Берег удачи - Агата Кристи Страница 38

— Я боялся, что они вынесут такой приговор, неодобрительнопроизнес коронер. — Предубеждение местных жителей. Чувство преобладает надлогикой!

Коронер, главный констебль, старший инспектор Спенс и ЭркюльПуаро совещались после судебного дознания.

— Вы сделали все, что могли, — сказал главный констебль.

— Такое решение, мягко выражаясь, преждевременно, — сказал, нахмурясь,Спенс. — И это затруднит наши действия. Вы знакомы с мосье Эркюлем Пуаро,господа? Он способствовал отысканию Портера.

Коронер любезно сказал:

— Я слышал о вас, мосье Пуаро.

Пуаро сделал безуспешную попытку казаться скромным.

— Мосье Пуаро заинтересовался этим делом, — сказал сусмешкой Спенс.

— Да, правда, — подтвердил Пуаро. — Я был замешан в него,можно сказать, когда еще и дела-то не было.

И в ответ на их полные любопытства взгляды он рассказал остранной сцене в клубе, когда он впервые услышал имя Роберта Андерхея.

— Это подкрепит показание Портера, когда дело дойдет досуда, — задумчиво сказал главный констебль. — Это означает, что Андерхейдействительно замышлял симулировать смерть и говорил, что думает использоватьимя Инока Ардена.

Инспектор Спенс пробормотал:

— Да, но будет ли это считаться достаточно вескимдоказательством?

Слова, сказанные человеком, которого уже нет в живых.

— Это, может быть, и не будет считаться вескимдоказательством, — ответил Пуаро, — но это вызывает очень интересныесоображения.

— Нам-то нужны не соображения, а какие-то конкретные факты,— сказал Спенс. — Нужно найти кого-нибудь, кто видел Дэвида Хантера в «Олене»или вблизи от него в субботу вечером.

— Это, должно быть, легко, — заметил главный констебль,хмурясь.

— Если бы это было за границей, в моей стране, это было былегко, — сказал Пуаро. — Там было бы маленькое кафе, где кто-то постоянно пьеткофе по вечерам. Но в провинциальной Англии!.. — Он развел руками.

Инспектор кивнул.

— Часть людей сидит в трактире и не выйдет оттуда дозакрытия, а остальные у себя дома слушают девятичасовую передачу известий. Есливы пройдетесь по главной улице между восемью тридцатью и девятью часами, улицабудет совершенно пуста. Ни души.

— Он на это рассчитывал? — задумчиво предположил констебль.

— Может быть, — ответил Спенс, у которого был довольнонесчастный вид.

Затем главный констебль и коронер ушли. Спенс и Пуароостались вдвоем.

— Вам не нравится это дело, не правда ли? — с сочувствиемспросил Пуаро.

— Этот молодой человек раздражает меня, — сказал Спенс. — Стакими людьми никогда нельзя быть ни в чем уверенным. Когда они вовсе и невиноваты, они держатся так, как вел бы себя преступник. А когда они виновны, вымогли бы поклясться, что они чисты как ангелы.

— Вы думаете, что он виновен? — спросил Пуаро.

— А вы? — ответил вопросом Спенс.

Пуаро развел руками.

— Хотел бы я знать, — сказал он, — какие именно фактыговорят против него.

— Вы имеете в виду не точные улики, а все факты, которыедают возможность строить предположения?

Пуаро кивнул.

— Зажигалка, — сказал Спенс.

— Где вы ее нашли?

— Под телом.

— Отпечатки пальцев?

— Никаких.

— А, — сказал Пуаро.

— Да, — сказал Спенс. — Мне это и самому не очень нравится.Затем — часы этого человека остановились на девяти десяти. Это вполнесоответствует медицинскому заключению и показанию Роули Клоуда, что Андерхей сминуты на минуту ждал посетителя.

Пуаро кивнул.

— Да, все очень точно сходится.

— По-моему, мистер Пуаро, нельзя не принимать во внимание, —продолжал Спенс, — что Дэвид — единственный человек (точнее говоря, он и егосестра), у которого есть хоть тень заинтересованности в убийстве. Или Дэвид Хантерубил Андерхея, или же Андерхей был убит неким приезжим, который следовал за нимпо каким-то причинам, о которых мы ничего не знаем. Это кажется совершенно неправдоподобным.

— О, с этим я согласен.

— Видите ли, в Вормсли Вейл нет никого, кто был бызаинтересован в преступлении, разве что, по совпадению, здесь живет кто-то,кроме Хантера, кто был связан с убитым в прошлом. Я никогда не исключаювозможности совпадения, но в данном случае нет ни намека на что-нибудьподобное.

Роберт Андерхей был чужим для всех, кроме этих брата исестры.

Пуаро кивнул.

— Семья Клоудов должна была бы беречь Роберта Андерхея какзеницу ока.

Роберт Андерхей, живой и здоровый, означал бы для нихогромное состояние, которое они поделили бы между собой.

— И снова, мой друг, я с жаром соглашаюсь с вами. РобертАндерхей, живой и здоровый, — это как раз то, что им было нужно.