Игра случая - Наталья Александрова Страница 37

Марина Евгеньевна знала, что не положено постороннемучеловеку показывать истории болезни, рассказывать о здоровье своих пациентов,но ведь все-таки врач, коллега, можно сказать, что-то вроде консилиума онипроводят. Да и кого уж, на самом-то деле может всерьез интересовать здоровьерядовых пациентов рядовой районной поликлиники, в основной своей массе людейнемолодых и небогатых?

Поэтому, когда Марина Евгеньевна вошла как-то в свой кабинетс графином воды для кофе и увидела, что ее подруга рассматривает лабораторныйлисток с результатами анализа одинокой пожилой пенсионерки Анны МатвеевныПримаковой, она не только не насторожилась, но и вообще никакого значения этомуне придала.

Оксана была вне себя от беспокойства. Старуха Примакова,которую она так тщательно опекала и лелеяла, собиралась сыграть в ящик. Вовсяком случае анализы показывали, что долго она не протянет. Что же делать?Бабка помрет, комната достанется племяннику с семьей, потом с ними неразберешься. Оксана подумала-подумала и решила открыться маклеру Володе. Вквартирном вопросе он большой специалист, поможет делом и советом. Однакомаклер выслушал ее с недоверием, понадобилось его долго убеждать. Во-первых, сказалон, был ли мальчик-то, а именно, что там еще за офорты такие? На это Оксанатвердо отвечала, что офорты были, их видели. Во-вторых, продолжал маклер, где унее гарантия, что офорты остались у бабки? А может, их давно выбросили? Нет,отвечала Оксана, не знаешь ты этих стариков. Они никогда ничего не выбрасывают.А может, кто-то офорты эти у бабули давно купил? Да кто их мог купить, про нихникто и не знал, покойный старик Примаков их только Гржемскому показывал. Сталобыть, лежат они где-то у бабки в завалах и ждут своего часа. Тут мы как раз,кстати, и подоспеем.

Оксана сумела маклера Володю немного заинтересовать. Онпокрутился возле дома, где жила старуха Примакова, и по счастливому стечениюобстоятельств повстречал там мужа дворничихи Капитоновой дядю Васю. Дядя Васяко времени описываемых событий постарел, ничего не помнил из того, что он делалвчера, но зато хорошо помнил прошлое. Его жена примерным трудом заработала себеквартиру с удобствами и перевезла туда дядю Васю, а бывшую дворницкую они оставилисвоему внуку Вовке, который к этому времени вымахал в здорового балбеса,хулигана и грозу всего квартала. Дядя Вася по старой памяти приходил в свойродной двор очень часто. Знакомых осталось у него во дворе не очень много, ктоумер, кто переехал, а поговорить о прошлом хотелось, поэтому дядя Вася был радлюбому собеседнику, тем более, такому приличному и денежному мужчине. Мужикпоставил дяде Васе пиво и посидел с ним за компанию. Старика от пива развезло,он долго бормотал что-то о старых чекистах, о тайниках в каминах и озапрятанных там сокровищах. Разговоры эти маклера Володю не то, чтобы убедили,а немного поколебали. Наконец он сказал Оксане, что квартира, где живетПримакова, конечно, неплохая, можно попробовать расселить, но дело это не быстрое,к тому же согласится ли еще бабка переезжать, обычно эти старухи очень упрямые,хотят помереть там, где всю жизнь прожили, а не в какой-то незнакомойоднокомнатной квартире. И потом, чтобы спокойно покопаться в квартире, надо,значит, сначала самому эту квартиру приобрести, чтобы посторонних людей небыло, а у него, маклера, сейчас денег таких больших свободных нету. И к тому жевсе-таки, насчет этих офортов ему сомнительно. Но Оксана хорошо помнила, какимона застала в свое время Леопольда Казимировича после его знакомства софортами. Нет, не мог старик ошибаться, была у него в руках эта ценность!

Подождем, сказал маклер, ты понаблюдай пока за старухой там,в поликлинике.

