Незримая паутина - Фридрих Незнанский Страница 37

Ефим медленно ехал вслед за джипом Потапа, держась дистанции в три-четыре машины и обдумывая план.

Важная птица этот Потап, размышлял он. Все время то ему по сотовому звонят, то сам. А то и садятся к нему в машину для переговоров. Хотя самые важные переговоры ведутся, конечно, в этом офисе…

Ефим с тоской посмотрел на дисплей сканера, который дал ему Павел Семенович, потом перебрал подслушки, замаскированные под авторучки, пепельницу, зажигалку, зеркало заднего обзора. Он даже спросил у Соломина: где хоть достаете такие штуковины, не на оптовом же рынке? И где делают такие ксивы помощника депутата Госдумы? Соломин усмехнулся: «Места надо знать. Где же еще, как не в нашей с тобой Конторе, где до сих пор сохранились умельцы вроде тебя?»

Сканер действовал исправно, о чем можно было судить по мельтешению цифр (все больше нулей и единиц на зеленовато-сером табло), но как-то неуверенно: что тут определишь, если разные сотовые работают сейчас одновременно во многих других машинах. И чем ближе к центру, тем работающих мобильников становилось больше. Подумав, Ефим сбросил чувствительность, чтобы сканер отслеживал только ближайшие мобильники.

Он как-то его проверял, переговорив с Соломиным по сотовому. Выяснилось, сканеру нужно не меньше трех минут, чтобы определить номер. Но Потап все разговоры по мобильнику неизменно заканчивал за две минуты. Минимум информации, в основном договаривался о встрече. Или он ученый, этот Потап, или с детства такой неразговорчивый, решил Ефим.

Он выжидал ту единственную возможность, которая не могла не возникнуть (а он свято верил в свой фарт), чтобы подсунуть Потапу одну из подслушек.

Время от времени джип, где находился Потап, останавливался, охранник вылезал из машины и покупал пиво в придорожных ларьках. Жарко, конечно, а мне и вылезти нельзя, пожалел себя Ефим. Он уже решил, что сегодня ничего путного не получится и Соломин будет опять недоволен (чего доброго, прогонит со службы, и придется действительно переквалифицироваться в банкиры), но тут Потап остановил свой джип на углу Гоголевского бульвара возле небольшого уютного кафе в скверике. Там его поджидал какой-то толстый, седой мужик, уже сидевший за столиком с кружкой.

Потап выбрался из машины, потом снял пиджак (запарился, поди, может, кондиционер у него сломался, посочувствовал Ефим) и повесил его в машину. На наружном кармане блеснуло несколько колпачков авторучек, и Ефим сообразил, что это и есть тот единственный шанс, который он не имеет права упустить.

Он вытащил из кейса подслушку в виде ручки, быстро сменил плоскую, как монета, батарейку на более свежую, сунул в карман брюк, остановил машину возле того же скверика, где приземлился с приятелем Потап, и вразвалку, тоже сняв свою куртку, вошел в кафе и заказал у рыженькой девушки пиво.

Немного побалагурил с ней, потом отошел от стойки. Главное — не суетиться, не привлекать к себе внимания, думал он. А для этого и вести себя, как все. И он сел за свободный столик, не спеша стал пить пиво. Краем глаза заметил испытующий взгляд, который бросил на него Потап. А пусть смотрит. Небось насквозь не просверлит. Так же краем глаза увидел, что Потап с собеседником заказали еще по одной и что Потап потерял к нему интерес. Вот и ладно, значит, пора…

Ефим вышел из-за невысокой ограды кафе. Сунул в рот сигарету, а проходя мимо джипа, растерянно похлопал себя по карманам.

— Черт, в машине оставил, — пробормотал он и с заискивающей улыбкой обратился к водиле: — Зажигалка найдется?

Охранник — толстый, лысоватый, с серьгой в правом ухе и жидким пучком волос, перехваченным микстурной резинкой, — переговаривался с девицами, сидевшими неподалеку на скамейке. Сначала он было отвлекся, настороженно покосившись на просителя, потом снова высунулся в окошко и продолжил беседу. Вылезать ему было неохота, в салоне исправно гудел автомобильный кондиционер.

Водила лениво полез в карман и, не глядя на Ефима, сунул в его сторону анодированную зажигалку. Ефим резко протянул руку, толкнув зажигалку вытянутым пальцем, и она упала вниз на пол салона.

— Прости, друг! — Ефим виновато прижал руку к груди.

И когда водила нагнулся, чтобы поднять зажигалку, он молниеносно заменил в кармашке пиджака, висевшего на плечиках над передним сиденьем возле водителя, одну авторучку на свою, со встроенной подслушкой — микрофоном и микропередатчиком.

Покрасневший от напряжения водила поднял с пола зажигалку. Ефим взял ее, еще раз извинившись, закурил.