Кинжал с мальтийским крестом - Марта Таро Страница 37

– Господи, помоги нам! – Лив перекрестилась. Вот и осталась она в одиночестве. Успеет ли Варя привести помощь?

Лив поставила на место раму и закрутила гайки. Потом вернулась на прежнее место и села, прижавшись к борту. Доплывет ли Варя?

– Боже, сохрани ей жизнь и пошли удачи, – молила Лив.

Закрыв глаза, она читала «Отче наш» и «Богородицу» и постепенно страхи притупились. Остались лишь усталость и чувство безысходности. Даже не верилось, что не прошло и двух месяцев с того вечера, когда они с кузеном объяснялась в кабинете московского дома. Смешно сравнивать! Нынешняя Лив, запертая в чёрном трюме, на краю земли, уже давно забыла себя – наивную барышню, но вот Александра она забыть не могла… Вспомнились глаза цвета ореха, и на сердце стало теплее. Оказывается, любовь не умирает!

«Наверно, так теперь будет всегда», – поняла Лив и… обрадовалась. Пусть! Если Александр не может быть с ней наяву, то никто не запрещает ей мечтать о нём.

Закрыв глаза, она вновь представила дорогое лицо, но борт за её спиной дрогнул.

– Отплываем?! – ужаснулась Лив и кинулась к окошку.

Прорезавший до этого тьму золотистый луч исчез, и понятно почему: корабль разворачивался. Теперь уже не было видно берега, в поле зрения попадал только край мола и мачты стоящих в гавани кораблей. Страх сковал Лив. Обречённо смотрела она на исчезающий город: никто больше не придёт ей на помощь, и она, как песчинка, затеряется в огромном и враждебном мире. Лив даже показалось, что сердце вот-вот остановится, но… ничего не случилось, и она по-прежнему стояла у крохотного оконца в трюме плывущего в неизвестность чужого корабля.

– Я жива и, похоже, здорова, – сказала она себе, – а раз так, то надо бороться!

Уговоры помогли. Исчез холодный пот между лопаток, ушла дрожь в руках. Лив глубоко вздохнула и вернулась на прежнее место. Она привалилась спиной к борту и закрыла глаза. Неподъёмной каменной глыбой навалилась на плечи усталость. Уже путаясь в мыслях, Лив успела попросить для себя возвращения домой и встречи с любимым, а потом пришёл сон.

Сон стал каким-то неприятным.

– И что всё это значит?! – кричали ей по-французски.

Лив как раз вела Александра в кабинет, но он только что шёл сзади и молчал. О чём он спрашивает? И что она должна объяснить? Кузен вдруг больно тряхнул её за плечо. С чего это он стал таким грубым?

Лив открыла глаза и не смогла понять, где она, а потом вдруг весь ужас случившегося рухнул ей на голову. Не было ни родительского дома, ни Александра. Перед нею стоял мужчина в белом, до пят, балахоне и с платком на голове. Это он кричал по-французски. Лив вглядывалась в незнакомца, но в темноте его черты сливались в одно белесое пятно. На нём выделялась лишь чёрная подкова усов. Человек заговорил вновь, и Лив мгновенно узнала голос.

– Я спрашиваю, что всё это значит? Где ваша подруга? – раздражённо осведомился Ахмет Гюнель.

– Я ничего не знаю, – отрезала Лив.

Ну и ну! Добряк-сосед обвёл их с тёткой вокруг пальца! Лив мгновенно разозлилась, и тон её сделался высокомерно-холодным:

– Потрудитесь сами мне объяснить, что всё это значит. Как вы посмели похитить меня?!

– Девочка, не нужно строить из себя королеву в изгнании, – усмехнулся турок. – За вас с подругой заплатили хорошие деньги, и, хотя Варе удалось улизнуть, вашу судьбу это не изменит. Беглянка могла выбраться только в иллюминатор, но далеко она не уплывёт. Местные рыбаки разделывают улов прямо на кораблях, а отходы выбрасывают в море, поэтому тут полно акул. Жаль, но Варю мы больше не увидим. Что же до вас, то я собираюсь заработать хороший куш.

– Вы вернёте меня родным за выкуп?

