Лилии распускаются в полночь - Маргарита Малинина Страница 37

Я же думала теперь совершенно на иную тему. Вспоминаются строки из форума: «Плевал я на простуду, ради того, чтобы стать учеником самого Горгона, я готов и не на такое». Неужели под претенциозным ником «Викинг Семь Семь Семь» скрывается щуплый и смазливый Никита? Получается, что вся четверка входит в состав тех немногих, отважившихся плыть на теплоходе с таинственным Горгоном с какими-то полунаивными-полурасчетливыми мечтаниями заручиться его опекой. Если мне не изменяет память, семь человек с форума заверяли, что обязательно попадут в этот тур. Трое из них предстали перед нами на сцене. Осталось четыре. Все сходится. Однако существует вероятность, что среди друзей может затесаться сам Горгон, а остальные общаются на форуме, не зная ников друг друга. Ведь Владлена мы со счетов списали, и теперь место вакантно. Не мог же он про себя в третьем лице писать в собственной записной книжке. Он бы изложил: «Марина не знала меня… Кто-то там (забыла имя) не знал меня…» С другой стороны, это вообще бред… Может, «Г» из блокнота с Горгоном никак не связано. Но с этим пусть заморачивается Катюха, а мне и без того тайн хватает. И сама мысль о том, что если бы я сидела здесь с Максимом, то чашка бы не укатилась, а преспокойненько вернулась по воздуху на стол, уже не дает свободно дышать.

– Ты опять дрожишь. Тебе так холодно?

– Не от этого, – опустив глаза, тихо сказала я.

– Как же не от этого, кондиционер шпарит вовсю. Пошли на улицу, там солнце, согреешься.

– А как же десерт?

Стоило мне заикнуться, как яство появилось перед глазами на подносе аккуратной официантки. Поставив на стол стеклянные емкости с тирамису, она пожелала нам приятного аппетита и удалилась.

Я развела руками:

– Видишь, не судьба, – и взялась за маленькую серебристую вилку.

– Я понял теперь, – ты от голода тряслась, – улыбнулся он и погрузился в еду.

Вскоре мы выходили на улицу. Там действительно было теплее, и я вернула куртку владельцу. Щурясь от ослепительного солнца, я решилась заговорить о том, что произошло перед причалом.

– Ты знаешь, что Богдана умерла?

– Кто? – переспросил Зайцев, удивившись, как мне показалось, вопросу. Видимо, они и впрямь не были знакомы.

– Женщина, что жила на нашей палубе.

– Это одна из тех, которые занимают трехместную каюту? – догадался он. – Не молодая самая?

– Нет, что ты, – передернуло меня. Веронику мне было бы еще более жаль. – Ее старшая сестра. То есть не самая старшая, а та, что повыше ростом. Она у них средней была.

– Я слышал, – кивнул он, – что кто-то умер на теплоходе, кажется, в гладильной.

– Да, именно так все и было. Катька считает странным, что обе пассажирки люкса умерли, пробыв там одну ночь. А ты что скажешь?

Руслан помолчал, поглядел по сторонам, затем равнодушно пожал плечами:

– Я думаю, совпадение. Наверняка имеется какая-то причина, – обе были в возрасте.

– Богдана была моложе, чем выглядела, – разрешила я себе поспорить. – Мне начинает казаться, что, может, Катька и права!

Руслан молчал, и мне пришлось сменить тему. Впрочем, новой темы надолго не хватило, и к теплоходу мы приближались молча. Когда Руслан в вестибюле направился к стойке, я пошла себе дальше, потому что мне не нужен был ключ, но он недоуменно окликнул, мол, куда, подожди. Я поняла, что парень хочет меня проводить, и покорно замерла на месте.

На нижней палубе Руслан довел меня до двери, я постучалась, предполагая, что Катька заперлась на ключ, тут он взял меня за ладонь и произнес:

– Знаешь, Юль…

Я не смогла заставить себя посмотреть в его глаза, комок подкатил к горлу, начав меня душить, все же каким-то непостижимым образом я сумела подтолкнуть его:

– Что? – меня мучил вопрос, что заставило его запнуться, но тут произошло неожиданное: дверь напротив резко распахнулась, словно от удара, и оттуда вылетел Максим.

Вечная улыбка взяла отпуск на неопределенный срок, волосы все еще стояли дыбом, как ночью, когда я его разбудила, глаза метали молнии.

Они стояли и молча смотрели друг на друга, я же переводила взор с первого на второго, пытаясь придумать, что делать, ежели они начнут драться, однако Руслан через некоторое время выпустил мою ладонь и, не произнеся ни слова, удалился в свою каюту. Ни разу на меня не взглянув, так же поступил и Макс, уйдя в свою и хлопнув напоследок дверью.

– Что это было? – хлопая ресницами, спросила я саму себя, но тут Любимова впустила меня внутрь.

– Петухи не подрались? – нервно хихикая, задала она актуальный вопрос. Видимо, слышала голос Зайцева и хлопок нечаевской двери. А, может, еще по каким соображением.

– Нет, – покачала я головой, усаживаясь на свою кровать. – И вообще, они не петухи.

– Как не петухи, если из-за курицы? – невинно моргая голубыми глазами, сказала эта язва с напускным удивлением.

Я даже рот открыла от возмущения, но она тут же заявила, что это была шутка, и без перехода рассказала такое, что я разом позабыла и про обиды, и про ребят.

– То есть это уже пятая смерть на данном лайнере? – никак не могла я поверить.

– Именно! И все – пассажиры таинственного люкса.

– Что будем делать?

– Неплохо бы осмотреть тела. Но для этого нужен патологоанатом, а здесь его нет. А если б и был, среди наших друзей вряд ли бы числился. Эх, жалко, нет Паши!

– Есть Зайцев, – напомнила я.

– Мануальщик? – задорно фыркнула Катька. – И вообще, этим загадочным личностям не стоит доверять.

– Громову же ты доверяешь!

– Я провела с ним почти всю ночь, и ничего со мной не случилось.

– Что ж, с этими парнями я тоже много раз оставалась наедине, и я цела. Ты выяснила, где находятся тела?

– Да, я предполагаю, что в трюме.

– А где это? Это еще ниже нас?

Катька посмотрела на меня почему-то с грустью. Затем ответила:

– Юля, трюм – это не ниже нас, потому что ниже нас ничего нет. Трюм – это мы.

– Как?! В прайсе это называлось нижняя палуба.

– Да, она имеет такое наименование, когда на ней расположены каюты. Есть такие теплоходы, где на этом уровне кают нет, и тогда это трюм. Ты думаешь, почему здесь так мало комнат? Подо что отводится остальное помещение?

– Под трупы? – испуганно икнула я.

– Не только. Здесь куча подсобных помещений, куда доступ туристам заказан. Я не поленилась и подергала все двери – заперто.

– Как же мы туда попадем?

Любимова меня в очередной раз поразила, достав из кармана… ключ!

– Стащила у одного матроса. Зазвала его в номер и попросила достать чемодан со шкафа. Мужика хлебом не корми, дай предстать в образе спасителя томной барышни. Пока он тянулся, я и выудила. – Пауза. – Эй, что молчишь?