В коммунальной квартире на Петроградской, где когда-то жилатолпа самых разномастных жильцов и бурлили коммунальные советские страсти,осталось ко времени описываемых событий только две, условно говоря, семьи: однасемья состояла из уже знакомой нам Анны Матвеевны Примаковой и горячо любимогоею кота Тимоши – серовато-голубого, зеленоглазого пушистого красавца, втораясемья… О второй семье надо рассказать чуть-чуть подробнее. ПресловутаяЗахарьиха в своей неуемной жажде территориальных приобретений совершеннозамучила все возможные инстанции заявлениями, ходатайствами и письмами и умудрилась-такипостепенно прибрать к рукам остальные три комнаты – кто из жильцов скончался откаких-нибудь естественных причин, кто предпочел как-нибудь иначе уйти с ее пути– квартиру получить или еще куда-нибудь от греха подальше съехать, –короче, в ее руках оказалась вся квартира, кроме самой лучшей комнаты – бывшегокабинета, где жила тетя Нюра – Анна Матвеевна.

Захарьиха жила в этих комнатах, конечно, не одна. Где-то впромежутке между этапами решения квартирного вопроса она успела прижить дочьАлевтину, и дочь эта в тени мамашиного смертоносного темперамента выросладевушкой скромной, доброй и даже получила какое-то образование и работала всоседней школе учительницей младших классов. На личном фронте Аля не быласлишком удачливой – внешность она имела заурядную, а скромный тихий характеркак-то не способствовал сердечным успехам. Годы шли, возраст приближался уже ктридцати, а все как-то женская судьба ее не налаживалась. Поэтому, когда на еегоризонте возник Мурат Рахманов, она подумала, подумала, да и приняла егокрасивые ухаживания благосклонно.

Дело в том, что Мурат был человек со странностями. Одна изего странностей, пожалуй, самая заметная для постороннего наблюдателя,заключалась в том, что он любил жениться. Он делал это так часто и таксамозабвенно, что не сразу мог бы сказать, сколько же у него было жен. Каждыйраз он убеждал всех окружающих, себя самого, а заодно и очередную невесту, чтовсе его прежние женитьбы были досадными ошибками, нелепыми случайностями итолько теперь, наконец, он нашел свою Судьбу – обязательно с большейбуквы, – свою подлинную настоящую избранницу, ту самую, которую он искалвсю жизнь. Сходную аргументацию используют очень многие мужчины, но они приэтом имеют, как правило, не столь серьезные намерения. Мурат же каждый разспешил в ЗАГС. Интересно, что его аргументы в сочетании с бешеным напором,удивительной, просто маниакальной настойчивостью, цветами и прочими мелкимизнаками внимания неизменно приносили ему удачу, и очередная наивная жертва (анекоторым наивным жертвам было за тридцать, и кое-какой опыт имелся, и пора быуже было и поумнеть), – очередная наивная жертва, сияя от счастья шла подвенец, хотя он и не скрывал от них весь свой послужной список.

К слову сказать, детей у него тоже было разбросано по разнымгородам бывшего Союза немалое количество.

Один-единственный раз его женитьба сорвалась. Очередной егоизбранницей стала женщина-психиатр. Своим профессиональным взглядом онаразглядела в Мурате что-то слишком хорошо ей знакомое и уговорила его передсвадьбой съездить на заработки на Дальний Восток, где он, конечно же,немедленно встретил Женщину Своей Мечты и тут же на ней женился.

При всем том Мурат был человек общительный и по-своемудружелюбный, друзей у него бывало в хорошие периоды немало. На каждую свою свадьбуон приглашал их всех, и первые несколько раз они принимали это всерьез иприходили с поздравлениями и подарками. Потом старались отговориться занятостьюили простудой, а когда он, уехав на неделю в командировку в Воронеж, разослалоттуда тридцать огромных телеграмм, в которых оповещал всех своих знакомых, чтонашел, наконец, свою Судьбу, и приглашал на очередную свадьбу, его адресатытолько пожимали плечами и выразительно переглядывались.