День гнева - Чингиз Абдуллаев Страница 38

— Его группа получила задание перевезти деньги в райцентр. Ипосле этого бесследно исчезла. Шесть человек. В МВД он объявлен в розыск. Тамне поверили, что он пропал: слишком бурная у него была биография. Потом нашлитрупы троих. Остальные до сих пор проходят в МВД по списку пропавших без вести,подозреваемых в убийстве своих товарищей.

— Колоритный тип, — процедил сквозь зубы Потапов, — видимо,он и стрелял из гранатомета. Но почему они обстреляли машину, если там не быломинистра?

— Мы собирались проверить все возможные варианты. Даже самыйневероятный — месть водителю или молодому Рудневу. Но после повторногопокушения стало ясно, что цель террористов — Артем Сергеевич Полетаев.

— Личность погибшего террориста установлена?

— Пока нет. Но у него на руке вытатуирован якорь. Может, этостанет зацепкой. По нашим данным и данным МВД, его отпечатки пальцев нигде непроходят.

— Может, он тоже таджик? — зло спросил Потапов. — Или такуювозможность вы исключаете? А может, один из тех, кто пропал вместе с Маруповым?

— Мы передали отпечатки его пальцев в Душанбе, — сказалКорниенко, — но оттуда сообщили, что у них нет данных на этого человека. Судяпо внешности, он не таджик. Наши эксперты полагают, что ему лет тридцать —тридцать пять. Довольно развитая мускулатура. Русые волосы, славянский типлица. Он не похож ни на кого из тех, кто похитил деньги и бежал с Маруповым.Кроме документов на Самойлова, у него ничего нет. Кто-то наверняка снял копию судостоверения настоящего Самойлова. И теперь мы ведем определенную работу нетолько в газете, но и в Министерстве финансов.

— Думаете, у него был сообщник в самом министерстве?

— Возможно, не сообщник. Но кто-то был. И сообщил о спискежурналистов. Дело в том, что этот список был составлен примерно в час тридцать,в час сорок. В два часа его утвердили. А в четыре на встречу с Полетаевымприехал уже другой человек. Получается, что за два часа кому-то удалось узнатьфамилии журналистов, попавших в список, и подготовить другого человека.

— Любопытно, — заинтересовался Потапов. — А кто, по-вашему,мог знать о списке?

— Семь-восемь человек, не считая наших сотрудников. Из нашихо списке знала только Елена Суслова. И раненый Кикнадзе, но он утверждалсписок, не уточняя конкретных фамилий.

— Надеюсь, вы не подозреваете Суслову?

Корниенко молчал. Потапов изумленно взглянул на него.

— Вы с ума сошли? Думаете, это она?

— Судя по показаниям свидетелей, она могла помешать киллерувыстрелить в Кикнадзе, но вместо этого убила киллера наповал, — сухо произнесКорниенко, — выпустив в него несколько пуль. Возможно, это был эмоциональныйшок, но не исключено, что она хотела заставить убийцу замолчать навсегда.

— Я работаю с Сусловой уже несколько лет, — недовольнымтоном сказал Потапов, — и у меня не было оснований усомниться в ее порядочности.

— У меня тоже, — ответил Корниенко, — но ведь кто-то передалсписок террористам. И кто-то помог бежать Слепневу из тюрьмы, зная заранее, чтоего переведут в другое место.

— Погодите, — перебил его ошеломленный Потапов, — вы хотитеначать с нашего аппарата?

— Не обязательно, но я должен проверить все возможныеварианты. Суслова сейчас в Лондоне с нашей делегацией. Вы сами говорили, чтонадо исключить всякие неожиданности.

— Кто еще мог знать об этом списке? — мрачно спросилгенерал.

— Проверяем всех, кто знал. Дело в том, что журналистысначала поехали в Белый дом, на встречу иностранных банкиров с вице-премьером.Так вот, там был полный порядок. Все журналисты настоящие, если можно таквыразиться. А когда они отправились в Министерство финансов, именно вавтомобиле Самойлова, стоявшего несколько в стороне, оказались проколотымишины. Расчет был точный. Задержать Самойлова часа на два, на три. Или сделатьтак, чтобы он вообще не приехал.

Сообщник террориста, возможно, выжидал, когда Самойловобратится за помощью, и тогда можно будет подъехать к нему и устранитьнежелательного свидетеля. Но подъехала дежурившая неподалеку автомашина ГАИ, ив ней случайно оказался знакомый журналисту сержант. Самойлов оставил машинупод его присмотром и приехал в министерство. Сам того не подозревая, онфактически спас жизнь Полетаеву.

— Вы задержали его?

— Да. Его и еще двух, которые видели, как застрелиликиллера. Не уверен, что журналистов следовало задерживать, но знаете, ктопринял такое решение?

— Полковник Руднев?

— Его тогда еще не было в здании. Подполковник Суслова.

Неприятно блеснули стекла очков Корниенко. «Почему он вочках, — вдруг подумал Потапов, — почему с таким зрением его допускают к работе?»

— Где журналисты? — спросил Потапов.

— У нас. Мы решили, что пока нецелесообразно объяснять имвсе детали. Возьмем подписку о неразглашении и отпустим.

— А если они начнут болтать? Или, что еще хуже, напишут овтором покушении? По-моему, Суслова поступила правильно, интуитивно просчитавих возможные действия. Нам сейчас только скандала не хватает.

— Возможно, — согласился Корниенко, — но с помощью интуициинельзя доказать вину или ее отсутствие. Я привык оперировать фактами. Она зналао списке, который утверждался в ее присутствии полковником Кикнадзе. Болеетого, именно с ней его и согласовывали. Она застрелила террориста, хотя моглаограничиться предупредительным выстрелом. Трудно, конечно, делать выводы, ненаходясь в реальной ситуации, но, я думаю, террорист никуда бы не сбежал,учитывая, что в комнате находился еще один сотрудник ФСБ, а в коридоре было поменьшей мере трое или четверо наших офицеров. И, наконец, задержаниежурналистов. Таковы факты. Выводов я пока не сделал.

— Вы свободны, — тихо сказал Потапов, — идите работайте.

Корниенко встал, блеснул стеклами очков и вышел из кабинета.Потапов, оставшись один, погрузился в тяжелые раздумья. Нужно предупредитьРуднева о возможной опасности — решил он. Заодно пусть последит за Сусловой. Кажется,Слепнев с Сусловой никогда не встречались. Иначе она сообщила бы об этом. Онподнял трубку и попросил секретаршу соединиться с Лондоном.

— Мне нужно поговорить с полковником Рудневым, — сказалПотапов.