Американское сало - О. Воля Страница 36

Юрий Ищенко сидел и смотрел телевизор, ожидая начала заседания своего президентского штаба.

Шел сюжет о том, как Кушма отчитывает Янушевича за то, что тот уже несколько месяцев не предпринимает меры по устранению последствий взрывов на военных складах в Запорожье.

И если в доме Марины и Ивана, родных Николая Козака, которые тоже смотрели этот сюжет, сидя в Запорожье, поведение Кушмы, который, казалось бы, сам двигал вперед Янушевича, а теперь его же топил перед избирателями, вызвало удивление, то в сдвоенном «люксе» отеля «Премьер», где расположился штаб Юрия Андреевича, сюжет, посвященный этому событию, равно как и последующие сообщения корреспондентов, вызывали только взрывы смеха, общий прилив радости и восторгов.

Ну и правда, разве можно было сдержать искреннее восхищение по поводу абсолютной тупости и интеллектуальной импотенции конкурентов?!

Ну, что ни сюжет в программе новостей – то обязательно очередное свидетельство несостоятельности всех этих… Кушмы и Янушевича… Ну как над ними не поржать, как не поизмываться над ними?!

Впрочем, и компания хорошая в отеле «Премьер» собралась. Помимо самих Юрия Андреевича и его красавицы-жены Катерины Чумиченко, были тут и сын Ищенко от первого брака – Андрей, и помощник Майка Боуна Слободан Ивонарич, и дорогой грузинский гость Гига Бикерия, а также друзья Андрея – адвокат Леня Рибко и профессиональный боксер Дима Кибкало.

Гига с чисто грузинской широтой души привез хорошего вина, настоящих «Мукузани» и «Цинандали». Вино было в больших десятилитровых бутылях, для того чтобы не разбились, по-деревенски обвитых вязаной сеткой из белой соломы. В больших, тоже деревенских, корзинах было и грузинское угощение – фрукты и пшеничные лепешки.

– С этим вином успех нашей «бархатной революции роз» нежно перетечет в сердца наших украинских братьев, – приложив руку к груди и артистически кланяясь, сказал Гига и выпил бокал красного вина.

– Ну, с такими конкурентами, – кивая на телеэкран и улыбаясь, подхватила Катерина Чумиченко, – с такими конкурентами, как этот косноязычный Янушевич, и с такими друзьями, как Гига и Слободан, мы выиграем все сражения.

– Ну, поглядите на этого уголовника, – со смехом указывала на экран Катерина, – он в красноречии может и с русским послом, с этим Чорноморовым посоревноваться, двух слов связать не может!

– А вы читали его автобиографию? – радостно встрял в беседу адвокат Леня Рибко. – Он в слове «профессор» три ошибки сделал.

– А судимость свою как он раскрутил! А! Это же надо было додуматься, начать свою избирательную кампанию с того, что целый месяц рассказывать, что на самом деле он никого не насиловал, а всего лишь снял часы по малолетке и то, дескать, не он, а подставили его… Пока мы о своих предвыборных программах рассказываем, он целый месяц сам же про свою судимость вещает! – хохотал Андрей Ищенко.

– В любой игре есть две стороны. Мало того, чтобы на одной стороне был дурак, как Янушевич, важно ведь еще и чтобы мы умели эту дурость использовать. На самом деле мы больше полугода пытались справоцировать его на то, чтобы он вместо своей программы стал говорить о своей судимости. Мы полгода потратили, чтобы в «повестку дня» встал вопрос, судим он был или нет и если судим, то за что именно? А ведь еше два месяца назад все обсуждали, поднимет Янушевич пенсии или нет. Он ведь их поднимает с первого сентября! Но никто об этом не вспоминает, все говорят про судимость! Вот это и есть наши эффективные политические технологии! – сказал Слободан с гордостью.

