Швед, который исчез - Пер Валё Страница 37

— Что, собственно, произошло? — спросил Мартин Бек.

— Ну, что произошло, то и произошло. Момент, я схожу за протоколом.

Мужчина по фамилии Баклунд ушел и вернулся через десять минут с переплетенным протоколом, выглядевшим весьма объемисто. Он несколько секунд полистал протокол. Видно было, что протокол нравится Баклунду и что он до сих пор гордится им. Наконец он сказал:

— Лучше всего будет, если мы начнем с самого начала.

— Мы хотим получить всего лишь некоторое представление о том, как это произошло, — сказал Колльберг.

— Да, я понимаю. Шестого января текущего года в один час двадцать три минуты экипаж патрульного автомобиля, который в это время как раз проезжал но Линнегатан в Мальмё, в составе полицейского Кристианссона и полицейского Кванта получил приказ по рации отправиться по адресу Свеагатан, двадцать шесть, в Лимхамне, где один гражданин получил колотую ножевую рану. Кристианссон и Квант немедленно отправились в указанное место, куда прибыли в один час двадцать девять минут. По указанному адресу они обнаружили раненого, который сообщил, что он Альф Сикстен Матссон, журналист, проживает в Стокгольме по адресу: Флеминггатан, тридцать четыре. Матссон показал, что на него напал и ударил ножом Бенгт Эйлерт Йёнсон, журналист, проживающий в Мальмё по адресу: Свеагатан, двадцать шесть. У Матссона была рваная рана пяти сантиметров в длину на левой руке, и полицейские Кристианссон и Квант доставили его с целью оказания медицинской помощи в амбулаторию муниципальной больницы. Бенгта Эйлерта Иёнсона задержали и доставили в криминальную полицию Мальмё полицейские Элофссон и Борглюнд, которых позвали на помощь полицейские Кристианссон и Квант. Оба находились под действием алкоголя.

— Кристианссон и Квант?

Баклунд укоризненно посмотрел на Колльберга и продолжил:

— После оказания медицинской помощи в амбулатории муниципальной больницы Матссона также доставили в криминальную полицию в Мальмё с целью получения свидетельских показаний. Матссон показал о себе, что он родился пятого августа одна тысяча девятьсот тридцать третьего года в Мёльндале и что он постоянно проживает…

— Момент, — остановил его Мартин Бек. — Нам не нужны такие подробности.

— Гм. Должен сказать, что человеку трудно составите себе ясное представление, если он не будет знать всего.

— А этот протокол дает ясное представление?

— На этот вопрос я могу ответить: и да и нет. Показания противоречат друг другу. По времени тоже не все сходится. Показания очень неуверенные. Именно поэтому прокурор решил не вносить иск.

— Кто допрашивал Матссона?

— Я. Я допрашивал его лично и очень подробно.

— Он был пьян?

Баклунд полистал протокол.

— Секундочку. Ага, нашел. Он признался, что употреблял алкоголь, но утверждал, что не имеет привычки напиваться сверх меры.

— Как он вел себя?

— Об этом у меня здесь ничего не написано. Но Кристианссон сообщил, что — секундочку, ага, вот — что он неуверенно стоял на ногах, что он говорил спокойно, но время от времени у него заплетался язык.

Мартин Бек сдался. Колльберг оказался упрямее.

— Как он выглядел?

— Об этом в протоколе ничего не написано. Но я припоминаю, что он был одет аккуратно.

— А каким образом он получил рану?

— Должен сказать, что весьма трудно составить себе ясное представление о том, как, собственно, это произошло. Показания очень противоречивы. Если не ошибаюсь — да, вот, пожалуйста — Матссон показал, что его ранили около полуночи. Йёнсон же сообщил, что это произошло после часа ночи. Было ужасно трудно объяснить подобное несоответствие.

— Но тот, другой, вообще напал на него или нет?

— Вот показания Иёнсона. Бенгт Эйлерт Иёнсон показывает, что Матссона, с которым он познакомился при выполнении служебных заданий, знает почти три года и что случайно встретил его пятого января утром. Матссон жил в гостинице «Савой» и, поскольку он был один, Йёнсон пригласил его к себе на ужин в…

— Хорошо, хорошо. А что он говорил об этом нападении?

Баклунд начинал немного раздражаться. Он перелистал несколько страниц вперед.

— Йёнсон отрицает, что намеренно напал на него; он признает, что около одного часа пятнадцати минут толкнул Матссона, в результате чего тот упал и порезал себе руку бокалом, который держал в ней.

— Но ведь он пырнул его ножом?

— Ну да, об этом в протоколе говорится чуть раньше. Сейчас я посмотрю. Ага, вот. Матссон сообщает, что незадолго до полуночи подрался с Бенгтом Йёнсоном и во время этой драки тот пырнул его ножом, который, как полагает, он до этого видел в квартире Иёнсона. Вот видите! До полуночи! В час пятнадцать! Это разница в один час и двадцать минут! Здесь также имеется заключение врача из муниципальной больницы. По его описанию, рана поверхностная, пяти сантиметров в длину, сильно кровоточила. Края раны…

Колльберг подался вперед и проницательно посмотрел на мужчину с протоколом.

— Это нас не интересует. Что ты сам об этом думаешь? Ведь что-то произошло. Почему? И как?

Баклунд уже не мог скрыть своего раздражения. Он снял очки и принялся лихорадочно протирать стекла.

— Ну-ну, — сказал он. — Что произошло, то и произошло. Все записано здесь, в протоколе. Если я не могу как следует объяснить, что имеется в протоколе, не понимаю, как смогу объяснить все это дело. Если хотите, можете сами его прочесть, все материалы в вашем распоряжении.

Он положил протокол на край стола. Мартин Бек равнодушно перелистал дело и потом посмотрел, на последних страницах этого сочинения, на фотографии, сделанные на месте происшествия. На фотографиях были кухня, гостиная и каменная лестница. Все в образцовом порядке, чистое и красивое. На лестнице было несколько маленьких пятнышек, величиной с булавочную головку. Не будь они обозначены белыми стрелками, никто бы их и не заметил. Он передал документ Колльбергу, с минуту барабанил пальцами по подлокотнику и потом спросил:

— Матссона ты допрашивал здесь?

— Да, в этом кабинете.

— Вы, наверное, долго разговаривали.

— Да, он был вынужден дать самые подробные показания.

— Какое впечатление он на тебя произвел? Я имею в виду, как человек.

Баклунд уже был настолько раздражен, что не мог сидеть спокойно. Он непрерывно перекладывал с места на место предметы на полированной столешнице и, наконец, вернул все в первоначальное, образцовое состояние.

— Какое произвел, такое и произвел, — заявил он. — Обо всем до мельчайших подробностей сообщается в протоколе. Я уже это говорил. Кроме того, драка произошла на личной почве и Матссон, в конце концов, не хотел делать заявление. Не понимаю, что вы хотите знать.