервно заскользили по застежке, приводя одежду в поря­док.

Александр деликатно отвел глаза:

- Я вас ни в чем не обвиняю. Я только уточ­няю - вы нашли тело. А орудие убийства?

- Орудие убийства? - Врач сморщился. - Тот самый ломик?

Завьялов резко подался вперед:

- А откуда вы знаете, что это был именно ло­мик?

- Так он же валялся на полу! Ну да. Я вошел, увидел тело... Знаете, меня трудно испугать ви- . дом крови. Ну и все прочее...

- Понимаю. Отвращения вы не испытали, рвотных позывов не было. Первым делом трезво оценили обстановку. Пульс проверили?

- В общем-то, необходимости не было. Уж живого от мертвого я отличу. Мало того, я понял, что с момента смерти прошел не один час. И...

- И тогда испугались. Так?

- В общем-то... - Михаил Сергеевич вздох­нул. - Кто знает, что они подумают? За порядок и за больных отвечаю я.

- «Они» - это милиция?

- Ну да. А потом я увидел ломик, и немного отлегло. Значит, не свои. То есть не больные. Ло­мик у нас был. У Федора, в сторожевой. Но в боль­ницу его не приносили. Зачем? И я почему-то по­думал на Федора. Кинулся звонить в милицию, а потом и Горанину сказал.

- Что сказали? - хрипло спросил Завьялов. - Проверьте, мол, Федора. А он попросил мол­чать.

- Молчать о чем?

- Ну, обо всем. В интересах следствия.

- А дальше что было?

- Приехала милиция, - пожал плечами врач.

- Долго Горанин оставался один в кабине­те?

- Ну... Минут двадцать. Может быть. Там пах­ло кровью. У крови запах очень резкий, отврати­тельный. Когда ее много. Он первым делом проветрил помещение. Еще при мне открыл окно. Сказал, что мутит его.

- Открыл окно?!

- А что в этом странного?

- Да как же! - возмущенно воскликнул Завья­лов.

Это было в нарушение всех инструкций. Пер­вое правило: ничего не трогать. Кому как ни Гер­ману, этого не знать! И еще один момент: в про­токоле осмотра места происшествия не было ни слова об орудии убийства. Вернее, сказано: не найдено. Как и обещал, протокол Горанин пока­зал. Он прекрасно помнит: о ломике в нем - ни слова. Как же так?

- Вы ничего не путаете? — спросил он врача.

- Почему я должен путать? - Михаил Сергее­вич не скрывал раздражения. - Следователь Го­ранин попросил прийти на следующий день к нему в прокуратуру, но меня послали на семи­нар. Коллега, который готовил доклад, внезапно заболел гриппом, мне пришлось готовиться в срочном порядке и...

- Значит, в прокуратуру вы так и не попали?

- Нет. Я...

Дверь в кабинет открылась, вошла улыбаю­щаяся Елена Ивановна, пропела:

- Михаил Сергеевич, вас к телефону.

Завьялов удивленно посмотрел на телефон­ный аппарат: звонка не было.

Не менее удивленно глянул на Елену Иванов­ну врач.

- К внутреннему телефону, - уточнила стар­шая сестра.

Видимо, уловив какие-то знаки, врач поднялся из-за стола.

Завьялов остался один. Внутренний теле­фон? А может быть, параллельный? Не выдер­жав, он снял трубку. И услышал голос Германа. Слов разобрать не мог, Горанин говорил тихо. Но голос узнал. Характерные интонации, еле ощутимую вибрацию, вибрацию силы, непоко­лебимой уверенности в себе. Поняв, что сути разговора не уловить, он аккуратно положил трубку на рычаг.

Вскоре в кабинете появился перепуганный Михаил Сергеевич. За ним шла старшая. Вид у нее был угрожающий.

- Видите ли, я... не совсем здоров, - промям­лил врач. - Я наговорил вам лишнего. Точнее, со­всем не то хотел сказать. Насчет ломика. Не было никакого ломик£ Ну, разумеется, не было!

- Как это не было? Вы же сами пять минут назад сказали, что сначала испугались, потом по­думали на Федора...

- Это была швабра. На полу валялась швабра. Никакой не ломик. У меня со зрением... что-то...

- Михаил Сергеевич не обязан отвечать на ваши вопросы, - отчеканила старшая. - Вы ни­кем не уполномочены. Покиньте кабинет.