– Слишком много хлопот, – отмахнулся Гюнель. – Я продам вас здесь. Вот завтра утром и отправлю к новому хозяину. Жаль, что вы не сошли на берег в Константинополе, тогда бы и ехать никуда не пришлось. Давно бы уже трудились в одном из моих портовых борделей, а так пришлось тащиться за вами в такую даль.

– Подождите минутку! Послушайте… – взмолилась Лив, ей всё ещё казалось, что она сможет уговорить этого коварного человека. – Моя семья – одна из самых богатых в России. Мои сестры замужем за князьями, за меня они вам заплатят любые деньги. Сколько запросите – столько и дадут!

– Не выйдет, – отмахнулся турок. – Меня предупредили, что, если я так поступлю, мне России больше не видать. А там крутятся большие деньги. Я не стану рисковать из-за призрачного шанса получить выкуп. И так хорошо заработаю. У меня есть заказ на француженку, вот я вас и продам.

– Но я же не француженка, и вас разоблачат! Я сама объявлю, что русская.

– Можете не стараться: покупатель живёт далеко, вас к нему отвезет перекупщик, а тот говорит только на местном наречии. Я его знаю, а вы – нет.

– Но почему?! – в отчаянии закричала Лив. – Кто вам заплатил?

– Вспоминайте сами своих врагов, – засмеялся Гюнель, – до завтрашнего утра времени много, вот и думайте, кому вы перешли дорогу. Впрочем, я их всё равно не знаю, мне передали деньги через третьи руки, описали двух девушек и сказали, что вы будете вместе с паломницами. Найти вас оказалось нетрудно.

Всё ещё посмеиваясь, турок направился к приставной лестнице, ведущей на палубу. Гюнель стукнул в люк, крышка открылась, впустив столп света, а вслед за турком вновь захлопнулась. Лив осталась одна. Теперь она знала почти всё. Похититель уже обозначил, какая судьба её ждет, и стало понятно, что за этим стоял враг или враги. Кому же она так мешала? Лив сломала голову, но так и не смогла найти ответа на этот вопрос. Неужели её убрал с дороги враг, убивший тётку Евдоксию? Но ни одной мысли, кто это может быть, в голову не приходило. Измучившись сомнениями, Лив наконец-то заснула.

Разбудил её стук открываемого люка. Сквозь носовое оконце опять падал косой луч света – значит, пришло утро. Корабль стоял на месте. Скорее всего, они прибыли в порт, туда, где всё решится.

– Я никогда не сдамся, – пообещала себе Лив. Она перенесёт всё, но свободу вернет. Чего бы это ни стоило.

Гюнель уже спускался по лесенке в трюм. Он подошёл к пленнице и окинул её скептическим взглядом.

– Да уж, вид у вас неказистый, но если есть самое главное – девственность, то остальное меня уже не касается. Отмоют и переоденут вас в другом месте. Надеюсь, что вы не наделали глупостей. Если вдруг окажется, что вы уже знали мужчину, придётся сбыть вас в портовый бордель. В обратный путь я вас не повезу – слишком много хлопот.

Лив молчала. Объяснять этому негодяю, что она девственна, было ниже её достоинства, но турок, похоже, ответа и не ждал. Он ухватил пленницу за руку и потащил за собой. На палубе Лив обвязали канатом и сгрузили в шлюпку, за ней спустился Гюнель.

Гребцы заработали веслами, и лодка понеслась по волнам. Турок не обращал на Лив внимания, и она потихоньку огляделась. Вдоль берега ласточкиными гнёздами лепились друг к другу белоснежные дома, за ними виднелась крепость, но мола не было. Насколько хватало глаз, на якорях стояли корабли, а вокруг них сновали маленькие и большие лодки. Шлюпка подошла к берегу. Турок перебрался на нос и, подобрав полы своей длиннющей белой рубахи, широким прыжком перескочил на песок. Он махнул рукой, и один из матросов выпрыгнул в воду. Перекинув Лив через плечо, он перенёс пленницу на берег и поставил рядом с Гюнелем. Турок сунул в его ладонь монетку и потянул Лив за собой. Они пошли в сторону домов.