Семейное древо - Екатерина Босс Страница 38

— Вы…

Начал было мужчина, но его перебил усилившийся голос Вениамина Иосифовича, которых перешел к главной части чтения завещания покойного Марка Альбертовича Толстых. Части, которую все присутствующие ждали с нетерпением.

— Исходя из последней воли покойного Марка Альбертовича, всё его имущество было разделено между его ближайшими родственниками, а именно…,- протянул мужчина и замолчал. Он обслюнявил подушечку пальца и попытался перевернуть страницу, которая поддалась лишь на третий раз. Шредор поправил очки и, откашлявшись, продолжил. — Семейный особняк, площадью триста сорок восемь квадратных метров с прилегающей к нему территорией, площадью четыре гектара земли, находящийся в деревне Позднякова, покойный завещал своей супруге Толстых Алевтине Дмитриевне с полным его содержанием. Марком Альбертовичем несколько лет назад был открыт счет на Ваше, Алевтина Дмитриевна, имя, на который были переведены средства.

В комнате стояла напряженная тишина, все, включая Веронику и Олега, ждали дальнейшего развития событий. Нет, мужчине и женщине было плевать на деньги, их мало интересовало наследство покойного, которое он разделил между своими неблагодарными детьми. Пару больше интересовало поведение присутствующих, их реакция, которой, пока, не последовало.

— Это и так было понятно, продолжайте, — поторопила Шредора Маргарита Альбертовна, её лицо отчетливо выражало усталость.

— Тебе вряд ли что достанется, Марго. Разве что пару сотен на первые месяцы, — хмыкнула Елена, всё еще помня про едкий выпад в свою сторону.

— Главное, чтобы твой муж получил хотя бы один процент акций, а то придется бомжевать, — не осталась в долгу сестра покойного.

— Сказала старая нахлебница, что годами сидела на шее папы, — парировала Елена, а все окружающие устало вздохнули. Вероника была, наверное, единственной, кого эта перепалка забавляла.

— Спешу напомнить, что ты старше меня почти на девять лет, дорогая, — засмеялась Маргарита Альбертовна, подмигнув рассерженной женщине, лицо которой исказила гримаса ненависти.

— Дамы, я могу продолжить? — уточнил Вениамин Иосифович, всем своим видом показывая недовольство данной ситуацией.

— Безусловно, — кивнула Маргарита и все снова перевели взгляд на адвоката.

— Квартиру в районе старого Арбата, площадью пятьдесят квадратных метров, в которой на данный момент проживает Маргарита Альбертовна Толстых, покойный завещает ей же, как и пять миллионов рублей, которые будут перечислены на её счет в течение двух дней, — произнес Шредор и Маргарита Альбертовна довольно улыбнулась. Женщина получила всё, на что рассчитывала, почти.

— Всё-таки оторвала себе кусок, тварь, — с ненавистью проговорила Елена, заставив мужа бросить в её сторону осуждающий взгляд.

— Не бойся, дорогая, жирных кусков хватит на всех, — усмехнувшись ответила женщина, заправляя за ухо прядь светлых волос, выбившихся их низкого пучка. — Хотя, если подумать, тебе лично вряд ли, что достанется, — задумчиво протянула она.

— Я сейчас выгоню Вас отсюда, дамы! — прикрикнул Вениамин Иосифович, но это не произвело на присутствующих должного эффекта.

— Ваше дело читать, Вениамин Иосифович, — ответил ему Богдан. — Так читайте!

— Квартиру, площадью двадцать семь квадратных метров в Одинцово, Марк Альбертович завещал своему сыну Евгению Марковичу Толстых, — продолжил адвокат. Евгений с благодарностью кивнул, хоть и был недоволен тем фактом, что денег ему отец не оставил. — Все оставшиеся свои сбережения, суммой в восемь миллионов семьсот восемьдесят тысяч рублей, покойный завещал благотворительной организации, направленной на сохранение и распространение русской литературы, а также десять процентов от этой суммы Союзу писателей Москвы, — в заключение сказал Вениамин Иосифович, переворачивая страницу. — На этом, с распределением денежных средств и недвижимости Марка Альбертовича, мы закончили.

Всё это время Вероника и Олег молча наблюдали за членами семьи Толстых, на лицах которых отражался весь спектр испытываемых ими эмоций. Только Елена и Маргарита Альбертовна не сдерживали себя в выражениях с помощью едких высказываний в сторону друг друга. От Вероники не ускользнула с какой отрешённостью на всё это смотрела Алевтина Дмитриевна, женщина равнодушна была не только к скандальным репликам, но и к тому, как умерший супруг распорядился своим состоянием. Богдан и Евгений, напротив, очень нервничали и безуспешно пытались это скрыть. Пока ни один из них не был доволен исходом.

— Пакет акций типографии «Вектор», которыми Марк Альбертович владел единолично, так же был разделен им соответственно, — прочёл мужчина и промокнул белоснежным платком чуть вспотевший лоб. — Кхм, по тридцать процентов получают Богдан Маркович и Евгений Маркович, а сорок процентов покойный завещал своему внуку Вадиму Богдановичу Толстых. До совершеннолетия, которое наступит в двадцать пять лет, его акциями будет управлять его мать, Елена Васильевна Толстых, — договорил Вениамин Иосифович и, подняв голову, столкнулся с удивленным, даже шокированным взглядом Богдана. Его жена, Лена, довольно улыбнулась и, выпрямив спину, села ровнее.

— А…

— Предвидя Ваш вопрос, Богдан Маркович, — кивнул Шредор, обращаясь к мужчине. — Акции невозможно продать или подарить, пока Вадим Богданович не вступит в права наследования.

— А ведь кто-то рассчитывал забрать себе всё, — с напускным расстройством протянула Маргарита Альбертовна.

— Заткнись, старая алкоголичка! — рявкнул Богдан, вскакивая с дивана. — Я единственный, кто заслужил эти акции, единственный!

— И мне снова приходится напоминать, что я моложе, — засмеялась женщина в ответ, разведя руками. — Как не стыдно, Богдан, завидовать собственному сыну, — поджав губы прокомментировала Маргарита. — А ведь он не рвал ж. у все эти годы, чтобы оторвать кусок пожирнее!

— У меня хотя бы дети есть, — осадил её разозлившийся мужчина, ударив по больному. Все в семье знали о трагедии, случившейся больше двадцати лет назад, но Богдан был слишком ослеплен ненавистью. Сейчас он ненавидел собственного отца за то, что тот даже после смерти оставил его в дураках.

— Что на счет правообладания всеми произведениями Марка Альбертовича? — спросила Елена, взяв мужа за руку и усадив его обратно на мягкую подушку дивана. Маргарита Альбертовна отвернулась на мгновение, чтобы смахнуть слезу и снова надела на лицо маску равнодушия. Сегодня Олегу удалось наконец-то увидеть хоть одну искреннюю эмоцию этой женщины.

— Безусловно Марк Альбертович позаботился и об этом, — кивнул Вениамин Иосифович и, закрыв кожаную папку, потянулся за портфелем. Мужчина достал запечатанный конверт. Все, в ожидание, следили за действиями адвоката, не отрывая взгляд от белоснежного прямоугольника. — Я зачитаю Вам письмо, последние слова покойного, откуда Вы узнаете его последнюю волю, — кивнул он, открыл письмо и, развернув его, прочел первую строчку. — Любовь к семье делает нас не просто слабыми, а уязвимыми…