Убийца без лица - Хеннинг Манкелль Страница 37

— Что он натворил? — тихо сказала она. — Что он опять натворил?

Они подождали, пока она успокоится.

— Мы здесь не потому, что ваш сын что-то натворил, — спокойно сказал Курт Валландер. — Мы очень хотели бы узнать, не зовут ли отца Нильса Юханнес Лёвгрен.

— Нет.

Ее ответ прозвучал неубедительно.

— Тогда мы хотели бы узнать, кто его отец.

— Зачем вам это?

— Это важно для следствия.

— Я же уже сказала, что не знаю никого по фамилии Лёвгрен.

— А как звали отца Нильса?

— Не скажу.

— Это останется между нами.

Она замешкалась с ответом:

— Я не знаю, кто отец Нильса.

— Обычно женщины знают, кто отец их ребенка.

— Я в те годы со многими гуляла. Точно не знаю. Поэтому и записала — отец неизвестен.

Она резко встала:

— А теперь мне надо работать. А то тетки сварятся в своих сушилках.

— Мы подождем.

— Но мне нечего больше сказать!

Вид у нее был загнанный.

— А у нас есть еще вопросы.

Через десять минут она вернулась. В руках у нее были деньги, она сунула их в висящую на стуле сумочку. Теперь она выглядела собранной и готовой к бою.

— Я уже сказала: я не знаю никакого Лёвгрена.

— И вы утверждаете, что вам неизвестен отец ребенка, родившегося у вас в 1958 году.

— Неизвестен.

— Вы можете повторить свои показания под присягой?

— Я вам не лгу.

— Где можно найти вашего сына Нильса?

— Он всегда в разъездах.

— По нашим данным, он живет в Сёльвесборге?

— Ну и езжайте туда.

— И поедем.

— Мне нечего больше сказать.

Курт Валландер секунду поколебался. Потом указал на старую фотографию на стене и спросил:

— Это отец Нильса?

Она зажгла сигарету и с шумом выдохнула дым:

— Я не знаю никакого Лёвгрена. И не понимаю, о чем вы толкуете.

— Ну хорошо, — сказал Йоран Буман. — Закончим пока на этом. Но мы, возможно, еще увидимся.

— Нечего мне вам сказать, нечего. Оставьте меня в покое!

— Когда полиция ищет убийц, тут уж не до покоя, — сказал Буман. — Ничего не поделаешь.

На улице их встретило яркое солнце. Они стояли возле машины.

— Ну что скажешь? — спросил Буман.

— Не знаю. Но что-то здесь не так.

— Попробуем найти сына, прежде чем продолжать с третьей мамашей?

— Думаю, да.

Они поехали в Сёльвесборг и долго и терпеливо искали нужный адрес. Наконец они остановились у полуразрушенного деревянного дома на окраине. Вокруг стояло несколько ржавых полуразобранных машин, валялись какие-то запчасти. Овчарка на железной цепи зашлась злобным лаем. Дом выглядел брошенным. Чтобы прочитать написанную от руки табличку на двери, Буману пришлось чуть не ткнуться в нее носом.

— Нильс Веландер, — сообщил он. — Все точно.

Он несколько раз постучал в дверь, но никто не открывал. Они обошли дом.

— Ну и дыра, — сказал Буман.

Когда они вернулись к двери, Курт взялся за ручку. Дверь была не заперта.

Он вопросительно посмотрел на Йорана.

— Открыто — значит, открыто, — сказал тот. — Пошли.

Они вошли в пропахшую сыростью прихожую. В доме было тихо. Вдруг оба вздрогнули — из угла с шипением выскочил кот и прыгнул вверх по лестнице. Комната налево была похожа на контору. Там стоял шкаф с документами и захламленный письменный стол с телефоном и автоответчиком. Валландер открыл одну из стоявших на столе картонных коробок. Там лежал набор нижнего белья из черной кожи.

— Это заказал Фредрик Оберг из Олингсоса, улица Драгунгатан, — прочитал он на листке и скривился. — Адрес отправителя, стало быть, не указывается.

Они прошли в следующую комнату. Здесь, похоже, и был склад эротического белья Нильса Веландера. Помимо всего прочего, на полу лежало несколько плеток и собачьих поводков.

На складе никакого порядка не было — все валялось в куче. Дальше была кухня со сваленными в мойку грязными тарелками. На полу — недоеденная курица. Повсюду стоял сильный запах кошачьей мочи.

Валландер приоткрыл дверь в чулан.

Там стояли самогонный аппарат и две большие оплетенные бутыли.

Йоран Буман усмехнулся и покачал головой.

Они поднялись на второй этаж. Заглянули в спальню — грязные простыни и сваленная в кучу одежда. Шторы были задернуты, из-под ног с пронзительным мяуканьем выскакивали кошки и удирали кто куда. Полицейские насчитали их семь.

— Ну и дыра, — снова сказал Йоран, — как можно так жить?

Похоже, дом покидали в спешке.

— Пошли, — сказал Курт Валландер, — на обыск нужен ордер.

Они спустились вниз. Йоран включил автоответчик.

Нильс Веландер, если это, конечно, был он, сообщал, что в настоящее время в офисе «Откровенные наряды» никого нет, но заказ можно оставить на автоответчике.

Когда оба полицейских вышли из дома, овчарка вновь залилась бешеным лаем. Курт Валландер обнаружил дверь в погреб, которой почти не было видно за старинным гладильным катком.

Она была не заперта, и он шагнул в темноту. В углу стоял старый котел. Все остальное пространство занимали пустые птичьи клетки. Он позвал Бумана.

— Кожаные женские трусы и птичьи клетки. Чем он, вообще говоря, занимается?

— Неплохо бы в этом разобраться, — согласился Йоран Буман.

Они уже собрались уходить, но в этот момент Валландер заметил в нише за котлом небольшой стальной сейф. Он дотянулся до него и повернул ручку. Сейф, как и все в этом доме, был не заперт. Внутри он нащупал пластиковый пакет, вытащил и открыл его.

— Гляди! — сказал он Буману.

Пакет был набит тысячными купюрами. Он насчитал двадцать три.

— Я думаю, с этим парнем надо потолковать, — отозвался Буман.

Курт Валландер положил пакет на место, и они вышли. Собака уже охрипла от лая.

— Надо поговорить с местными коллегами, — продолжал Йоран Буман, — пусть они разберутся, что к чему с нашим приятелем.

В местном отделении они встретили полицейского, который очень хорошо знал, кто такой Нильс Веландер.

— То, что он занимается всякими незаконными промыслами, это совершенно точно. Но все, что мы имеем на него, это самогон и нелегальный импорт птичьих клеток из Таиланда.