– Янушевич добился от России дисконта по долгам за газ. Триста миллионов долларов сохранил для бюджета Украины. Если бы мы такого добились, мы бы три месяца народу об этом рассказывали. А янушевичевские журналисты об этом сказали один раз по ТВ, зато про судимость сами же по своим же каналам говорят уже месяц. Каких-то бухариков из Донецка показывают, очевидцев того, как Янушевич хулиганил, – поясняла для Гиги ситуацию Чумиченко. Ей нравился красивый молодой грузин, который тоже иногда бросал на нее многозначительные взгляды.

– Полный непрофессионализм, – кивнул Юрий Андреевич, – складывается такое впечатление, что мы победим без особых усилий.

– А вон, смотри-смотри, тебя показывают, – подтолкнув мужа, вскрикнула Катерина Чумиченко, – и в том малиново-белом галстуке, что я тебе из Нью-Йорка привезла, очень красиво!

– Ха! Смотрите-ка, и показывают-то по каналу, что всегда считался проянушевическим! – отметил адвокат Леня. – Они полные идиоты, платят деньги телевизионщикам, чтобы те рекламировали нашего кандидата. Называют тебя «лидером оппозиции» и «популистом». Критикуют они тебя! Но слово «популист» все равно народ не поймет, а то, что ты лидер оппозиции, это они хорошо народу напомнили! Ну какие же идиоты сидят в штабе Янушевича. Ведь это очевидно – никогда не показывай конкурента, даже с плохой стоны! Не провоцируй коммуникацию вокруг него, а они показывают Ищенко больше, чем самого Янушевича, и еще и радуются, что вот, мол, как мы его мочим… Дураки! Каждый критический сюжет от власти – работает на оппозицию! На нас!

– За их деньги нам рекламу делают, – самодовольно улыбнулся Юрий Андреевич и, нагнувшись к жене, поцеловал ее в шею за ухом, – это тебе за галстук, – пояснил он значение своего жеста.

– Ну, так я недаром на счастье его выбирала, – торжествующе оглядев присутствующих, сказала Катерина Чумиченко, – в бутике «Fabulous» на твенти секонд стрит покупала.

– Тихо, Березуцкий из Лондона звонит, – подняв к потолку палец и призывая всех к тишине, воскликнул Ищенко.

– Максим Еленский, – улыбаясь, поправил Юрия Андреевича Бикерия, – к нам в Грузию он как Максим Еленский приезжает.

– Да, Борис, хорошо, Борис, отлично, Борис, – коротко отвечал Ищенко на неслышимые остальной публике и, судя по паузам между ответами, пространные речи лондонского миллионера, – я учту, Борис, спасибо, Борис.

– Что он сказал? – поинтересовалась Катерина, когда Ищенко дал отбой.

– Дельную вещь посоветовал, – в задумчивости почесав за ухом, сказал Юрий Андреевич, – Борис напомнил, что грех не воспользоваться шумихой, связанной с арестом Павло Лазаренко.

– Гениальная голова у этого Березуцкого, – прицокивая языком и выразительно подняв брови, заметил Бикерия, – наш Еленский из любого события выгоду извлекает.

– Верно, надо перевести стрелки на Янушевича, – подхватил адвокат Леня Рибко, – дадим журналистам материалов, что Лазаренко в тех аферах, что ему инкриминируют американцы, был связан с Янушевичем.

– Это несильно сработает, – возразил Бикерия, – Янушевич открестится, скажет, что с Лазаренко всегда враждовал. Надо по– другому, надо пустить информацию, будто Лазаренко оттуда, из тюрьмы, из США, призвал проголосовать за Янушевича, тогда такая поддержечка обернется хуже иной подножки…

– Голова! – одобрительно воскликнул Андрей Ищенко. – Ну, просто грузинская мудрая головушка!

– Давай, Ленечка, займись-ка этим, – Катерина Чумиченко обернулась к адвокату Рибко, – давай, займись-ка журналистами, пусть завтра же напишут, что Лазаренко агитирует голосовать за Янушевича.