Жестокая схватка - Фридрих Незнанский Страница 37

За свои двадцать семь лет следователь Степищев никогда еще так остро не чувствовал значимости и нужности своей жизни. В тот момент, когда Ярослав пожимал руку «важняку» Турецкому, он ощущул себя самым счастливым человеком. Внутренний голос подсказывал ему, что с этого момента начинается новый этап в его жизни, уж теперь-то он займется настоящим делом, а не тем, чем приходилось заниматься до сих пор. Пьяные поножовщины, мелкие кражи, бытовые склоки с последующим мордобоем и членовредительством — все то, от чего Ярослава охватывала беспросветная тоска, осталось позади. По крайней мере, на ближайшие дни или даже недели.

Его уязвленному самолюбию льстила возможность поработать с таким асом, как Турецкий. А в том, что Александр Борисович включит его в состав своей следственной группы, он почему-то не сомневался. Кого же включать, как не его?

Сам Турецкий произвел на Степищева весьма благоприятное впечатление. Он говорил невозмутимым голосом, был сдержан в эмоциях, а в серых глазах его читалась спокойная уверенность. Говоря по правде, он полностью соответствовал тому образу великого сыщика, который Ярослав нарисовал в своем воображении.

Когда-то давно, в детстве, юный Славик Степищев с наслаждением смотрел фильм «Приключения Шерлока Холмса». Конечно, уже тогда он понимал, что это «всего лишь кино» и что в настоящей жизни все выглядит обыденней и страшней. Тем не менее он буквально приникал к экрану всякий раз, когда Шерлок Холмс принимался за рассуждения. Дедуктивный метод был красив и изящен. И главное, он был абсолютно беспроигрышен. Достаточно было верно выстроить цепочку рассуждений, и эта цепочка сама приводила к правильным заключениям.

Однажды кто-то из одноклассников украл в классе биологии голову у скелета, а заодно прихватил коробку с кусками окаменевшего дерева и доисторического янтаря. Случай был из ряда вон выходящий. Собралось классное собрание, на котором учительница биологии Любовь Евстафьевна, прижав руки к груди, умоляла злоумышленника вернуть череп и коробку с древностями.

Однако злоумышленник не спешил себя обнаружить. Любовь Евстафьевна покинула собрание в слезах. И тогда Ярослав решил действовать.

Перво-наперво он составил психологический портрет злоумышленника. Поскольку ограбление произошло вечером, когда по этажам школы прохаживался сторож, а дверь была выломана ломиком или гвоздодером, Степищев решил, что преступник был дерзок, силен и начисто лишен воображения. (Сам Ярослав нашел бы как минимум десяток изящных и безопасных способов, чтобы похитить проклятый череп.)

Во-вторых, дверь школы была закрыта, и преступнику пришлось прыгать с козырька над парадной дверью школы, и прыгать — прямо на бетонные ступеньки. Значит, преступник был очень ловок.

В-третьих, злоумышленник оставил на стене класса метку — это был довольно бесхитростный рисунок, изображающий голову собаки. Если быть более точным — овчарки или даже волка. Рисунок был намалеван сигаретным окурком (для того, чтобы определить способ нанесения рисунка, Ярославу пришлось провести ряд опытов).

В классе учился один довольно тихий мальчик по имени Вова Маношкин. Он практически ни с кем не дружил, учился, перебиваясь с троек на четверки, не участвовал ни в самодеятельности, ни в общественной жизни класса. Одним словом, был абсолютно непримечательной личностью. Но! У двоюродного брата Вовы Маношкина Витьки была черная овчарка по кличке Рекс (Ярослав как-то раз встретил Вову и Витьку в парке, когда они выгуливали собаку).

Далее. Вова Маношкин уже два года занимался в кружке акробатических танцев, о чем никто не знал (сам Вова предпочитал об этом не распространяться, чтобы одноклассники не дразнили его «девчонкой»). Однажды Ярослав видел, как Маношкин подтянулся на турнике целых двенадцать раз, что явно свидетельствовало о недюжинной силе Маношкина.

Итак, тихий и незаметный Вова Маношкин был единственным, кто полностью подпадал под психологический портрет предполагаемого преступника.

Но теперь перед Ярославом встала проблема психологического плана. Что делать? Разоблачить коварного Маношкина (желательно перед всем классом, как это обычно делает сыщик Эркюль Пуаро в конце каждого романа)? Но тогда получится, что Ярослав «сдал» одноклассника, «настучал» на него. С другой стороны, Степищеву было очень жалко бедную Любовь Евстафьевну, которая, должно быть, сидит сейчас дома и обливается слезами, вспоминая о самых ценных экспонатах лелеемой ею школьной коллекции.

Проблема была не из легких. И решить ее оказалось гораздо сложнее, чем распутать само зловещее преступление.

Слава Степищев два дня ломал голову над тем, как же ему поступить. Наконец в его измученном мозгу созрело решение.

Час спустя он сидел на дереве перед домом Маношкиных с биноклем в руках и ждал. Ждать пришлось недолго. Вскоре Вова Маношкин подошел к дому и, скрипнув калиткой, скрылся во дворе.

«С танцев своих пришел», — подумал Ярослав. Он представил, как Маношкин носится по танцевальному залу, держась за руки с девчонками, и презрительно скривился. Через минуту в комнате Маношкина зажегся свет. Степищев приник к биноклю. Вот Маношкин бросает сумку в угол комнаты, вот снимает свитер… Вот пропадает из поля зрения, но почти тут же появляется вновь. В руках у Вовы — коробка.

Ярослав почувствовал, как быстро забилось его сердце. «Ну давай же, открывай!»

Маношкин поставил коробку на стол, воровато оглянулся, затем бережно, двумя руками, открыл крышку коробки. На его конопатом лице появилось выражение восторга.

«Янтарь, гад, разглядывает», — подумал Ярослав и представил себе этот янтарь. Неровные желтые комочки с застывшими внутри жучками и мошками. Класс! Ярослава вдруг охватило сладостное острое желание овладеть этими доисторическими кусочками. Стать их полноправным и единственным владельцем!

«Даже думать не смей! — строго сказал себе Степищев. И тут же с испугом подумал: — Вот это и называется „золотая лихорадка“.

Маношкин тем временем продолжал перебирать свои камешки. Достал один из коробки и стал смотреть сквозь него на лампочку. Ярославу вспомнился персонаж недавно прочитанной книжки, которую дядя привез ему из далекой Караганды. Персонажа звали Горлум. Он носился со своим перстнем так же, как Маношкин с янтарными камушками. Даже называл его «моя пре-елесть». Фу, противно!

Слежка продолжалась. Вдоволь налюбовавшись своими трофеями, подлый злоумышленник снова закрыл коробку и спрятал ее в ящик письменного стола. Потом он обернулся и что-то кому-то крикнул. («Наверно, мать позвала его ужинать», — подумал Степищев.)

Прошло долгих пять минут, прежде чем Маношкин переоделся в майку и старые джинсы и, выключив свет, вышел из комнаты.