Акварель для Матадора - Вячеслав Курицын Страница 36

Гаев встретил Зайцева с таинственным и хитрым видом. Когда он собирался объявить какую-нибудь важную и приятную для себя новость, он становился большим ребёнком. Лицо его сияло, как масляный блин. Он ходил по квартире в сером махровом халате, держа в руке с манерно отставленным мизинцем стакан кровавой Мэри. Поглядывал в зеркала.

Новость-то Зайцев знал уже несколько дней. Гаев баллотируется в Госдуму вместо выбывшего из игры депутата Значкова. Выборг и окрестности. Славные места, тихие и чистые.

— Давно пора, — сказал Зайцев. Не стал добавлять, — «Заиметь депутатскую неприкосновенность».

— Давно, давно, — согласился Гаев. — Мне, знаешь, и слово само нравится — «депутат». Если сумею живым-здоровым лет ещё десять прожить с этим словом… То и дальше всё будет о'кей.

— Когда выборы-то? — спросил Зайцев.

— Через два месяца. Времени — кот нассал. На тебе, Зайка, культура-мультура. Смотри, я вот тут набросал…

Гаев вытащил откуда-то маленькую мятую бумажонку, на которой виднелись каракули разных форм и размеров. У Гаева были большие проблемы с почерком, он сам редко понимал смысл своих записей.

— Вот — нужна выставка в местном музее. Какая-нибудь крепкая хорошая выставка, солидная. Старые мастера, мебеля какие-нибудь. Чтобы совместно с Эрмитажем или что-нибудь эдакое… И чтобы губернатор был на открытии. Зайцев присвистнул.

— Не свисти. Баксы у меня из дому высвистишь, — строго сказал Гаев. — Губернатор, конечно, не по твоим каналам. За тобой выставка.

— Понял. Шоу ваши, Самсон Наумыч, нужно предложить вниманию выборгских любителей прекрасного: типа, знаете, выездных выпусков…

— Отлично, Зай. Галка с Вовкой пусть поблюют на радость крестьянам. Потом — концерты эстрадные. Рокеры, Зыкина. Голубой Мальчик вроде пошёл неплохо… Аринка должна концерты вести. Найди её…

— Пропала она, — ляпнул Зайцев, испугался, что сболтнул лишнего, и тут же разозлился на себя за свой страх. Какого чёрта? Может, сам Гаев её и того, и она валяется в Яузе без головы, а его, Зайцева, Гаев таким образом проверяет…

— Это что ещё значит, пропала? — нахмурился Гаев.

— Парень её меня нашёл для задушевного разговора… Вчера, что ли, или позавчера. Говорит, украли. Поймали во дворе дома, засунули в машину и увезли.

— Ебать-колотить…. И чего же ты мне ничего не сказал?

— Самсон Наумыч, — шмыгнул носом Зайцев. — Вы мне не велели следить за Ариной…

— Не, ты не сепети. Что за парень-то?

— Мент, — Зайцеву было даже приятно огорошить Гаева, — Или комитетчик, я их путаю всех. Погоняло у него Матадор…

— Что?! — последний глоток кровавой Мэри прыгнул изо рта обратно в бокал. — Ты его знаешь?

— Теперь знаю. Он меня нашёл, говорит, так и так, Арину увели, готов всем заинтересованным лицам нанести серьёзные физические увечья. Если что услышишь, говорит, звони по телефону…

— И телефон дал?

— И телефон дал. Я его выбросил сразу. Самсон Наумыч, вы лее знаете, я ни в какие разборки…

— Так что же, погоди, погоди… Так она, значит, ебётся с этим Шмутадором, так получается?

— Я, Самсон Наумыч, в подробности не вникал. Может, он с ней, может, она с ним.

— И ты мне об этом не сказал?!

— О чём?

Зайцев, конечно, понимал, о чём. О том, что бывшая любовница Гаева спуталась с агентом, который ведёт дело об Акварели, которую молва связывает с именем Гаева.

Но что он мог сказать? «Самсон Наумыч, вы типа наркотой торгуете, так за вами охотится парень, который теперь трахается с Ариной…»

Президент фирмы «Лабеан-хесв» Леонид Крашенинников с большим удивлением прослушал сообщение о том, что рейс из московского Шереметьево-2 в парижский Орли задерживается на два часа.

Размышляя, что теперь есть основание подавать на «Аэрофлот» в суд со стопроцентной гарантией победы, Крашенинников побрёл по свободной зоне.

Как легко он стал думать в последнее время о таких вещах, как суд, иск, процесс!..

Знаменитые адвокаты, шелест свежих газет, ритуал судебного заседания. Красиво, почти как в опере. В последние годы Леонид Крашенинников очень полюбил возвышенное искусство оперы.

Ещё в начале девяностых слово «суд» вызывало в памяти мерзкие картины: грязная скамья, пальцы решёткой, небо в клеточку. Крашенинников сам дважды выслушивал обвинительные приговоры.

Крашенинников удачно попал в ласковое течение легализации теневых капиталов под негласным надзором правительства. Его бизнес, криминальный на девяносто процентов в девяностом году, сейчас оставался в тени процентов на пятьдесят. Но это совсем другие проценты, совсем другая тень: речь идёт чаще о скрытых налогах, чем о закопанных в лесу трупах.

Ему нравилось проводить время в кругу богемы, видных политиков и очаровательной французской невесты Жюли, а не за бесконечным пиршественным столом с ворами и паханами. Он полюбил белый цвет.

Г-н Крашенинников достал белый телефон, позвонил в Париж Жюли:

— Бонжур, ма петит. Л'авьон отложили на два с половиной часа…

— Это ужасно, шер. Мы не успеем авектуа в Opera.

— Приедем хотя бы к л'акт труазьем… Я всё же хочу услышать мамзель Лулу в партии Травиаты…

Крашенинников покидал Россию на три месяца. Дела шли хорошо, деньги работали, контора писала. Он уезжал в свадебное путешествие. Они с Жюли намеревались посетить семь экзотических стран: две африканских, две латиноамериканских, две южноазиатских и сумчатую Австралию.

Крашенинников зашёл в бильярдную, поставил на пол белый саквояж, аккуратно сложил на него белый плащ.

Матерчатые квадратные абажуры нависали над зелёными столами. От дальнего стола исходил глухой стук шаров. Лица игроков были скрыты в полумраке. Вот человек наклонился, примеривая кий, нырнул в колодец света, ударил, и, выпрямившись, опять растворился в тени.

Крашенинников подошёл к столу, взял в руки кий.

— Стукнемся, Леонид Петрович?

Крашенинников повернулся. Второй кий доставал из пирамиды смуглый стройный мужчина с коротким шрамом через правую щёку. Это лицо Крашенинников узнал бы даже среди ангельских ликов на том свете.

— Глеб Егорович… Вот так встреча! Так это ты задержал самолёт?

— Я, Лёня, не умею задерживать самолёты. Задержал его сам генерал Барановский.

Матадор взял кусок мела, аккуратно натёр набойку кия, плавными круговыми движениями намелил его и вытянул перед собой, примерил на глазок…

— Из-за меня, догадываюсь?

— Правильно догадываешься.

— И что же случилось?

— Разбивай. Нужно мне получить от тебя информацию по одному важному для меня делу…