Некромант. Присяга - Наталия Нестерова Страница 37

…ты знаешь, к примеру, что Женька часто гоняет под кайфом? А что Ваську пристрелят года через два хулиганы в подворотне? А что Белка выйдет замуж за алкоголика и он будет ее бить, бить так, что произойдет выкидыш, и не один, а ты будешь смотреть, как гаснет в ее глазах свет и остается только страх и медицинский спирт в маленьком стаканчике?…

…странный видеоряд сопровождался ощущением беспросветности и бессмысленности бытия как такового… ну, в сущности, какая разница, живы мы или мертвы, сторона это чистая или темная, всех ждет одно… подобные атаки депрессии и безвыходности, ощущение тупика, бывают у каждого, кто живет нормальную человеческую жизнь – но тут они усилились в десятки раз… а ведь Наставница всегда говорила – не зри во тьму, вглядывайся в Свет… Бог есть любовь, Свет есть любовь, и лишь они смысл и суть…

…свистнул сигнал CMC…

…и я поняла, что падаю! Я перестала планировать!

Взвизгнув, я махнула кистенем – за спиной раздался вой, плач, я поняла, что попала; секунду спустя выровняла полет, а на меня сбоку заходил на атаку мертвый кот с крыльями, на суставчатых фалангах которых блестели стальные когти… правая рука была пуста – Касиз выпил силу из моего кнута, но почему-то не добрался до кистеня.

Я схватила рукава куртки, чтобы стоять в ложбинке вдоль спинки, а рукавами хотя бы немного рулить, и понеслась навстречу химере. Ударила; промазала. Ощутила биение пульса в восстанавливающемся кнуте. Почувствуй себя Барлогом!..

Снова сосредоточилась на Касизе; все время ощущала, что он снова пробует продраться в мое сознание, завязать диалог, диалог жутких образов; составить для меня капкан из моих же собственных моментов слабости и отчаяния, моих страхов и моих провалов… Поистине самая великая битва всегда ведется внутри нас – и Касиз это знал. Все экстрасенсы с темным Даром это знают и используют.

И тут…

Чик-чик.

Я даже не поняла, что случилось. Опора подо мной распалась… и вот теперь я точно начала падать!

Я взвизгнула и краем глаза увидела Панду, который стоял на подоконнике балкона. Удерживаясь одной рукой, он, напряженный как струна, вытянул другую, удлиненную сверкающей катаной, а дохлый кот подманил меня к нему поближе. И Вадим чикнул… по куртке… очень острой штукой!

Высота была огромной, но кусок куртки у меня оставался, и я заорала, пробуя сконцентрировать Дар и остановить падение, трансформировать сценарий из «в лепешку» до «травмы и повреждения средней тяжести, совместимые с жизнью»…

…врезалась в какое-то крупное дерево, визжа, хватаясь за все ветки, просвистела через крону, повисла на последнем сучке – до земли было еще метра два… и, наконец, сорвалась и свалилась.

Ничего себе – я успела спланировать изрядно в сторону. Никому бы и в голову не пришло связывать упавший с неба труп с башней «Алых парусов»… Хорошо еще, что бой увел нас не в пространство над Строгинским водохранилищем – я совсем не была уверена, что пережила бы падение в воду.

Рядом со мной стояли две молодые мамочки с колясками и таращились. Похоже, мое сошествие с небес в жилом квартале под «Алыми парусами» не осталось незамеченным. Ни мамы, ни младенцы не выказывали испуга или желания помочь; что же, в такое время живем. Всякое бывает.

Я огляделась – в принципе, если бы я сигала, хорошо оттолкнувшись, с крыши или с какого-нибудь достаточно высокого этажа ближайшей девятиэтажки, место падения было бы сходным. Повезло, что не приложилась головой. Головой я ем и думаю, а потому ценю эту часть тела.

Девушки решили не ввязываться ни в какие истории и синхронно развернулись, увозя своих двухлеток от облепленной листьями, странной окровавленной тети.

Сверху запоздало свалились обрывки куртки.

Приподнявшись, я посмотрела на длинный порез на бедре, на плече до локтя – тихо взвыла «ы-ы-ы»… мелкие травмы и увечья в мой план спасения мира как-то не входили… гордо погибнуть – да, спасти Москву ценой своей жизни – да, а вот ходить швы накладывать в травмпункт?… Не тот формат!

– Панда, сволочь…

Выглядело страшно… щипалось, но не сказать, чтобы уж очень сильно болело… и рубанул он не по моим ногам, хотя, видимо, мог.

Трансформированную связку ключей я все еще сжимала в кулаке. Страшный шипастый кистень исчез еще где-то в воздухе.

Приложила волевое усилие, разжала кулак, ужаснувшись побелевшим и посиневшим костяшкам пальцев и выступившим на тыльной стороне ладони венам. Ключи звякнули в пыль.

Очнулась окончательно. Ухмыльнулась своей глупости.

Лежа пошарила по уцелевшим карманам куртки. Паспорт, деньги, телефон… все. Все, что надо, все, что позволяет человеку жить в Москве.

Остатки моей любимой одежки можно бросить тут.

Мобильник деликатно сообщил – снова CMC. Дрожащими пальцами неизвестно чем обляпанной руки я ткнула в кнопку. Надо все-таки прикупить модельку посовременнее…

«Совещание, не забудь».

«Ксюша, как дела? Я волнуюсь. Позвони мне. Шеф».

«Ник, ну чё? Ч.».

Я задрала голову и посмотрела вверх. Естественно, никаких следов воздушного сражения в воздухе не обнаружила. Ну что же…

Будем жить!