Грозы медового месяца - Наталья Андреева Страница 38

Глянул на часы: пора. Надо оценить обстановку, посмотреть, есть ли у здания черный ход, и вообще размять кости. Сидеть у воды на влажном песке довольно-таки прохладно и неуютно.

Проходя мимо купальщицы, задержался, глянул с интересом. Сидит, зубами стучит. Мордашка симпатичная, но не более. Юное бестолковое создание.

— Может, сигаретку? — спросил с усмешкой.

— Н-н-н… — покачала головой она. Мокрые концы волос нелепо мотнулись в стороны.

— Ну, как знаешь. Вон бежит твой мужик, сейчас тебя согреет.

И шагнул в темноту. Пошел, не оглядываясь. Еще приревнует хахаль этой девчонки, не дай бог. Сцены ему сейчас не нужны. Пока он — не он. То есть пока не стал Лебедевым Маратом Константиновичем. Он сейчас — невидимка. Человек, которого никто не должен запомнить.

Наконец-то добрался до «Большой Медведицы»! Вот она, конечная точка маршрута!

Номер для новобрачных был на втором этаже. Увидев, что окна в нем не светятся, нахмурился. Что за черт? Где они шатаются? Сказал же: не покидать номер! Неужели терпения нет? А может, выключили свет и занимаются любовью? Тупая коровья любовь на зеленом лугу широкой двуспальной кровати. И он должен дожидаться, когда это закончится! Темнело на юге быстро. Он уже заметил во дворе белую «девятку», номер же, частично заляпанный грязью, различал с трудом. Поморщился, подумав, что машину можно было бы его однофамильцу и помыть. Но первые две, незамазанные, цифры номера не оставляли сомнений в том, что это его «Жигули». Все идет по плану. Там, в багажнике, его вещи. Те самые, что захватил из дома. И кое-какие вещи Эли. Завтра утром, получив телеграмму, они с женой на этой машине вернутся домой.

Подождал, пока окончательно стемнеет. Прогуливался вокруг пансионата, слушая смех, доносящийся с открытой веранды ближайшего ресторана. Захотелось пойти туда, сесть за столик, заказать пива и предаться бездумному веселью. Пива он мог себе позволить, с бутылки ничего не будет. А Эле взять бутылку ее любимого красного вина — «Алазанской долины». Везде, где останавливался Алексей Лебедев с женой, им, по сценарию, должны были подносить это самое вино. Чтобы потом на вопрос дознавателя, свидетели в один голос отвечали:

— Эта женщина пила только «Алазанскую долину»! О! Она обожает красное полусладкое вино!

Еще один маленький штришок к портрету новобрачных. Но из таких вот мелочей и складывается картина. Одна мелочь, другая, и уже ни у кого не остается никаких сомнений.

Наконец он решил: пора! Уже достаточно темно, администраторша сменилась, ушла домой. Можно меняться местами с Лебедевыми. Эле позвонит из номера и скажет то же самое: пора! И она придет, ляжет в его постель. Там, в номере, на столе, фрукты и ее любимое вино. И они отпразднуют победу, а потом пойдут в кафе. И еще раз отпразднуют.

Посмотрел наверх, на окна второго этажа. Теперь в номере горел свет. Наконец-то! Они там!

Достал телефон и нажал на кнопку. Вызов. Идет соединение. Гудки.

— Я слушаю, — раздался в трубке мужской голос.

Слава небесам! Выспался! Но что это с голосом у Алексея Лебедева? Сказал раздраженно:

— Наконец-то! Почему мне все время отвечает твоя баба? Вы заселились?

— Да.

Уточнив еще кое-что, он выдал залпом последнюю инструкцию, закончив ее словами:

— Машину я забираю.

Собеседник очень удивился и отказался отдавать «девятку».

Однофамилец-то, похоже, большой шутник.

— Это моя машина. Ты что забыл, Леша?

— Это моя машина, — услышал он повторно. И после парочки весьма странных фраз последовало и вовсе удивительное: — И я не Леша.

То есть как? Не Леша? А кто? Он почувствовал смутную тревогу, потом растерянно спросил:

— А кто ты?

— Вадим, — спокойно ответил мужчина.

Вадим?! Какой еще Вадим?!

Он был растерян и ошеломлен. А после того как этот неизвестно откуда взявшийся Вадим сообщил номер стоящих во дворе белых «Жигулей» девятой модели, запутался в возникшей ситуации окончательно. Что, черт возьми, происходит? А где же тогда его машина?

Пока он понял только одно: супруги Лебедевы загадочным образом испарились, вместо них так же непостижимо появились Вадим со своей девицей, которые, собственно, и заночевали в кемпинге, и ели в кафе у оплаченных им свидетелей. Но это уже полное свинство!

— А что случилось с… — спросил было и спохватился. А вот об этом не надо. Инстинкт подсказывал: упоминать о чете Лебедевых не стоит. Раз их здесь нет, значит, случилось что-то чрезвычайное, что он и предположить себе не мог. Оставалось выяснить одно. Спросил хрипло:

— Какой паспорт ты оставил у администратора?

— Как это какой? — откровенно удивился Вадим. — Свой!

Вот это сюрприз так сюрприз! Его блестящее алиби рассыпалось, как карточный домик! Думал, он из кирпича, а оказалось, что бумажный! В ответ на его ругань мужик заговорил о какой-то компенсации, о том, что готов выплатить деньги. Деньги? При чем здесь какие-то деньги?

— Убирайся вон! Из моего номера!

— Пожалуйста. В «Южную ночь» можно?

Что?! Ну и хам! В совершенной растерянности он сказал только:

— Я с тобой потом разберусь, — и дал отбой.

То, что произошло, надо было осмыслить. Но логическому объяснению случившееся не поддавалось. Факт остается фактом: супруги Лебедевы загадочным образом испарились. Вместо них ехали эти двое, которые никоим образом не могут быть его алиби. Паспорт на имя Лебедева Марата Константиновича тоже исчез.

Ему вдруг пришло в голову, что сейчас он находится в одном из своих кошмарных снов. Это сон, не иначе. Ибо в реальности такого случиться не может. Ему все это приснилось: разговор с Алексеем Лебедевым, сценарий алиби, убийство отца. Вот уже месяц он пребывает вне реальности, в одном из своих кошмаров, где возможны подобные метаморфозы.

Все-таки он кинулся к белой «девятке» и, достав из сумки одну из купленных сегодня футболок, стал лихорадочно протирать номер. Черт возьми! Это и в самом деле не его машина!

— Эй, — вышел из будки охранник. — Ты чего там? А? А ну-ка…

Он отступил в тень. Отошел прочь от чужой машины. Чужой! Шок был настолько сильным, что он потерял ориентацию во времени и пространстве. И вновь дошло: идеальный план рассыпался. Рассыпался до основания. Пришлось покинуть территорию пансионата.

Очутившись под высоким деревом с пыльной листвой, обессиленно опустился на землю и чуть не расплакался. Карлик, оказывается, по-прежнему сидел у него внутри и теперь заскребся, запищал, как мышь.

Что же делать? Если план провалился, то Эле сюда нельзя! Сообразив это, достал мобильный телефон. Набрал ее номер.

— Абонент временно недоступен или находится в зоне…